Эльвира Смелик - Проект «Новый Эдем»

О другом в учебниках, конечно, не пишут, но давно уже все знают, что было ещё одно последствие. Совсем неожиданное. Невероятное. Порталы в другой мир.

Сначала они то появлялись, то исчезали, непредсказуемо, бессистемно. Пройти сквозь них не удавалось. Всё живое при попытке приблизиться разрушалось. Потом порталы удалось зафиксировать и стабилизировать. А не так давно получилось и проникнуть сквозь них, оставшись в целости и сохранности. Ещё и вернуться благополучно.

Что находилось по ту сторону, никто точно утверждать не решался. Параллельная реальность или другая планета, внезапно соединившаяся с Землёй пространственными переходами. Да не столь важно. Главное, по первым впечатлениям вновь обнаруженный мир оказался вполне пригодным для жизни людей. И совершенно свободным. Разумные существа его не населяли. И, значит, появилась возможность, избавиться от тесноты перенаселения, заполучить доступные ресурсы. Только вначале следовало окончательно убедиться в этих идеальных пригодности и свободности. Что доверили не рассудительным, опытным взрослым, а вчерашним подросткам.

Потрясающе! Нельзя упускать такую возможность.

Фео отыскала кнопку «Подать заявку». Нисколько не сомневалась в своём решении. Но на первом же обязательном пункте анкеты растерялась. Хотя вроде бы самое простое. Имя.

Писать полное, или можно сокращённо? Полное не очень-то хотелось.

Ну что это такое ‒ Феоктиста? Пафосно и одновременно нелепо. А всё родители с их безудержной фантазией и неадекватным восприятием действительности. Единственно спасает, что в сокращённом варианте звучит очень даже ничего. Диньке не так повезло. Что уменьшительно, что целиком. Дионис. С ударением на вторую «и». И в том, и в другом случае ‒ жуть.

Ещё сейчас, пока брат маленький, «Динька» с натяжкой, но проходит. А когда вырастет? Здоровый лоб и «Динька». Или Дионис. Застрелиться.

Хватит отвлекаться на посторонние мысли. Ладно, напишет имя сокращённо. Если потребуют, потом же можно будет переделать?

Возраст ‒ «16 лет». Это, вообще, всех проще.

И с остальными пунктами Фео справилась быстро. Ничего особенного, обычные сведения: семейное положение (хи-хи), где учишься, кем работаешь, место жительства. Про особые навыки тоже нашёлся пункт, но с пометкой «если есть».

У Фео, кстати, есть. Несколько лет занятий по рукопашному бою. Драться она хорошо умеет. В этой жизни без данного навыка никак не обойдёшься. Вынужденная теснота не делает людей ни добрее, ни терпимее.

Удивительно, что для несовершеннолетних не требуется согласие родителей с электронными подписями. Хотя им в любом случае придётся рассказать. Но ‒ однозначно! ‒ Фео не передумает. Как хотят. Могут сразу смириться, могут устраивать скандалы и кричать, что никуда её не отпустят.

Не удержат. Фео не в какой-то там глупости собирается участвовать. Это же важно и нужно. Всем. Всем людям. Особенно вот таким, как родители ‒ вечным жертвам давней катастрофы, не способным вырваться из прошлого. Фео откроет для них новый мир, новую жизнь.

Не успел Кондр войти в квартиру, Марианка завопила.

‒ Кондрат, давай сюда! Бегом!

Словно специально поджидала. Да точно, поджидала. Приготовила очередную гадость и маялась от нетерпения.

‒ Ну ты и тормоз! Долго ещё?

Сколько понадобится. Кондр нарочно тянул время. Просто стоял у дверей, потому что делать-то особо нечего.

‒ У меня для тебя сюрприз.

Кондр поморщился.

Знает он сестрёнкины сюрпризы. Вот уж ради чего, а ради них не стоит торопиться. Но и не торчать же в прихожей вечно. Прошёл в Марианкину комнату.

‒ Чего тебе?

Троюродная сестра сунула ему под нос свой планшет.

‒ Вот. Я от твоего имени заявку отправила. Хоть какая-то польза будет от такого недоумка, как ты, Кондрик. Послужишь на благо человечества.

Кондр напрягся. Испугался немного. У этой самодовольной гадины хватит ума и подлости записать его добровольцем, например, на испытания нового медицинского препарата или, ещё хуже, донором органов. Особенно, если полагается денежное вознаграждение.

Марианна улыбнулась. Неужели заметила, что он встревожился? Ей ‒ новый повод для подколок. Но нет, уткнулась в планшет.

‒ Ща я тебе ссылку перекину. Изучай.

Кондр не стал ни спорить, ни возмущаться, ни задавать вопросов, направился к себе. Можно было бы сказать в комнату. Только это не комната, а так ‒ персональный скворечник. Дверь есть, окон нет. Бывший встроенный шкаф или кладовка. Кому как больше нравится, так и называйте.

Тётя, устав от бесконечного нытья родной дочери, делившей с Кондром одну комнату, разрешила ему перебраться сюда. Убрали раньше хранившееся здесь барахло, сняли большие полки. Как раз уместилась кровать и… всё.

Откидной стол, несколько маленьких полок, два бра. Мини-кондиционер гоняет воздух. Часть одежды висит на прибитых к стене крючках, часть лежит в выдвижном ящике кровати. Места остальным вещам тоже хватает. Да много ли их. Но Кондр не жалуется. Кому?

Мамы с папой давно нет, а остальным он на фиг не сдался.

Родители погибли при аварии вертолёта. Тот зацепился за что-то лопастью, потерял управление, оказался между двумя домами. Без шансов. А Кондр ничего не знал, он на уроках сидел.

В срочном выпуске новостей сообщили о катастрофе, но имена погибших не назвали. Личности долго не могли определить. Потому что… в общем, не по чему там было определять.

Падая, вертолёт бился о стены и галереи. Топливо взорвалось. Всё в мелкое крошево: и аппарат, и пилот, и пассажиры. Ещё и по ходу несколько жизней прихватили.

Потом генетическую экспертизу провели, сличили по базе данных. Но это к вечеру случилось, Кондр уже давно находился дома. Он хоть и учился только в первом классе, но самостоятельно возвращался из школы, потому что она располагалась в том же здании, что и их квартира. Вся дорога только до лифта и от лифта. Чуть больше пяти минут.

Этажи любого небоскрёба делились на несколько ярусов, каждый со своим предназначением. Нижние и верхние ‒ жилые. На подземных размещались мелкие предприятия, автостоянки и склады. Центральные, между двумя ярусами жилых, тоже отдавались под общественные нужды. Там находились торгово-развлекательные центры, почти вся сфера обслуживания и учебные заведения.

Всё в одном флаконе, на улицу выходить не надо. Даже если что-то необходимое имелось только в другом здании, можно было пройти туда по открытым галереям, соединяющим соседние дома или по подземным переходам. Хотя последние не очень-то любили. Там на кого угодно можно было напороться.

Раньше в городах были неблагополучные районы, теперь неблагополучные уровни. Там, где склады и свалки, всегда найдётся место для отбросов. Людских тоже.