Эмманюэль Гран - Конечная – Бельц

Паскаль и Даниэль переглянулись, потом утвердительно кивнули.

– Отлично. По местам, – рявкнул рассерженный Жюган и, развернувшись, отправился на мостик.

Когда они прибыли в порт, часы показывали четыре, все остальные рыбаки уже давно вернулись. Жюган наотрез отказался ограничиваться двумя дополнительными забросами, и рабочий день его команды, несмотря на то, что все крутились в бешеном темпе, все равно удлинился на целый час. Даниэль суетился на траулере, в то время как Паскаль и Мартен начали выгружать улов. Пьеррик спрыгнул на причал, повесив на руку пластмассовое ведро, и решительным шагом направился к начальнику порта. «Пелажи» вернулась несколько раньше «Наливая». Карадек разгружал ящики с сардинами, Марк помогал ему как мог. Несмотря на четыре таблетки дифенгидрамина за день, он был бледен, как невеста в день свадьбы. Карадек высадил его на причал первым.

– Хватай, – бросил он ему и стал передавать ящики с сардинами, которые тот принимал так неловко, что всякий раз не менее десятка рыбешек выскальзывали из места своего заточения.

Нагруженные сегодняшней добычей Ив Питр и Антуан Ле Шаню, проходя мимо «Пелажи», не могли пропустить такого драматичного зрелища: они звучно плюнули на землю всего в нескольких сантиметрах от ботинок Марка, сверля мрачным взглядом чужака и его покровителя. От взгляда Карадека не укрылось, как мимо «Пелажи» вихрем промчался Жюган – тот спешил не иначе как прямиком к портовому начальству.

– Все хорошо? – бросил Карадек Марку, опустившемуся на землю на краю причала.

– Да… Нет… Не очень…

Марк весь день стоически переносил мучения. Его вывернуло только раз, когда терпеть стало невмоготу, но возвращение в порт обернулось для него настоящим кошмаром. Твердая суша, после дня, проведенного в море, так возмутила его желудок, что он присел на землю, чтобы, если ему вздумается еще раз прилюдно блевануть, не сильно бросаться окружающим в глаза и вновь не переживать испытанное по приезде унижение. Карадек сразу все понял, спрыгнул на пристань и сел на корточки перед Марком.

– У тебя неплохо получилось. Для первого раза.

Марк чуть заметно качнул головой, но не стал открывать рот, не будучи уверенным в том, что именно из него выйдет.

– Навык придет. Со временем, – сказал Карадек и похлопал Марка по плечу.

Рене Ле Флош, надвинув очки на лоб, сидел в своей конторе за столом с пластиковым покрытием и копался в бумагах. Как только Жюган толкнул дверь, ноздри ему защекотал соблазнительный запах горячего кофе. – Пьеррик! Как ты? Поздновато вернулся.

– Ходили в Корбо и Моэлан, – сообщил Жюган, водружая на стол белое ведро. – Сока хочешь? – Нет, спасибо. – Рыбу, что ли, принес? – Не совсем…

Пьеррик накрыл ведро крышкой, чтобы избежать пустых расспросов. – Что там у тебя?

– Я нашел это на своем траулере. В Корбо. У нас с Паскалем и Даниэлем из-за этого чуть до драки не дошло – оба захотели сразу вернуться. Я решил, что покажу это тебе, как только придем в порт.

– Ну и?.. Не тяни.

Жюган снял пластиковую крышку. Рене наклонился над ведром, но тут же отпрянул.

– Господи… Раненые есть?

– Нет. Мы подняли это из моря в трале.

– Я должен вызвать полицию. Посиди минутку, ладно?

– Не проблема. Заодно выпью чашечку…

Пока Ле Флош набирал номер, Жюган налил себе кружку кофе, вытащил из кармана непромокаемого плаща мятую пачку «Мальборо» и закурил сигарету.

– Алло! Мне, пожалуйста, лейтенанта Николя.

– …

– Пьер, ты? Это Рене Ле Флош, начальник порта на Бельце. Надо, чтобы ты к нам приехал.

– …

– У меня тут сидит моряк, который вернулся с рыбалки: он принес мне кое-что, и я думаю, это по твоей части. Человеческая нога. Отрезанная на уровне голени.

– …

– На траулере.

– …

– Сильно раздутая. Вероятнее всего, пролежала в воде около недели.

– …

– Ладно, оставлю пока у себя. Если кто-нибудь будет интересоваться, я тебя извещу. Жду. В одиннадцать. Ок. До завтра.

Рене положил трубку и откинулся на спинку стула. Жюган яростно и торопливо затягивался сигаретой.

– Ну, что там?

– Завтра приедут. За последние пять дней они не получали сообщений о погибших в море. Ну давай, топай домой. Буду держать тебя в курсе.

Жюган махнул на прощание и вышел из конторы Ле Флоша. Его зажатая между пальцами сигарета то и дело вспыхивала красным огоньком.

Жоэль Карадек, занятый своими ящиками, не заметил, как к «Пелажи» подошел парень лет тридцати, не больше, – руки в карманах, вытертые джинсы, красный шерстяной свитер, куртка темно-синего цвета, взъерошенные волосы, впалые щеки. Переводя туда и обратно взгляд с Карадека на Марка, который сидел на причале, пытаясь прийти в себя, он спросил: – Помощь нужна?

– А, вот и ты! – произнес Карадек, не отрываясь от работы. – Отнесешь на торги? – Да, патрон. Парень повернулся к Марку: – Привет, я Патрик, а тебя как зовут? – Марк. – Можешь звать меня Папу. Меня все так зовут. – Папу?

– Патрик Пупон. Па-Пу… Поможешь мне, или ты совсем раскис? – Помогу, конечно, – ответил Марк.

Папу подкатил складную оранжевую тележку, разложил ее рядом с ящиками, которые Карадек выставил один на другой на причал, насвистывая, погрузил их на свою тележку и сделал знак Марку следовать за ним.

Сбыт улова происходил в небольшом бетонном ангаре под железной крышей. Столы стояли вплотную друг к другу, окружая собой свободную площадку в форме квадрата, в центре которой размещались большие весы из нержавейки. Рыбаки, выстроившись гуськом, по очереди ставили на весы свои ящики, после чего относили их на столы. В помещении стоял страшный гам, в котором на фоне шипящей струящейся воды едва можно было разобрать человеческую речь, перемежающуюся протяжными криками. Папу занял место в очереди. Марк встал за ним. Все рыбаки Бельца – некоторых Марк уже знал в лицо – были сосредоточены на продаже своей рыбы и креветок. Кое с кем из моряков он встретился взглядом – тяжелым и серым, как сталь. Мужчины осматривали его с головы до ног, потом с презрением отворачивались.

– Видишь того типа в белом халате? Того, кто разгуливает между столами? – спросил Папу.

– Вижу.

– Это Жаффре. Самый важный человек на острове.

– А он кто?

– Закупщик сети супермаркетов «Энтермарше». Он приезжает сюда каждый день. Покупает почти все. На самом деле получается, что здесь все добывают рыбу для него. Нам повезло. Он вообще-то справедливый. Ведь если бы он хотел раздавить нас, как орехи, кто бы ему помешал?

Жаффре полностью погрузился в работу. Он осматривал рыбу, ощупывал ее, взвешивал на руке, нюхал. Потом делал знак рукой, и низенький молодой человек в красной шапочке что-то строчил у себя в блокноте. Папу взвесил свои ящики и поставил их на стол. Жаффре, так же внимательно, как и добычу предыдущих рыбаков, проинспектировал их содержимое и поднял вверх палец. Папу кивнул – дело было сделано.