Мария Грин - Когда погаснут огни

Несмотря на свою странность, он редко становился объектом насмешек в нашей компании. Словесно его гнобить сложновато из-за довольно острого языка и абсолютной устойчивости к троллингу, а поднимать руку на сына шерифа чревато. Поэтому после всех этих слухов и смешков в его сторону на Зака все забили и просто считали его пустым местом.

Однако сейчас, я чувствую жуткое раздражение. Какого чёрта он здесь снимает?!

Я решительно направляюсь к нему.

– Эй, как тебя, Хаггард? – громко заявила я, – Какого чёрта ты здесь фотосессию устроил?

– А это запрещено, Барби? – он усмехнулся и исподлобья взглянул на меня.

– Ты, задрот, здесь человек погиб! Это место преступления! – я сжала руки в кулаки.

– Погоди, блонди, место преступления вот эта дорога, – он кивнул в сторону, – А я снимаю «4 сезона». Ты можешь мне это запретить?

– Зачем ты снимаешь «4 сезона? – нахмурилась я.

– Сейчас здесь абсолютная атмосфера грусти и уныния. Мне хочется запечатлеть момент, – он пожал плечами.

– Кто тебя вообще пустил за ограждение? Ах, ну да! – я закатила глаза, – Ты же сынок шерифа Хаггарда.

– Точно. Тебе ещё что-то надо? – он всё также пристально смотрит на меня. Кажется, в его взгляде есть даже нотки презрения. Этот задрот меня презирает?!

– Ты что, кайфуешь от такого? – я вскрикнула.

– По-моему, это ты пришла сюда и начала орать. Уймись, Барби, – мрачно процедил Зак.

– Ты больной. Псих, – заключила я и снова перешла дорогу, чувствуя его взгляд на себе.

Давно, пару лет назад, Хаггарда называли маньяком многие из-за его замкнутости, вечно мрачного взгляда и абсолютного отсутствия бурной реакции на любые подколки.

Воскресенье. 9 pm.

Я неохотно встала с кровати, протерев глаза. Уже вечер. А я весь день пролежала в кровати. За последнюю ночь я практически не спала, только ворочалась и как будто лишь слегка провалилась в какое-то забытье. Но сна не было. Кира покончила с собой. Так говорят новости. Так говорит полиция. Но я в это не верю. Она не могла. Она никогда бы с собой этого не сделала. Моя подруга была довольно эксцентричной особой, но когда ей было плохо, она кричала, срывалась, забывалась в алкоголе и вечеринках. Но она не из тех, кто мог бы наложить на себя руки. Перед глазами снова ревущая Кира и полное ярости лицо Тодда. Кстати, за эти дни Тодд словно пропал. Он не появлялся на пороге дома родителей Киры. Впрочем, я и не удивлена. Тодд сейчас последний, кого бы они захотели видеть.

Вчера я просидела почти час в участке, где шериф Хаггард расспрашивал меня о Кире, о последней ночи, когда я видела её живой. И я сказала ему всё, что знаю. И про их непонятную ссору с Тоддом. Наверное, теперь Тодда начнут искать, благодаря мне. Чёрт.

Я села на кровати и закрыла лицо руками. Будь сейчас любой другой момент, я бы позвонила Кире, рассказала ей всё, что меня волнует. Она бы приехала вместе с Кортни. И мы бы сидели в Спрингс, пили коктейли и ели луковые кольца. А мои проблемы бы отошли на задний план.

А сейчас её нет. И больше никогда не будет. Она больше никогда не разбудит меня звонком с утра. Больше никогда не будет громко смеяться над нелепыми шутками Картера. Больше никогда не будет блистать в своих шикарных платьях на вечеринках. Никогда не устроит забавную пижамную вечеринку с дурацкими масками. Никогда. Это очень страшное слово.

Завязав небрежный хвост, я спустилась вниз. Мама тихо смотрит кино в гостиной в компании бокала белого вина. Увидев меня, она убрала бокал подальше, видимо, надеясь, что я его не замечу. Наивная.

– Каролин, почему ты не спишь? – спросила она.

