Елена Лапуховская - Carved Rocks. Пригород. Часть 2

Лика бежала вдоль берега. Иногда она запиналась о камни, падала, вставала и снова бежала. Что могло быть в письме? А туннель? Она обо всем спросит у хранителя. Маяк становился все ближе и ближе.

Йоко сидел за камнем, спрятавшись ото всех. Лючия обмазала их всех включая себя вонючей жижей, чтобы хранитель раньше времени никого не обнаружил.

Девушка чуть в одежде не кинулась в воду. Она сняла кроссовки. Потрогала рукой воду, море было теплым, морских чудовищ не видно. Так удачно все складывается. Лика быстро разделась и подошла к воде.

«Ну давай же, чего ты медлишь?» Хранитель витал чуть дальше, он всматривался в морских гадов и присмотрел кто поближе к Лике, чтобы быть самому первому к ней.

Девушка впервые обнаружила здесь обычное живое существо. Это был голубь, он шел по берегу рядом с кромкой воды, жалобно курлыкал и прихрамывал.

«Бедняжечка! Как же ты здесь очутился? Иди сюда?» Птица не испугалась ее, замерла на руках. Девушка гладила птицу, мысленно приговаривала: «Я сейчас сплаваю, пока хорошая погода, а ты жди меня здесь, я тебя кое с кем познакомлю» Она отчаянно пыталась вспомнить с кем она хочет познакомить птицу. С каким–то милым зверьком, а каким конкретно не могла понять.

Хранитель насторожился при виде голубя, следил за Ликой и видя, что память ее не слушается и она не может вспомнить кота, расслабился. Послал ей картинку, что он ее в воде ведет до маяка и нужно следовать за ним. Нырнул к ближайшему морскому гаду, полностью в него погружаясь.

Команда действовала слаженно: голубь полетел к девушке и сел ей на плечо, Йоко выскочил из укрытия ожидая появления щупальца, Лючия неслась к воде.

Хранитель в щупальце в воде видел ноги человека, существо молниеносно обхватило лодыжку девушки. Вторая щупальца обвила талию. Остальные метились обхватить обе руки, шею.

Робби клевал сверху пытаясь ослабить охват в талии. Йоко повис на щупальце деря когтями. Лючия гаркала, рвала когтями мощных лап. Клювом пытаясь вытянуть морское чудовище на берег. Лика тоже всем корпусом пыталась выйти на берег. Затем она увидела приближение старейшин и потеряла сознание.

Старейшины окружили всех, опустились на землю, хранителя они подняли высоко в воздух. Он пронзительно закричал, Робби упал на песок от такого крика. Йоко зло фыркал, сверкая глазами. Лючия поддерживала Лику, осторожно шла к берегу и медленно положила ее на песок. Старейшины так и держали хранителя, поднялись с ним вверх и исчезли.

Робби снова стал птенцом. Лючия смывала вонючую жижу с себя, птенца, Йоко.

– Нам пора, переплывем на остров.

–Йоко! Ты мой друг! Приходи к нам гости. Я всегда буду ждать тебя. Мне так повезло, что я встретил тебя!

Грустно произнес Робби, он хотел еще побыть с котенком, но птица торопила.

–Лика приходит в себя, она уже нас слышит и понимает, достаточно бедной девушке страданий и потрясений. Сегодня вы сможете вернуться домой или в город. Когда услышите гул – по мосту можно будет попасть в город. Но вы можете войти в здание, из которого сюда пришли, пройдете вперед до противоположной двери и окажетесь в своем мире.

Лючия с Робби передумали плыть по воде и полетали. Котенок провожал их взглядом, как необычно они летят: немного машут крыльями, затем гигантский скачек и снова работа крыльев.

«Йоко! Скорее побежали». Лика схватила котенка, прижала к груди, из последних сил она торопилась к зданию, бежать не получалась, Лика ощутила слабость и голод. Брела мимо толпы. Откуда здесь стало столько людей?

Послышался гул, все ринулись к появившемуся мосту.

Лика сидела у здания и ждала , когда можно будет зайти и направиться к противоположной двери. Она все сделала молниеносно. Та самая улица с тупиком. Собак не было. Девушка села рядом со зданием, вспоминала, что с ней произошло.

–Йоко! Вот это приключение! Я оставила рюкзак, вещи, велосипед в доме с роялем. Нам нужно туда вернуться, но позже.

Отчетливо произнесла Лика, отмечая мелодичность своего голоса.

Регина Найман

https://vk.com/id53531210

– Михаил!

– Миша, вставай!

– Очнитесь!

Какие–то обрывки фраз и назойливые незнакомые голоса переливаются вокруг хрустальным звоном.

Словно он находится за глухой закрытой дверью, и в нее, в эту дверь, отчаянно стучат, дергают за ручки, колотят в попытках ворваться внутрь…к нему.

"Все тщетно".

От этой мысли мужчина лишь грустно улыбается.

Где–то подобное Михаил уже проходил…

Вспомнил: в Чечне.

Когда его, успевшего десантироваться с горящего вертолета, контузило почти на двое суток.

Вот и сейчас эта непролазная тишина и стеклянный звон в ушах, и чувство полета.

Но в этот раз Михаил летит над родной землей, над домом, в котором еще живут отец с матерью, и нет больше под ним далекой Чечни.

Перышком его уносит все дальше и выше в бесконечное голубое небо.

Сколько раз Михаил, доверившись Ему делал шаг в пустоту?

И сейчас страшно и радостно.

И он готов сделать еще один такой шаг.

Что скажет Ему при встрече?

И нужно ли что–то говорить?

А руки тянутся к вечности, обнять эту бело–голубую высь, стать с ней одним целым.

– Здорова, Миха! – внезапно из дымки тумана к нему приближается мужчина в военной форме.

Неужто капитан?

Михаил рад неожиданной встрече и крепко пожимает протянутую ему руку.

– Изменились вы, Виктор Семенович.

– Так с той войны уже 15 лет как прошло. Молодой был, твоего возраста, а сейчас уже юбилей бы отмечал, – усмехается тот.

Виктор Семенович погиб при штурме Грозного.

Михаил помнит, как крепко держал за руку смертельно раненого командира.

– Готов значит? – улыбается Виктор Семенович.

– Готов! – отвечает Михаил, уже предвкушая новый полет.

– А ты помнишь, что обещал мне, Миш? – преграждая путь интересуется капитан.

Михаил непонимающе глядит.

– Тогда, перед моей смертью ты кое–что пообещал. Забыл? – капитан резко хватает Михаила за воротник новой модной рубашки и дергает на себя, – ты слово не сдержал свое, Миха! – зло шепчет Виктор Семенович, глядя сверху вниз.

– Ты слово дал! – уже кричит капитан, трясет из стороны в сторону его за грудки с нечеловеческой силой.

Мужчина больше не узнает капитана. Как же сильно тот оказывается ненавидит Михаила!

Вся боль командира передается ему до последней капли, судорожно ее вдохнув Михаил с трудом хрипит:

– Если еще не поздно… я сдержу… слово…

Захват ослаб. Михаил глубоко вдыхает и… открывает глаза…

«Ф-у-ух… приснится же!»

Яркий свет бьет прямо в лицо.

Пытаясь оклематься после вчерашнего дня рождения, Михаил трет глаза. В горле у него саднит будто наглотался стекла или гвоздей или и того, и другого одновременно.