Верона Кей - У безумия тоже есть цвет

Девушка со слезами на глазах потёрла лоб и тихо прошептала:

– Какой же абсурд.

Внезапно свет в помещении заметно приглушил свою яркость, и позади девушки загорелся большой экран, встроенный в одну из настенных плит. Она развернулась и увидела на нем мужчину лет шестидесяти с длинным узким лицом и редкими седыми волосами, уложенными назад. Он сидел за столом, а позади него горела неоново-синяя символика корпорации, большие сплетенные буквы «NS». Девушка хорошо знала, что все в этой компании – пешки опасного и влиятельного человека по имени Ласс Шейн. Вокруг его персоны всегда витали разносортные слухи, одна часть общества отдавала ему дань уважения, другая – до смерти боялась. Однако никто не смел сомневаться в его гениальности, этого человека давно определили тем, кто выведет людское общество на новую ступень прогресса. Рассчитывать на встречу с ним девушка никак не могла, потому ей пришлось довольствоваться стариком с экрана и слушать то, что ему приказали рассказать.

– Приветствую тебя, Каллисто Волс, – торжественно воскликнул мужчина и сложил тощие руки перед собой. – Интересно узнать, почему тебя поместили сюда?

Несколько секунд она молча глядела на него, считая этот вопрос лишенным смысла.

– Не представляю, зачем вам это, – сухо произнесла Каллисто.

– У нас много замыслов, дорогая, – сказал он и криво улыбнулся. – Но для всех вас есть точная информация, которую вы должны знать.

– Что значит «для всех вас»? – спросила девушка, приподняв бровь.

– Ты знаешь, как устроен наш мир, – утвердил мужчина. – Ласс Шейн всеми силами пытается его изменить, и он не собирается пренебрегать даже радикальными мерами. Его заветной мечтой является полное истребление людей с психическими отклонениями, которых сейчас, увы, очень много. Как ни печально, ты, Каллисто, представительница этого худшего процента населения, – заметил он и с особым воодушевлением продолжил: – И вот, совсем недавно наш глава начал бороться за то, чтобы узаконить казнь безнадежных преступников с психическими расстройствами. Правительство поддержало эту идею, но у многих людей зародились сомнения насчёт гуманности такого подхода. Народного волнения не хотелось бы никому, и во избежание развития конфликтов мистер Шейн предложил показать стране, на что вы способны. Бесспорно, после такой демонстрации мнение изменится у всех.

– Каким образом будет проводиться эта демонстрация? – настороженно поинтересовалась Каллисто, не сводя уставших глаз с экрана. Ей давно пришлось принять, что сумасшедших людей боялись и всячески пытались от них избавиться, как от гадкого смрада.

– При помощи виртуального города, куда поместят отобранных индивидуумов, дадут цель и предоставят простор для действий, – спокойно разъяснил человек, не посчитавший нужным даже представляться.

– Цель? Какую же? – не побоялась спросить девушка.

– Победа, разумеется, – восторженно сказал он с диковатым взглядом. – За неё корпорация предлагает очень ценный приз: излечение от душевного недуга и снятие всех обвинений, то есть – свободу. Правда, за него придётся побороться. Смерть в симуляции равнозначна смерти в реальности.

Девушка не верила своим ушам. Жуткий кошмар воплотился въявь, и она оказалась в самом его эпицентре. Её отправят в место, где будут одни законченные маньяки и убийцы, там все зальётся кровью, пропитается болью и жестокостью. Самое ироничное – Каллисто уверенно приписали к садистам со стажем, раз отправляют хрупкую девушку на очевидную бойню. Неужели люди в здравом уме могут поддержать нечто подобное?

– Вы принуждаете нас убивать друг друга, – ужаснулась Каллисто, на что мужчина равнодушно пожал плечами, и она от отчаяния сорвалась на жалобный крик: – Это бесчеловечно! Почему вы распоряжаетесь нашими жизнями?

– Милая моя, ваши жизни не имеют никакого значения. Такие выпали карты, ничего не изменить.

– Мы, как ненужные игрушки… Ясно, – прошептала Каллисто себе под нос, потерянно разглядывая белую плитку пола. Она чувствовала злость к этому человеку, хотя прекрасно понимала, что он обычный посредник, не имеющий к этой затее никакого отношения.

– Не унывай, Каллисто, – без эмоций подбодрил её мужчина. – Сейчас тебя поместят в специальную капсулу, которую мы называем «Инсулай». Уникальная аппаратура, открывающая доступ к виртуальному пространству, а также позволяющая следить за состоянием здоровья помещённых в симуляцию игроков.

– Игроков, – с усмешкой повторила девушка. – Забавно. Обычно в играх есть сохранение.

– Это не такая игра, – покачал головой собеседник с экрана. – Система «Инсулай» тебе все объяснит, главное – беспрекословно следуй инструкциям. Удачи!

Он отключился, и сразу после этого раздался двойной щелчок. Настенная плита слева от телеэкрана медленно начала поворачиваться вокруг своей оси, и через несколько мгновений в несуразной палате появилось замысловатое устройство. Каллисто непроизвольно вспомнилась горизонтальная кабинка в солярии, который она никогда в своей жизни не посещала. И навряд ли посетит.

Девушка подошла к аппарату, вызывающе мерцающему светло-голубым свечением в виде сетки, встроенной во всю поверхность нижнего корпуса. Протяжный писк, и верхняя прозрачная крышка полукругом съехала вниз, открывая мягкое ложе, обтянутое серебристой кожей.

Каллисто вздрогнула, когда женский металлический голос громыхнул на всю палату.

– Разместитесь в капсуле «Инсулай» так, чтобы вам было удобно.

Может, намного легче взбунтоваться сейчас? В таком случае Каллисто либо быстро убьют, либо насильно посадят в эту машину. Она решила попытать удачу (чем она регулярно занималась на воле), поэтому, немного постояв на месте, выполнила указания системы. Ну а вдруг у неё получится выиграть? Глупо терять такой шанс.

Она удобно устроилась в капсуле, испытывая легкое нервное напряжение. Каллисто не могла и предположить, чего ожидать по ту сторону системы. Главное, чтобы издавна терзающая ее болезнь не показалась в самый неподходящий момент – как она любила периодически делать. Мелкие симптомы в виде невозможности сосредоточиться или резкой смены настроения Каллисто привыкла не замечать, куда страшнее: жестокий обман разума, который по обыкновению сменялся глубокой депрессией.

Верхняя крышка закрылась, и на неё медленно наползла ещё одна, уже не стеклянная, а стальная. Всю ее внутреннюю сторону подобно кровеносным капиллярам полностью покрывали извилистые дорожки электронных схем, соединяющихся мигающими колечками.

Капсула запустилась, об этом свидетельствовало тихое урчание устройства и вспышка синего света буквально отовсюду. Каллисто зажмурила глаза и ощутила острую боль в затылке, будто что-то тонкое внезапно проткнуло ее череп.