С. Дж. Уотсон - Прежде чем я усну

Я сомневалась, не зная, куда приведет эта новая тропинка, но в то же время понимала: вообще-то, выбора у меня нет.

– Хорошо, – согласилась я.

– Прекрасно! Тогда сегодня мы посмотрим еще один снимок. – Он вытащил какую-то фотографию из файла, потом обошел стол и сел на стул рядом со мной. – Сначала вопрос: вы помните что-нибудь о вашей свадьбе?

Я заранее знала ответ: нет, не помню. Положа руку на сердце, я была уверена, что никакой свадьбы с мужчиной, которого я утром увидела в своей постели, вообще не было.

– Нет, – сказала я. – Не помню.

– Совсем ничего?

– Нет, – помотала я головой.

Он положил передо мной фотографию.

– Здесь вы поженились, – сказал он, похлопав по ней.

На снимке была церковь. Маленькая, невысокая, с миниатюрным шпилем. Никогда ее не видела.

– Ну что?

Я закрыла глаза и попыталась очистить сознание. Вижу реку. Мою подругу. Пол из черно-белой плитки. И все.

– Ничего. Я не помню, чтобы видела эту церковь.

Он был разочарован.

– Вы уверены?

Я снова закрыла глаза. Чернота. Я попыталась припомнить день своей свадьбы. Какие были мы с Беном, он в костюме, я в белом платье, как мы стояли на траве у церкви… Но все было тщетно. Меня охватила печаль. Как любая невеста, я, должно быть, готовилась к свадьбе несколько недель, выбирала платье, с нетерпением ждала примерок, заранее вызвала парикмахера, продумывала макияж. Я представляла, как мучилась с меню, как выбирала псалмы для церкви, цветы, как старалась поверить, что этот день превзойдет все мои ожидания. А теперь я даже не могу понять, как все прошло. Словно кто-то украл у меня все, ничего не оставив. Ничего, кроме мужчины, за которого я вышла.

– Нет. Я ничего не могу вспомнить.

Доктор убрал фотографию.

– Согласно данным, полученным при вашем первичном лечении, вы поженились в Манчестере, – сказал он. – Это церковь Святого Марка. Фотография свежая – другой в моем распоряжении не было. Но думаю, она выглядит примерно так же, как в то время.

– Фотографий с нашей свадьбы не сохранилось, – сказала я. Это был и вопрос, и утверждение.

– Нет. Все сгорели. Во время пожара в вашем доме вроде бы.

Я кивнула. Слова доктора как будто придали дополнительный вес этому факту. Как будто авторитет доктора Нэша был для меня намного весомее, чем все старания Бена.

– А когда я вышла замуж?

– Где-то в середине восьмидесятых.

– До несчастного случая.

Доктору было не по себе. Интересно, говорила ли я с ним когда-нибудь про аварию, из-за которой лишилась памяти?

– Так вы знаете, что привело к вашей амнезии?

– Да, – ответила я. – Я спросила об этом Бена. Позавчера. И он мне рассказал. Все это я записала в дневнике.

Доктор кивнул:

– И что вы теперь чувствуете?

– Не знаю. Я ведь не помню самой аварии, так что не ощущаю ее реальности. Я вижу только ее последствия – во что я превратилась. Я понимаю, что должна ненавидеть того, кто это сделал. Особенно учитывая, что его не поймали и он так и не был наказан за преступление. За то, что сломал мне жизнь. Но, как ни странно, я этого не чувствую. Я не могу представить себе этого человека, вообразить, как он мог выглядеть. Его как будто не было.

Он казался разочарованным.

– Вы так думаете? Что ваша жизнь разрушена?

– Да, – помолчав, ответила я. – Да, я так думаю. – (Доктор молчал.) – Разве я не права?

Не знаю, какой реакции я от него ожидала. С одной стороны, мне ужасно хотелось, чтобы он стал разубеждать меня, доказывать, что у меня вся жизнь впереди. Но он не стал. Вместо этого он посмотрел мне прямо в глаза. Только сейчас я заметила, какие у него потрясающие глаза: синие, со стальным оттенком.

– Мне так жаль, Кристин, – произнес он. – Так жаль. Но я делаю все, что в моих силах, и думаю, что смогу вам помочь. Серьезно. Пожалуйста, верьте мне.

– Я верю, – сказала я. – Верю!

Я сидела, положив руку на стол, и он накрыл ее своей. Ладонь у него была тяжелая, горячая. Он сжал мои пальцы, и мне вдруг стало неловко и за него, и за себя. Я взглянула на него, его лицо выражало грусть, и только; я поняла, что это был просто порыв, молодой мужчина утешал стареющую женщину. Не более того.

– Прошу прощения, мне надо выйти в туалет, – сказала я.

Когда я вернулась, он уже налил нам кофе, и мы молча пили его, сидя напротив друг друга. Казалось, доктор не хочет встречаться со мной глазами – он углубился в изучение своих записей, неловко ерзая на стуле. Сначала я подумала, что он стесняется того, что пожал мне руку, но наконец он взглянул на меня:

– Кристин, я хотел бы задать вам вопрос. Точнее, два вопроса. – (Я кивнула.) – Во-первых, я решил написать о вас исследование. Это совершенно необычный случай в данной области, и я думаю, придание его огласке в рамках научного сообщества принесло бы огромную пользу. Вы не возражаете?

Я взглянула на стопки журналов, которые высились справа и слева на его столе, на полках, в шкафах. Значит, таким образом он решил сделать, ну… или упрочить свою карьеру? Вот почему я здесь? Я хотела сказать ему, что нет, мне не хочется, чтобы он использовал мою историю, но в конце концов помотала головой и сказала, что не возражаю.

– Хорошо, – улыбнулся он. – Благодарю вас. Тогда второй вопрос. То есть пока это только идея. Хочу попробовать с вами кое-что новенькое. Вы не против?

– О чем вы говорите? – Мне стало не по себе, но в то же время я была рада, что он хочет поделиться со мной чем-то важным.

– Смотрите… – Он сделал паузу. – Согласно документам, поженившись, вы с Беном какое-то время жили вместе в съемном доме в Восточном Лондоне. – (Пауза. Ни с того ни с сего я услышала голос матери: «Это жизнь в грехе!» Поджатые губы, жест рукой досказали остальное.) – А потом, приблизительно через год, вы переехали в другой дом. Вы жили там довольно долго, до того дня, как произошла авария. – Он снова помолчал.

– Дом расположен сравнительно недалеко от вашего. – (Я уже догадывалась, что он собирается предложить.) – Вот я и подумал: мы могли бы съездить туда прямо сейчас, по дороге домой. Что скажете?

Что я скажу? Я сама не знала. Это был вопрос на засыпку. Я знала, что это было бы разумно, что эта поездка могла помочь в каком-то мистическом смысле, но почему-то не испытывала такого желания. Словно почувствовала, что мое прошлое таит какую-то опасность. И ехать в этот дом не стоит.

– Даже не знаю, – сказала я.

– Вы прожили там много лет.

– Знаю, но…

– Мы можем просто посмотреть на дом снаружи. Заходить необязательно.

– Заходить? – удивилась я. – Но как…

– Не волнуйтесь, – сказал доктор. – Я написал письмо нынешним хозяевам. Мы говорили по телефону. Они будут очень рады, если осмотр дома принесет какую-то пользу.

Признаться, я была удивлена таким поворотом.