Нельсон Демилль - Слово чести

Потом пошла серия ужасов: растерзанные трупы, грузовики и военная техника, занятые под перевозку мертвых, согбенные жители, рыдающие над бездыханными телами погибших, раненые и, наконец, массовые захоронения.

Вдруг внимание Тайсона привлекла фотография размером в половину страницы. Солдаты, сгрудившиеся около разбитого корпуса вражеского бронетранспортера, были из первого взвода роты «Альфа» пятого батальона седьмого десантного полка. Групповой снимок сделан перед Новым годом, до того как погибла большая часть личного состава.

Эти парни, думал он, отличались петушиной задиристостью, отчаянно заносились, но были неустрашимы. Их сфотографировали в декабре 1967 года накануне Рождества, а почти через месяц, 30 января 1968 года, первая рота за один бой под деревней Фулай потеряла треть состава.

Погода в декабре выдалась хорошей: дождь накрапывал слегка, ветры не бушевали и солнце прятало свои жгучие щупальца. В течение месяца не был убит ни один человек, и Рождество обошлось без кровопролития. Значит, повезло и щеголям первого взвода роты «Альфа».

Тайсон увидел себя, привалившегося к орудийной башне неприятельского бронетранспортера, и своих победоносных солдат. Мысленно вглядываясь в лица, он сразу вспомнил, кому из них суждено было умереть, а кому быть раненым.

Воспоминания словно синоним страданий. Тайсон закрыл книгу и сунул ее в папку. Руки неприятно дрожали. Он поставил стакан на стойку и набрал полные легкие воздуха.

Подошел к двери, переступил порог паба и шагнул в яркий солнечный луч. Шел он медленно и пока добрался до 5-й авеню, мысли сами собой возвращались к настоящему. Он попытался определить масштаб и последствия публичного скандала: семья, друзья, карьера, акции.

Туман окутавшей его опасности казался нереальным, надуманным, но именно это и заставляло сжиматься сердце. Такая опасность поначалу бестелесна и словно нереальна, и пока ты занят делами, отрицая ее существование, она потихоньку обретает плоть.

Подобное происходит в ночных джунглях, когда вся природа неожиданно замирает, лишь поет на ветру бамбук и лунные тени скользят по древесным кущам. При появлении этих бесформенных немых теней учащается сердцебиение, страх закрадывается в душу, подавляя чувство безопасности.

Тайсон остановился и вытер пот со лба. Оглядевшись вокруг, он убедился, что стоит на шумной нью-йоркской улице. Но память опять вернула его в то дождливое утро в Хюэ. Казалось, все происходило на другой планете, в другой жизни и с другим человеком. Тогда Бену Тайсону исполнилось двадцать пять лет, он не был женат, никогда не держал на руках младенца, а покойников видел только на похоронах. Тогда Бен имел смутное представление о любви, ненависти, несчастье, жалости и даже морали. Живя безмятежной жизнью в Америке, он не подготовился к событиям в Хюэ.

Сейчас вопрос ставился иначе: «Готов ли он ответить за последствия содеянного?»

В час сорок Бен вошел в поезд, отходящий от платформы Пен-стейшн, и занял место в вагоне для курящих.

Темные туннели Манхэттена, долгий прогон под Ист-Ривер и, наконец, по прямой – в солнечный Куинс.

На станции Джамейка, как всегда, возникли затруднения при пересадке.

Через двадцать две минуты состав прибыл в Гарден-Сити, и Тайсон вышел на прогретую солнцем платформу, неподалеку от которой возвышалось вычурное здание вокзала.

Он улавливал запах полевых цветов, беспорядочно росших вдоль насыпи. По привычке завернул направо к своему дому, но потом изменил маршрут и направился вдоль высокой платформы к местному центру. Неосознанно перешел на быстрый шаг и пересек Хилтон-авеню.

В течение ряда лет он никогда не возвращался домой днем по будням. Снующие повсюду малыши, школьники на велосипедах, домашние хозяйки с колясками, работники службы быта в своих автофургонах, почтальоны – одним словом, все те, кто задавал ритм жизни городка на день. Он неожиданно почувствовал себя чужим на этих знакомых улицах, где прошло его детство.

Немного ошалев от суеты, он сам не заметил, как оказался перед живописным кирпичным зданием со сводчатыми окнами. За сто лет своего существования оно отводилось и под частную школу, и под склад, и даже под конюшню. Сейчас оно больше походило на термитник, нашпигованный адвокатскими конторами и конторками, где стряпчие – прямо из романов Диккенса, не разгибаясь, проводили целые дни над разбором жалоб и завещаний. Войдя в офис на первом этаже, Бен остановился в зале ожидания.

Переложив папку в левую руку, он неосознанно нащупал пальцами обложку книги. Как только что выявленная опухоль, которую нужно освидетельствовать, промелькнуло в голове у Тайсона.

Из дальней двери вышла женщина.

– Чем могу быть полезной?

– Меня зовут Бен Тайсон. Я бы хотел поговорить с мистером Слоуном.

Она улыбнулась, услышав знакомое имя. Они никогда раньше не встречались, с секретарем Слоуна Тайсон, как правило, общался по телефону.

– А я – Энн. Пожалуйста, располагайтесь.

Она упорхнула, чтобы через минуту вернуться с Филиппом Слоуном, мужчиной лет под пятьдесят, который, казалось, решил побить все рекорды безвкусицы: буклированный костюм, мокасины с кисточками и клубный галстук, не сочетавшийся по цвету ни с одной из деталей одежды. Слоун, немного смутившись, шумно приветствовал Тайсона:

– Бен, разве мы назначали на сегодня встречу? – не понимая допущенной бестактности, он простодушно пролистал еженедельник своей секретарши.

Тайсон прошел коридором во внутренние комнаты офиса.

– Фил, это не займет у тебя много времени.

Жрец Фемиды обменялся с секретаршей недоуменным взглядом и последовал за ним. Слоун проводил Тайсона в библиотеку.

– В кабинете у меня клиент.

Тайсон уселся за длинный стол и с живым интересом принялся рассматривать книги на бесчисленных стеллажах. «Corpus Juris Secundum». «Свод общих правил». Разобранный по косточкам, изложенный скучной прозой, закон предков преподносился в виде прав и обязанностей нынешних граждан.

Немного погодя Бен медленно вынул из папки книгу, открыл ее и подвинул ближе к Слоуну. Тот пробежал глазами название и принялся читать.

Тайсон закурил, стараясь сосредоточить внимание на корешках книг.

Прошло какое-то время, прежде чем Слоун с безучастным выражением лица отложил книгу.

Тайсон понял желание Слоуна обойтись без комментариев, поэтому заговорил первым.

– Джон Маккормик показал мне ее сегодня утром в поезде.

Слоун безразлично кивнул, однако не снял напряжения Тайсона. Бен не особенно любил этого человека, но отец Слоуна на протяжении многих лет являлся поверенным семьи Тайсонов. Казалось естественным, что Филипп Слоун занял отцовское место и взял ведение их дел на себя.