– Сейчас девять вечера, мам. Я итак не вылезала из кровати весь день, – я покачала головой смотря перед собой и села рядом с ней на диван.

– Всё будет в порядке, – она осторожно погладила меня по руке.

– Мам.

– Да, Кэр?

– Ты веришь в приведений? – тихо одними губами прошептала я.

– Каролин, что за разговоры? С чего ты такое спрашиваешь? – в её голосе прозвучал едва уловимый испуг.

– Ответь, мам. Веришь?

– Конечно нет! – отрезала она.

– А что, если Кира до сих пор здесь?

– Каролин, ты меня пугаешь. Прекрати это, – мама тяжело вздохнула.

Моя мать из тех людей, кто всегда держит себя в руках. В любой ситуации. Она за то, что проявление эмоций губительно. И с самого детства повторяет это мне. Я плохо помню их развод с папой, но бабушка всегда говорила, что моя мама очень сильная женщина. Возможно так оно и есть. А я нет. Я не умею так держаться, как она. Меня пугает это. Весь день, что я лежала в постели, я видела перед собой Киру. Ночью чувствовала её присутствие в комнате. Как будто, она ходила вокруг моей кровати. Тихо. Еле слышно касаясь ногами пола. Как призрак. Теперь она и есть призрак. Измученный призрак, который не успел мне что-то сказать. Мы ведь должны были встретиться вчера утром. Но не смогли.

Нет, Кира бы не сделала этого. Она бы не прыгнула с 10 этажа. Что бы не произошло между ней и Тоддом, она бы не решилась на подобный шаг. А если она не кончала с собой, то…

Я вздрогнула, прижав руку к губам. Что, если Тодд вернулся и столкнул её с балкона? Что, если он на такое способен? Мы ведь совершенно не знаем, что он из себя представляет. Кира всегда говорила, что он хороший парень, просто очень вспыльчивый. Но добрый в душе. А что, если она ошибалась?

Понедельник. 12.10 pm.

Нас всех собрали в зале в школе. Я вижу, как множество людей жмутся друг к другу, а остальные припирают стены. Наш директор, мистер Ричардс, стоит напротив толпы на сцене вместе с несколькими людьми из администрации и шерифом Хаггардом.

Толпа по большей части молчит. Все знают, что речь пойдёт о Кире. И в воздухе висит немой вопрос. Что они скажут?

– Прошу минуту внимания, – он передаёт микрофон Хаггарду, и тот обращается к нам.

– Как вы уже знаете, в пятницу вечером случилось ужасное происшествие с одной из ваших одноклассниц. Я хотел бы сделать официальное заявление, так как вы должны знать. В эти два дня была проведена срочная экспертиза, которая открыла нам один факт.

Толпа замерла в ожидании его слов.

– Кира Брукс не покончила с собой. Её убили, – закончил он.

А я почувствовала, как в горле встал мерзкий комок, который я тут же попыталась сглотнуть. Я сделала пару глубоких вдохов, ловя губами воздух, и принялась озираться по сторонам. Толпа реагировала по-разному. Где-то раздались всхлипы, где-то едва слышные охи. Не знаю, чей взгляд пыталась поймать в толпе. Но в итоге встретилась глазами с Заком Хаггардом, который пристально смотрел на меня исподлобья, прислонившись к одной из стен.

Понедельник. 13.15 pm.

Я молча смотрю, как толпа в столовой громко галдит, обсуждая новость, которую нам озвучил шериф Хаггард. На самом деле, я чувствовала, что это правда. Я знала это. Кира не покончила с собой. Её убили. В голове звучат его слова, сверля мой мозг. Моей Киры Брукс больше нет. И кто-то в ответе за это. Кто-то просто так взял и отнял её жизнь. И одновременно перечеркнул наши. Когда физически умирает один человек, душевно он убивает других. Тех, кто рядом с ним. Поэтому, тот, кто это сделал, убил сразу минимум 5-х человек. Родителей Киры, её младшую сестру, которая сейчас находится в больнице, и с ней беседует психолог. И нас с Кортни.