Максим Евсеев - Стеклянное солнце

Продуктовая лавка, где сейчас горбатилась его девушка, находилась вниз по улице в паре кварталов и представляла из себя небольшой магазинчик на первом этаже панельной девятиэтажки.

Насколько он себя помнил, она всегда там работала, получая неплохие для себя 25 тысяч рублей. В отличие от нее, он промышлял мелкими грабежами и стабильность его доходов ставилась под большое сомнение.

Василиса искренне и глубоко ненавидела свою работу, но необходимость помогать больной матери толкала ее вперед. Иногда она даже получала премии. Но в целом не представляла из себя ничего особенного как продавец.

Василиса боялась увольнения, поэтому не работала плохо и одновременно опасалась пробыть здесь всю свою жизнь. В сентябре ей стукнет 24. Идеальный возраст для создания семьи. Только вот стоит ли ей связывать себя с Георгием?

Из-за своих сомнений она не могла окончательно переехать к Власову. Жила она поочередно то у него, то у матери. Плюс ко всему последней требовалась ее помощь. Инвалидное кресло часто ломалось, да и ограниченность перемещения сама по себе требовала повышенного внимания.

Георгий помогал весьма редко, но в такие моменты был щедрым до невозможности. Он даже как-то украл для матери Василисы коляску, но та ее не приняла. Она, в отличие от дочери, понимала всю опасность связи с таким человеком. Пыталась влиять и на дочь, иногда даже с успехом.

Но в целом Василиса не подчинялась ее влиянию, оставляя за собой право выбора. Георгий тоже никогда не являлся для нее абсолютным авторитетом. Они часто ругались, ссорились, мирились, приближались и отдалялись. В этом плане Василисе остро не хватало стабильности, вся в мать…

Анна Григорьевна никогда не жила с одним мужчиной больше 8 лет. За всю свою пятидесятилетнюю жизнь мать Василисы сменила четверых мужей, второй из которых и приходился отцом девочке. Наиболее стабильные отношения у нее сложились с поляком Слободаном – третьим мужем.

Добрый, отзывчивый и честный, он заботился о падчерице, учил ее грамоте, преподавал ей историю и физику на дому. Он работал простым учителем в школе, любил выпить. Покуралесив, возвращался к обычной жизни как ни в чем не бывало. Хорошая особенность для хорошего человека.

Но как-то раз он перепутал свой велосипед с чужим и был за это жестко наказан. Следствие такого, казалось бы, пустякового проступка возглавил ярый следователь-националист. Судья тоже не относился к делу беспристрастно и как результат – 5 лет колонии общего режима за самую простую кражу обыкновенного велосипеда. Анна Григорьевна не стала дожидаться мужа, развелась и быстренько нашла себе другого, попутно переехав в инвалидное кресло после автокатастрофы.

Еле сводя концы с концами, маленькая Василиса пошла работать в 14 лет. В один из периодов своей жизни она даже неплохо продавала себя, но после достижения возраста совершеннолетия пошла продавщицей в магазин.

Василиса рано повзрослела. Она никогда не верила в любовь и была сурова, пока не повстречала очередного покупателя в магазине – Жору. Тот еще работал в строительной компании и неплохо себя обеспечивал, хотя и являлся страстным поклонником идеи расовой теории. Это не пугало Василису – главное, что при деньгах.

Спустя полтора года – зимним днем 2015 года Георгия уволили по статье за вредительство. Промытый и идеологически окрепший, он не желал более "горбатиться на галерах" и обозначив себя как высшее существо, сжег один из станков. Тогда его даже пытались отмазать, что привело лишь к увольнению, а не уголовной статье. Но это только цветочки, ягодки ждали его впереди.

Он постепенно захламил свою квартиру, доставшуюся от родителей и стал проводить целые дни, занимаясь небольшими грабежами и преследуя людей. Василиса, и так знающая о его непростом характере, по-настоящему открыла для себя негативную его сторону.

Георгий ее избил. Один раз за всю историю их отношений. Василиса не раз колебалась насчет того, стоит ли бросить его. Но чувства взяли верх над прожженностью и суровостью, оставили девушку с молодым человеком вместе. Вот тогда она отчетливо поняла, сколько в нем ненависти и необузданности. Злость казалась ей даже сексуальной и она нашла гениальный выход из ситуации. В минуты гнева она просто заставляла его совокупляться, перенося избыточную энергию в эротичное русло. Он успокаивался, а она удовлетворялась. Таким образом оставались целыми окружающие предметы и, возможно, люди.

Теперь же они оба неслись к тупику. Оба не хотели создавать ячейку общества, оба не желали расходится. Что же будет дальше?

Послышался звонок на телефон. Власов энергичными движениями подошел к нему и нажал зеленую кнопку на своем стареньком сенсорном самсунге.

– Кто вещает?

– Привет… – Пауза в телефоне. – Подъезжай завтра в 12 часов, если можешь, давно не виделись.

Да уж, давно. Человек на другом конце трубки все еще что-то значит для Георгия. В нем не приходилось сомневаться, особенно когда ты отчаялся и не знаешь откуда ждать помощи. Георгий же всегда знал, откуда она может придти.

Власов сморщил лицо. Он скучал. Скучал по чему-то безмерно светлому, и невероятно далекому. В его глазах светилось солнце и бил яркий свет. Звонок напомнил ему о чем-то, что тот давно позабыл.

Еще один звонок, Власов даже не стал смотреть кто звонит. Сразу схватил телефон и с надеждой быстро процедил:

– Снова ты, забыл поздороваться, прости…

– Ты чего там, Жора, белены объелся?

Голос на другом конце трубки изменился, Власов даже как-то ненадолго обиделся и только потом пришел в себя.

– Кто звонит? – Неосторожно выдавил он.

– Гоша, мать твою, ты хотя бы смотри, от кого входящие, это Глеб говорит.

Власов сокрушенно плюнул на пол и ударил по столу. Проявилась в уголках губ легкая улыбка.

– Говори что хотел, с Москвичом что?

– Да вот как раз из больницы звоню, нормально все, пару ребер разве что сломали, домой отправили. Мы сейчас на базу поедем, тачка есть. Сказали, чтобы там и ты находился.

– Во сколько?

– В 4 часа. Успеешь?

–Да.

Власов повесил трубку. Не время расстраиваться. Надо было собираться и ехать.

Георгий даже не захотел привести себя в порядок. Он редко следил за своей внешностью. Ему неинтересно, что думают об этом окружающие. Только самая удобная и практичная одежда, только самая свободная обувь. Больше ничего не надо.

До базы не вел ни один трамвай и не ходило ни одно такси. Членам Братства запрещалось приезжать сюда на общественном транспорте, а личный автомобиль, если он имел место быть, необходимость подталкивала оставлять за пределами промышленной зоны в целях конспирации.

Еще одним обязательным правилом считалось прибытие на место вовремя, за опоздания наказывали избиением. Угроза физического применения силы насаждалась постоянной и неизбежной частью при любых значимых событиях. Любой из членов братства мог быть наказан даже за малейшую провинность. Только так отбирались самые лучшие и стойкие.