Л. С. Фокс - Кто шумит на чердаке

Оля не помнила, как уснула. Но когда в очередной раз открыла глаза – за окном уже было светло. И хуже того – Константина не было в кровати.

В доме было тихо.

«Ушёл. Верно, уже слишком поздно. Поцеловал и ушёл. А Я… Даже не попрощалась», – Оля грустно уткнулась лицом в подушку. Хотелось спать, но горькое чувство вдруг сжало горло и не давало отрубиться так быстро, словно дразнясь, проворачивая эти мысли в голове.

Но вдруг она услышала скрип входной двери. И не успела поверить, как в комнату тихо вошёл Константин. Их взгляды встретились. Он улыбнулся. Она сглотнула, сдерживая слёзы. Оле хотелось тихо подняться и обнять мужа, ведь времени у них осталось совсем немного, возможно, он уйдет уже прямо сейчас.

«Только бы тихо… аккуратно» , – но она не успела даже двинуться с места, как проснулась Ева.

« Рано. Ещё рано, сейчас уложу спать и смогу попрощаться. Только бы побыстрее вырубилась. Засыпай!» – просила женщина про себя, с просьбой глядя на призывника. Костя наклонился и поцеловал обеих.

– Мне пора, – он сказал это шепотом, но получилось слишком громко. От неловкости, он запнулся, заметив недовольный взгляд ребенка, решившего увидеть, что это шумит. В глаза бросились наступивший день и одетый папа.

– Спи, дочь, – он усмехнулся и поспешил выйти из комнаты. Но Ева приподнялась вслед, не желая засыпать.

«Ах, постой! Постой, сейчас!!!» – Оля в спешке подхватила дочь и подскочила с кровати. Теперь уже было нечего терять, и ей так хотелось попрощаться, проводить солдата из дома. Пусть в неприлично коротком пеньюаре, со сна, с разбуженным ребенком на руках. Но ей хотелось ещё немного, ещё чуть-чуть его присутствия, ещё сказать последнее «прощай».

Костя неспешно обулся и уже не шептал:

– Проснулись. Проводить меня решила, дочка? – он улыбнулся и погладил малышку по голове, пока та усиленно тёрла глаза маленькими кулачками.

– Позвони мне, как только, так сразу! – попросила Оля, не контролируя предательское волнение в голосе. – Я буду… Мы ждём тебя. Каждый день. Всегда! И очень-очень любим тебя.

«Ах, нет, нет, это такие банальные фразы! Это всё не то, и совсем не то, что Я хотела ему сказать на прощание! Но что тогда сказать? Что сказать?!» – Оля явно выглядела растерянной, понимая, что время уходит, как воздух, когда слишком долго находишься под водой, и задержанное дыхание пузырьками поднимается вверх, заставляя задыхаться от бессилия.

Константин обнял её с дочкой, некрепко прижимая. Ей хотелось отложить это в памяти, запомнить, не забыть. И она понимала, что это так кратковременно и неуловимо, так быстро погаснет в памяти.

Поцелуй в щёку и ещё более скупой в губы. Он подхватывает рюкзак и быстрым шагом уходит по улице.

Оля машет ему рукой на прощание и улыбается. Костя улыбается в ответ, словно уже возвращается со службы, а не уходит на неё.

– Аппаааа паааа! Папапапа! – вдруг громко пищит Ева, радостно махая рукой удаляющемуся Константину. Оля тихо смеётся и машет рукой, пока муж не скрывается за поворотом.

Вот и всё. Вот так просто.

«Всё? Всё… Всё. Вот и всё. Да », – подтверждает мозг факт.

– Всё, Ева, – повторяет свои мысли Ольга. – Папа ушёл. Мы теперь его очень долго не увидим. Ну… Идём домой. Надо поспать ещё немного. Хорошо?

Ева засыпает почти сразу, и мамочка остаётся на минуту с мыслямио том, что теперь она одна с ребенком.

И ей не верится. Ей не хочется верить. Будто это сон. Но ей не страшно. Ей не грустно. И ей не радостно.

Ей хочется немного поспать. И просто…

«Просто не думать об этом» – приказывает Оля, прежде чем снова заснуть.

– Я не забуду о тебе… никогда, никогда… 1 1 Песня российской рок-группы Агата Кристи , –тихо напевала Ольга, мурча себе под нос, чем действительно озвучивая слова. Она не могла себе позволить лишний шум. Ей казалось, что даже падающие капли воды из душа слишком громко вытекают, разбиваются о пол. Любой мелкий шорох был таким нервирующим. А так хотелось хотя бы минуту спокойно постоять под потоком горячей воды, ни о чём не думая.

Ева крепко спала. Женщина прислушивалась, беззвучно поглаживая влажную кожу, подставляя лицо брызгам и выдыхая пар. Только слух оставался обострённым: чтобы суметь вылететь в любую секунду из ванной и прибежать к проснувшейся дочери. Но пока было тихо. И Ольга надеялась, что успеет закончить водную процедуру до пробуждения дочери.

Раньше ей не приходилось так рисковать. Всегда можно было оставить ребёнка под наблюдение мужа, даже если он был на круглосуточных сменах – день или два потерпеть, это не неделю, месяц. Но сейчас они с Евой остались вдвоём. Теперь всё по-другому.

Ольга тщательно продолжала прислушиваться. Горячие капли приятно ударялись о грудь, словно пули, пробивающие теплом кожу. Жар распространялся по телу, расслабляя, согревая, словно ласки любимого.

Малейший всхлип или шуршание, которые так нелегко различить в шумящем потоке воды, – мешали полностью расслабиться. Молодая женщина прикрыла глаза и попыталась хотя бы на несколько секунд перестать тревожиться: позволить этому водному прикосновению ублажать тело, губы, шею. Позволить себе немного забыться в уединении. Она улыбнулась воспоминанию.

В тот вечер, Ева так заигралась в песочнице, что песок сыпался со всех декоративных карманов, скрывался во вьющихся тёмных кудряшках, прилип ко лбу, рукам, покрывал маленькую ступню девочки словно вторая подошва.

Ева была щедрой на песок и в азарте сыпала из маленькой лопатки на свою маму, считая, что это очень весело. Оля веселья не разделяла, песок скрипел даже на зубах. Не смотря на все попытки отруситься на улице, песок лихорадочно покрыл кафель к ванной, где молодая женщина долго отмывала дочь в горячей воде. А когда уложила девочку спать, решила, что нет смысла сидеть в таком состоянии и ждать мужа. Напротив, следует как можно скорее убрать в доме, привести в порядок и себя. И вот, едва мыльная пена аккуратной шапочкой покрыла чёрные волосы в очаровательной причёске, начала медленно стекать по влажной коже, как Ольга услышала детский плач. В тот момент она запаниковала и тут же выскочила из ванной комнаты, хватая по пути полотенце, чтобы прикрыться и стереть с себя падающую пену. Она напоминала рождённую из пены Афродиту, скользила влажными ногами по кафелю, однозначно летящей во всех смыслах походкой. В тот момент Оля и не знала, успеет ли домыться? Может мыльная пена полопается раньше, чем любопытствующая Ева снова уснёт? В любом случае, с того времени Ольга принимала душ за две минуты. В прочем, это скорее напоминало обливание горячей струёй. Большего она позволить не могла, пока была одна. Так она считала. А потом Константина забрали в армию.