Братья Швальнеры - Нюрнберг. На веки вечные. Том второй

Утром 19 марта Вольф прибыл в Аскону. Встреча проходила в три этапа. В первой половине дня 19 марта с Вольфом беседовал Даллес. После обеда к ним присоединились Лемнитцер и Эйри. Даллес представил генералов Вольфу, как своих военных советников, не называя имён и чинов. На встрече рассматривались возможные варианты действий в создавшейся обстановке: Вольф либо прямо обращается к Фитингхофу и пытается убедить его капитулировать, либо действует через Кессельринга, либо рассчитывает только на свои силы. Последний вариант был явно самым слабым. Вольфу в Италии непосредственно подчинялись около 50 тыс. человек, из них – только около 10 тыс. боевого состава почти без тяжелого вооружения. Эти войска занимали некоторые важные позиции, но были рассредоточены, к тому же состояли большей частью из национальных частей СС. Остановились на втором варианте. Вольф просил отложить на несколько дней планируемое наступление союзников в Италии, чтобы успеть съездить к Кессельрингу и поговорить с ним. Дело осложнялось тем, что Кессельринг из Берлина убыл сразу к месту нового назначения, даже не заехав в Италию попрощаться с Муссолини и со своим штабом. В течение пяти-семи дней Вольф обещал добиться, чтобы Кессельринг повлиял на Фитингхофа. Вольф обязался в пределах своих полномочий ограничить антипартизанские и карательные мероприятия в Северной Италии, постараться не допустить реализации тактики выжженной земли и сохранить жизнь политзаключенным. 36 36 Безыменский Л. А. Германские генералы – с Гитлером и без него. – М.: Мысль, 1964, с. 284

Надежда на капитуляцию и сохранение инфраструктуры Италии, на прекращение войны и снижение числа человеческих жертв, пусть и слабая, еще была, но в дело вмешались советские шпионы в Овальном кабинете. Это был Гарри Декстер Уайт. Будучи приближенным к Рузвельту лицом, он узнал о переговорах и сообщил о них Сталину. Коба пришел в ярость, как теперь представлялось Даллесу, от того, что, вступив в столь тесный контакт с союзниками, высшие силы рейха могли передать им сведения о взаимодействии двух стран в период 1939—1941 годов. Это бы привело если не к третьей мировой, то, во всяком случае, к разладу среди союзников и крушению его геополитических планов в отношении Восточной Европы, захваченной Гитлером, на которую он, на правах освободителя, уже имел виды как на колонию.

22 марта британскому послу в СССР была передана резкая нота по поводу сепаратных переговоров с Германией. Последовала оживленная переписка на уровне дипломатических ведомств и непосредственно между Сталиным и Рузвельтом. 37 37 Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентами США и премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941—1945 гг. В 2 т. Изд. 2-е. Т. 2. Переписка с Ф Рузвельтом и Г. Трумэном. (Авг. 1941 г. – дек. 1945 г.). – М.: Политиздат, 1976. С. 211—214, 218—224, 228—229 Сталин прямо обвинил союзников в сговоре с противником за спиной СССР. Рузвельт отвечал в том смысле, что ничего особенного не произошло, речь шла только о чисто военном вопросе – капитуляции немецкой группировки в Италии, а Сталин дезинформирован своими дипломатами и разведкой. Сталин его не слышал и только обвинял, обвинял, обвинял. В итоге 11 апреля Рузвельт написал короткое послание Сталину: «Благодарю Вас за Ваше искреннее пояснение советской точки зрения в отношении бернского инцидента, который, как сейчас представляется, поблек и отошел в прошлое, не принеся какой-либо пользы. Во всяком случае не должно быть взаимного недоверия, и незначительные недоразумения такого характера не должны возникать в будущем. Я уверен, что, когда наши армии установят контакт в Германии и объединятся в полностью координированном наступлении, нацистские армии распадутся». Сталин получил послание 13 апреля, уже после скоропостижной смерти Рузвельта. 38 38 Ольштынский Л. Коварные мгновения победной весны.//Советская Россия, №40—41 (12664), 26 марта 2005

Гитлер же, вызвав Вольфа к себе, тоже пришел в ярость и дезавуировал его полномочия. Коль скоро переговоры шли за сего спиной, он понял, что ценой индульгенции заговорщики сделают его жизнь. Ни о каком сепаратном мире с союзниками при его жизни не могло идти и речи – за военные годы он скомпрометировал себя настолько, что, по сути, стал политическим трупом. Смириться с этим он не смог. Не смог смириться и Сталин. Советские войска начали Берлинскую наступательную операцию. Операция «Санрайз» провалилась. Война продолжилась, неся все новые жертвы и потери уставшей от нее за 7 лет Европе.

Даллес понимал, что Донован прав. Эти, на первый взгляд, незначительные переговоры год назад ни к чему не привели и только камнем преткновения стали в отношениях союзников. Сейчас этот камень мог произвести новый оборот вокруг своей оси – Даллеса, как и всю американскую сторону, могли обвинить в «ведении сепаратных переговоров», сделать персоной нон-грата и ограничить участие в процессе. Это было чревато скандалом и утратой какого бы то ни было контроля над деятельностью Трибунала. Если выбирать из двух зол меньшее и следовать шахматному правилу гамбита, Вейцмана, конечно, следовало отпустить. Даллес поднял трубку и набрал номер полковника Эндрюса…

20 марта 1946 года, Нюрнберг, Дворец правосудия

Следующий день Даллес, пришибленный таким указанием шефа, просидел в зале №600, где продолжался процесс над теми, кого, как выяснилось, союзники должны были не только судить, но и стеречь, как зеницу ока. Он смотрел на невозмутимое лицо Руденко, продолжавшего процессуальные действия.

– В связи с такими показаниями обвиняемого Кальтенбруннера, которые, – Руденко демонстративно откашлялся в кулак, – ставят под сомнение позицию обвинения о причастности высших должностных лиц рейха к геноциду мирного населения, а также словами обвиняемого Кейтеля о непричастности к нему войск вермахта, обвинение просит, не прерывая допроса подсудимых, допросить в качестве свидетеля бывшего командующего Объединенными войсками полиции и СС в Польше, России и Белоруссии, гауляйтера Белоруссии Эриха фон дем Бах-Зелевского.

Суд, посовещавшись, удовлетворил ходатайство. Минуту спустя в зал вошел педантичного вида человек в очках с видом школьного учителя – без формы он никак не напоминал палача СС, ответственного за убийство каждого четвертого белоруса.

– Скажите, – начал допрос Руденко, – вы командовали войсками СС и полиции на оккупированной территории СССР с лета 1941 года по ноябрь 1944 года?

– Да.

– Вам известно о количестве убитых партизан и вообще мирного населения в ту пору на территории, входящей в вашу юрисдикцию?

– В общих чертах.

– И что вы можете сказать относительно этого?