Николай Андреев - Марионетка. Книга 1

– Ох, кто–то у меня сейчас получит, фейсом об кар, сэр! – сказал он, заводя двигатель автомобиля.

– У меня другое предложение! – ответил Александр. – Давай-ка, мы сейчас поедем ко мне домой, и там быстренько напьемся… Ну, как?

Юра подумал и отказался.

– Извини, старик. Предложение, действительно, заманчивое, вот только дел у меня невпроворот.

– Что так?

– Да накопилось всего… Через неделю Тяж откинется, надо ехать встречать. А тут, как назло, с двигателем проблемы. Да и с похоронами попросили помочь. В общем, совсем зашился. Давай как-нибудь в другой раз.

– Ну что ж, давай в другой раз, – согласился Александр. – А кто помер-то?

– Да, – Юра махнул рукой, – у одного моего кореша, можно сказать, брата, подругу замочили. Представляешь, прямо в собственной квартире. Так изуродовали, жуть! Меня, когда я это увидел, чуть не вырвало.

– Это Оксану, что ли? Как её фамилия-то? – наморщив лоб, Матвеев вопросительно посмотрел на Головина.

– Марфина. А ты откуда ее знаешь?

– Здрасьте! Она же в кабаке тогда танцевала, когда нам вечер менты обломали. Забыл?

– Ах, да! – вспомнил Юрка. – Было такое дело.

– Кстати, чем там с Тяжем дело-то закончилось?

– А ты не знаешь?

– Нет.

– Да ты что? Ну… – загудел Юрка. – Короче, слушай… Менты, когда шмонали Тяжа, нашли у него в куртке бокс, то есть, коробок анаши. И впаяли ему, болезному, за это почти два года. Понял?

– Ничего себе!

– А что самое интересное, знаешь? – Юра сделал паузу и с усмешкой посмотрел на Матвеева. – Тяж клялся, что еще за пять минут до появления ментов у него в куртке ничего, кроме презервативов, не было.

– Да ты что! – ахнул Александр. – Менты подкинули?

Головин задумчиво пожал плечами.

– Может, и они, а может… – он сделал многозначительную паузу, – не они.

– Не понял! А кто тогда?

Юра бросил на Матвеева быстрый взгляд.

– Помнишь, ко мне в тот вечер Самсон подходил?

– Ну. Он у тебя тогда еще травку стрельнул.

– Точно… Так вот, я всё думаю, не ее ли нашли тогда у Тяжа?

– А… – Матвеев хотел было что-то сказать, но тут до него дошел смысл фразы, сказанной Головиным, и он тотчас забыл свою мысль.

– Вот такие, блин, пироги с котятами! – подытожил Головин. – Их едят – они пищат.

– А … а Тяж об этом знает?

Юрка отрицательно покачал головой.

– В этом-то вся проблема… Понимаешь, если, не дай бог, он разнюхает, что травку ему подбросил Самсон, я не отмажусь до конца своих дней. Точно тебе говорю! Посуди сам – травка-то моя. Как я докажу Тяжу, что не знал, для чего она предназначалась?

– Тогда не говори ему ничего.

– Не говори, – усмехнулся Юрка. – Тяж уже через неделю будет в городе, и я представляю, какой тут шмон начнется. Помяни мое слово, он всех на уши поставит, только чтобы докопаться до того, кто его подставил. И не дай бог, если узнает, как к Самсону попала анаша! Всё, братан, мне крышка.

– Тогда скажи.

– А скажешь – как докажешь, что ты тут не при чем?.. Словом, куда ни кинь – всюду клин.

Остановив «Мерседес» у подъезда пятиэтажного дома, где жил Матвеев, Головин, широко растопырив пальцы, протянул Александру ладонь.

– Ладно, война план покажет, – сказал он бодрым голосом. – Нечего раньше времени сопли распускать. Правильно я говорю?

– Правильно!

