Ксения Пермякова - Статуя

«Ведь трижды тот вооружен, кто прав» – Шекспир, «Генрих VI»

-Мы – дети солнца… Благодаря солнцу мы существуем на этой планете… Солнце находиться в самом центре Солнечной системы. Все планеты вращаются вокруг него. Сэр Артур Эддингтон…

…Я не слушал профессора. Я воображал себе что-то. Астрономия – мое увлечение или просто вдохновение. Я художник. По крайней мере, считаю себя им.

Мое занятие никак не связывалось с той профессией, на которую я учусь. Я – будущий космонавт, да и поступил я для общего развития, хоть что-то иметь, и родителям нравиться. Они считают, что мои рисунки – это просто некое хобби, что у меня ничего не выйдет, я буду работать на удовольствие, а не на деньги, поэтому буду голодным и так далее. У меня мало шансов получить диплом. Во-первых, оценки мои всегда ниже четырех, во-вторых, я боюсь высоты и в-третьих, мой преподаватель постоянно меня застает за рисованием чепухи на лекциях, поэтому меня могут исключить из университета раньше прежнего.

Но для меня рисование неких фантастических чудовищ, живущих на разных планетах, где растут странные растения и где существует фауна, которая даже во снах не присниться, это далеко не чепуха. Мои «картинки» хоть и размещаются на маленьком тетрадном листе, но я воображаю себе огромнейший мир фантастики. М-да, фантазия у меня и впрямь с детства хорошо развита. Помню, мама собиралась на годовщину свадьбы к одной парочке по соседству, так я им приготовил такой подарок… Точнее, нарисовал. Что мать долго удивлялась, откуда у меня такой талант: так четко изобразить лица этих самых соседей… Девять с половиной минут мне хватило нарисовать это чудо. Я изобразил эту самую парочку на планете Венера, причем на фоне неба, где у обоих демонстрировалась огромная улыбка, занимающая середину страницы. Вместо зубов у них изображались сплошные звезды. Мама мной гордилась. За несколько минут в восемь лет я уже творил такие фантастические шедевры, что меня хотели отдать в специальную школу для художников. Но я самоучка. Я сам выбрал такой путь. В той школе меня ничему бы не научили. Я как Джефф Фауст 1 1 Джефф Фауст – художник-сюрреалист: «Я никогда не хотел, чтобы меня кто-то обучал, учитель, профессор, академик… Я знал, что это трудный путь, но хотел пройти его сам». – желаю освоить искусство самостоятельно.

–…Михаил Вавилов! Вы отвечаете. Откуда взялось Солнце?

– Оно произошло из скопления облака, состоящего из водорода и космической пыли, – ответил я.

– Подробнее.

– Когда скопилось очень много пыли, появились ядерные реакции, – с трудом я услышал моего соседа, который подсказал мне это.

–Летаешь в облаках. На этом все, – студенты собирались и начинали удаляться, – Миша, ты останешься.

Я подошел к преподавателю.

– Что на этот раз, Вавилов? – я молча отдал профессору свой листок с рисунком, – Мм… заманчиво. Как ты собираешься сдавать экзамены? Ведь рисовать на каждой лекции не очень полезно.

– Это не повториться…

– Ты мне это говорил в прошлый раз! Неужели ты думаешь, что я на это не стану обращать внимания? Если тебе не интересно, зачем ты поступил сюда? Тебе остался всего один курс. Как ты дошел до него, я до сих пор не понимаю. Последнее предупреждение. Последнее.

Был дождливый день. Я шел по пустынной улице с рюкзаком, который был набит красками, книгами о космосе, различными карикатурами. Завернул на переулок, летая в своих собственных мыслях. Вдруг я почувствовал, что мои ноги полностью погружены в воду. Я стоял, как вкопанный, смотря на свои ботинки, затопленные в луже.

–Это совсем не круто, – сказал я самому себе.

И хотя до моей квартиры оставалась дорога, через которую необходимо было пройти, я все же зашел в маленький магазинчик одежды и попросил примерить кроссовки, которые хотел купить еще на прошлой неделе.

– Простите, но я уже закрываюсь,– сказала молодая девушка.

– Девушка, я стою в мокрых ботинках, мне очень холодно. Я просто не смогу дойти до дома. Неужели вы прогоните меня? – объяснил я.

– Прошу вас, только не долго, – раздраженно ответила она и впустила меня, закрыв лавку.

Я сидел на пуфе, завязывая шнурки на оранжевых кроссовках. Мечтая, что скоро приду домой, я услышал очень странные звуки за стенкой, но не придал этому никакого значения.

–Андрей, уходи сейчас же, пока я не вызвала полицию! – закричала вдруг та девушка.

Послышался громкий скандал. Разбилось окно и витрина. Я молча, завязав шнурки, начал присматриваться, как вдруг… Девушка лежала на полу. У нее, по-видимому, была глубокая рана, где-то в области головы, так как все ее лицо было окровавлено.

– …Мужчина. Лет двадцати пяти. Рост, примерно, метр восемьдесят. На нем была темная шапка. Она была покрыта капюшоном. Кожаная черная куртка поверх толстовки красного цвета с какой-то надписью. Джинсы, ботинки. Лица я его не видел. Она назвала его Андрей. Еще я услышал какие-то звуки за стенкой, – рассказал я полицейскому.

Я пробыл в участке около трех с половиной часов. Та самая девушка из магазина одежды оказалась мертва, я вызвал полицию. Она приехала. Естественно, меня сразу забрали.

– Ты – важный свидетель. Мы вызовем тебя позже, Михаил. Нам нужна твоя помощь, – сказал напоследок следователь.

Измученный и голодный, я быстро добежал до своей однокомнатной квартирки.

Приведя себя в порядок, я сел за свой стол и стал пересматривать свое творчество. В моей коллекции насчитывалось семнадцать картин и около двух тысяч различных эскизов, разукрашенных либо красками, либо пастелью, либо они оставались нераскрашенными. Смотря на все это, я успокаиваюсь, заряжаюсь.

В моей голове крутились различные мысли о случившемся. Я долго не мог уснуть. Я думал о том, кто такой этот Андрей? Заметил ли он меня тогда? Хотя я уверен, что нет, мне было страшно. Вдруг он узнает обо мне, вычислит, сделает со мной жуткое. Я был напряжен. Я знал, что у полиции я нахожусь в числе подозреваемых. У меня нет алиби, я находился как раз в тот момент, когда все произошло. Но я понимал, что у детективов на меня нет ничего. У меня нет мотива. Немного помыслив, я уснул.

Утром я собрался прогуляться по городу. Питер стоял теплый. Я схватил свой рюкзак и вышел.

–Боже, Миш! Десять утра! Уже уходишь?

–Наталья Алексеевна, я в вечном поиске! Я свободная птица! Не знаю, когда появлюсь, – сказал я своей домовладелице, – И я помню про лампу! Как приду, займусь ей,– не успела она открыть рот, как я был уже на улице.

Я шел по переулку. Оглядываясь, понимая, что никого нет, я снял рюкзак и достал свои баллончики. Тут-то я и начал продолжать свой, недоконченный в прошлый раз, шедевр на стене серого и скучного переулка.