Майкл Мар - Всё о моих демонах

– Здравствуйте, мистер Стоун. Рад, что Вы пришли.

– Здравствуйте, доктор Хаймс. Поверьте, я рад не меньше, что всё же пришёл к вам. Ещё с утра, я хотел отменить мой визит.

– В любом случае, вы здесь. Поверьте мне, это отличный знак. – говорит он с задором, явно надеясь положительно настроить меня к беседе.

– Пожалуй, вы правы, – отвечаю я, и ищу взглядом, куда бы мне сесть.

– Присаживайтесь, куда вам больше нравится, – предложил он, заметив мой вопрошающий взгляд.

Я ещё раз бегло осматриваю кабинет и наконец останавливаюсь на большом кресле из белой кожи, стоящее прямо напротив такого же кресла, в котором, скорее всего обычно сидит доктор, принимая своих клиентов. Такой вывод я сделал из того, что возле него стоит большая чашка, покрытая змеиной кожей и она явно предназначена не для посетителей. Я сажусь в кресло, а доктор садится напротив меня. Значит, я сделал правильный вывод и сеанс обещает быть интересным. Клиент знает о своём психоаналитике гораздо больше, чем психоаналитик, о своём клиенте. Ну что ж, начнём игру.

– И так, мистер Стоун, что вас привело ко мне? Моя ассистентка сообщила, что вы переносили и отменяли встречу несколько раз. Чем вы обеспокоены?

– Это действительно так, да. Я думал…просто…понимаете…я думал, что если я обращусь к специалисту, значит всё уже совсем со мной плохо. Долгое время, я старался справиться с этим сам. Но всё стало слишком плохо в последнее время. Ничего не помогает, что помогало раньше. – Я говорю это сильно нервным тоном, думая, что неплохо было бы и заикаться, но уже поздно менять игру.

– Продолжайте, – сказал доктор Хаймс, не отрываясь от своего блокнота.

– Понимаете, всё дело в моём сне. Точнее во снах. Мне каждую ночь снятся ужасные кошмары. В них одно насилие и ужас. Либо я делаю ужасные вещи, либо их делают со мной. Они всегда цветные и настолько реалистичные, что проснувшись, ещё долго не могу прийти в себя. Я в них убиваю своих друзей, близких, занимаюсь сексом с монашками, которые были в моей воскресной, когда я был ребёнком, в меня вонзают ножи дети моих знакомых. И всё это происходит со мной каждую ночь. Раньше мне помогали успокоительные в лошадиных дозах, но последние месяцы, даже они бессильны. Я понимаю, что это не на самом деле, но Вы не представляете, насколько это выматывает. С утра я просыпаюсь настолько разбитым, словно работал угольщиком на шахте.

За всё моё довольно эмоциональное повествование, доктор лишь раз поднял на меня свой взгляд и пристально посмотрел. Всё остальное время, уткнувшись в блокнот он что-то записывал. Всегда было интересно, что они там пишут. Этот наверно придумывал название для своей новой яхты, которую он купил пару недель назад за наличные.

– И долго это вас беспокоит? – спросил доктор, наконец оторвавшись от своего блокнота.

– С четырнадцати лет. С небольшими перерывами. Но последние полгода, это происходит каждую ночь. Я настолько вымотанный, что у меня не остаётся сил ни на что.

– Знаете, обычно, чтобы не оставалось сил на сны и крепко спалось, помогает хороший физический труд. И судя по вам, не примите как критику, но спортзал точно бы не повредил. Это привело бы вас в форму и уверен, не оставило сил на сны. Любого содержания.

– Возможно. Но я вам ещё не всё рассказал. Есть ещё хуже, чем мои сны. Это то, что перед ними. Обычно это происходит спустя десять-двадцать минут, после того, как я ложусь в постель. Из ниоткуда, словно зацепившись, в моё сознание приходит мысль, … что я когда-нибудь умру. Я понимаю, что все, что вокруг меня, когда-нибудь закончится и покроется мраком. Что я больше никогда не проснусь. И быть может, сегодняшний сон будет для меня последним. И всё, что для меня представляет ценность, когда-нибудь закончится. Я больше не буду дышать, ходить, узнавать. Я просто не буду существовать. Меня просто не будет. А возможно меня и сейчас нет. Затем приходит мысль, что всё, что я вижу сейчас это не настоящее. Просто может это тоже сон или иллюзия. И когда эти мысли заполняют моё сознание, я резко вскакиваю с постели и обливаюсь холодным потом, а сердце моё бьётся так быстро, словно я пробежал марафон. Приходиться с силой заставить себя лечь обратно в постель, отогнать эти мысли, включить телевизор и лишь под его шум уснуть. Уйти в тот мир, который встречает меня насилием, кровью и мерзкой похотью. А спустя вечность наступает утро, и я отрываю себя от постели вымотанный и без сил.

На этот раз доктор смотрел от меня почти не отрываясь. Возможно потому, что ему были знакомы эти мысли, а возможно потому, что я так сильно вцепился в поручни его кресла, что костяшки моих пальцев побелели и я выглядел как настоящий психопат.

– Скажите, а днём Вы думаете о смерти? Или эти мысли приходят вам только перед сном?

– Не то, что бы специально, но я работаю в одной компании, системным администратором. И моё рабочее место находится возле окна на семьдесят восьмом этаже бизнес центра. И когда я смотрю вниз, меня охватывает ужас, пронзающий меня до мурашек, когда я смотрю вниз. Перед глазами сразу вырисовывается картинка, как я случайно срываюсь вниз и разбиваюсь об землю. Когда это происходит, я тут же начинаю задыхаться, у меня сдавливает в груди и темнеет в глазах.

Сказав это и уставившись в пол, боковым зрением я замечаю, как сам доктор смотрит куда-то в пустоту и даже не замечает того, как его ручка падает на пол и отскакивает. Я точно знал, о чём он сейчас думает. Точнее вспоминает. Его мысли ушли далеко назад, на тридцать с лишним лет. Как ещё мальчишкой, они со старшим братом лазали по заброшенному дому. Это была их любимая игра – перепрыгивать через дыры в прогнившем полу верхнего этажа. Они представляли, что это ущелье, внизу которого кипит лава. В один из дней весенних каникул, представляя себя искателями приключений, они так же перепрыгивали через "лаву" и юный доктор, перепрыгнув первым, ждал своего брата на другой стороне. Когда брат, последовал за ним и прыгнул, ему немного не хватило сил и он еле успел уцепиться за край деревяшки торчавшей из пола. В отчаянии, он позвал брата на помощь. Но юный Хаймс, посчитал, что это часть игры. И вместо того, что бы подтянуть старшего брата и помочь ему взобраться на пол, лишь стоял над ним и говорил очередную цитату из "Индианы Джонс". К сожалению, он слишком поздно понял, что брат не претворялся. Зато отчётливо и на всю жизнь запомнил глаза своего брата, когда тот летел вниз, сквозь три этажа и истошно кричал. А так же звук ломающегося позвоночника и черепа, когда он приземлился на бетонную перегородку на нижнем этаже. Так, Саймон Хаймс впервые увидел смерть. И ничто в мире его не пугало как высота. На это я и рассчитывал. Я выбил его из зоны комфорта. Пожалуй, теперь я могу делать с ним, что хочу.