– Я тоже так думаю! Будем живы, не помрем, как говорится! Ну, ладно, будь здоров, веди себя хорошо!

– Постараюсь

– Давай!

Пожелав Головину удачи, Матвеев пожал ему рук и вышел из машины.

Не успел он сделать и пяти шагов, как его окликнул Головин.

– У меня к тебе, Санёк, вот еще что…

– Говори.

Головин подошел к нему.

– Если со мной вдруг что случиться, – прошептал на ухо, – ты это… Ирке помоги, ладно?

– Да ты чего, Башка? – возмутился Матвеев.

– Подожди, не бухти! Слушай меня внимательно… Она передаст тебе одну вещь. Дорогую. Получи за нее бабки и половину отдай Ирке. Другую половину можешь оставить себе. Договорились? Только, смотри, меньше, чем за двадцать тысяч баксов не соглашайся. Понял?

– Ты чего, Башка?

Головин развел руками.

– Чего, не чего, а два человека, связанных с арестом Тяжа, уже того… тю–тю!

Александр удивленно заморгал.

– Брось, не шути!

– Вот те и брось! Марфину замочили? Замочили! Ты что, думаешь, она сама себя изуродовала что ли? А еще, что б ты знал, в тот же день Надька Кислицына пропала. Весь город два дня ее искал. Прикинь: воры не воровали, грабители не грабили, хулиганы не хулиганили, некогда было – все искали подругу Самсона… Комедь!

– Ни фига себе! Ну да, правильно! Они же тогда с Тяжем за одним столом сидели, когда его менты вязали!

– Теперь понимаешь? Выходит, надо и мне быть готовым ко всему. – Юрка хлопнул Александра по плечу. – Ну что, поможешь, в случае чего?

– Конечно. А как ты думаешь, кто это их, а?

Юрка взял Александра за пуговицу плаща и зашептал в самое ухо:

– Либо Самсон, либо Тяж. Больше некому!

– Почему?

– По кочану. Если Тяжа подставил Самсон, то Самсону надо обязательно убирать свидетелей, то есть Надьку, Оксану и меня. Так?

– Так.

– А теперь представь, что Тяж на зоне узнал, кто именно ему подкинул травку. Тогда что?

– Тогда, надо полагать, он прикажет убить тех, кто это сделал.

– Правильно! – прошептал Юрка. – И опять, заметь, все тех же: Надьку и Оксану.

– Ты думаешь, это они?

Продолжая держаться за пуговицу плаща, Головин пожал плечами.

– А кто еще? По крайней мере, Надька, если бы Самсон приказал ей, сделала бы это точно. Да он и сам мог… Ты обратил внимание на то, как Самсон буквально за несколько минут до облавы выскочил из кабинета? Как ошпаренный! Будто знал, что случится.

– Да, обратил, – ответил Александр. – А за что он Тяжа-то так?

Головин пропустил женщину, вышедшую из подъезда. Дождавшись, когда та удалится на приличное расстояние, прошептал:

– Только, Санёк – никому! Понял?

– Могила!

– Тяж хапнул у Самсона триста тысяч баксов. Вот.

– Ни фига себе!

– Только я прошу тебя…

– Всё, Юр, я понял, не повторяй.

– Ну и хорошо, что понял.

Неохотно, с таким видом, будто расстается с дорогой вещью, Головин отпустил пуговицу плаща. Тяжело вздохнув, погладил ее:

– Ладно, прощаться не будем. Уже и так два раза прощались. – Он отошел в сторону и погрозил Александра пальцем. – Смотри, обещанье не забудь!

– Не забуду! – пообещал тот. – А ты как немного освободишься, приезжай в гости, буду рад.

Головин кисло улыбнулся и, не спеша, направился к машине».

Закипел чайник. Романов встал из-за стола и подошел к газовой плите.

Пока он заваривал чай, Полина взяла рукопись и быстро перелистала ее, прикидывая на глаз количество оставшихся непрочитанных листов. Задумалась и с довольным видом произнесла: