Светлана Яковлева - Город Мёртвых. 2 том

– В кабинет, быстро, – спохватившись, доктор сунул склянку мне обратно в руки. – И сиди там тихо… Ну, живее!

Застигнутая врасплох, я кинула встревоженный взгляд на Тома и, машинально подчинившись бескомпромиссному тону доктора, ретировалась в уже знакомую комнату.

– Её там нет, понял? – вкрадчиво добавил он Томасу уже за моей спиной, с тихим бряцаньем вытаскивая ключи.

Англичанин не стал возражать, а через пару мгновений дверь отворилась. Ведомая любопытством, я мельком выглянула и заметила, что вошли двое – командир и неизвестный. Я обхватила длинную банку обеими руками и осторожно спряталась за стеллаж. Стена, к которой я прислонилась, приятно пахла извёсткой. Решив, что хуже от этого точно не будет, я прижалась к ней щекой. Сердце гулко бухало где-то на одном уровне с банкой, и мне казалось, что это предательское биение слышно даже в соседней комнате.

– Добрый день, – послышался деловитый голос командира. – Как ваше самочувствие?

Том демонстративно промолчал.

– Уже лучше, – откликнулся за него Роман Александрович. – Беспокоиться не о чём.

– Хорошо, – мужчина медленно померил комнату шагами и остановился. – Я рад, что вы оказались таким стойким человеком, мистер Стэнсбери. Приятно иметь с вами дело.

– Это издёвка? – голос Тома прозвучал глухо.

– Вовсе нет. Вы действительно заслужили моё уважение.

Англичанин болезненно посмеялся.

– Мне правда жаль, что нам пришлось так поступить, – тяжело выдохнул командир, – но вы должны понимать, что у нас не было другого выхода. Это для нашего общего блага. Так что примите мои глубочайшие извинения.

Я молилась, чтобы Том не наговорил лишнего. Лично я бы уже давно подробно проинструктировала этого человека, куда он после всего произошедшего может засунуть свои «глубочайшие извинения». Но мой Томми молчал, словно разговаривали и не с ним вовсе. И, чёрт возьми, я дивилась его выдержке!

– Вы закончили? – не дождавшись никакой реакции на свои слова, поинтересовался командир.

– Да, – коротко отозвался ему доктор.

– Тогда я хотел бы пригласить вас на личную беседу, Томас.

По затянувшейся паузе я поняла, что Том не в восторге от приглашения.

– А моя спутница? – наконец выдавил он. – Она тоже приглашена?

– Нет, это чисто мужской разговор, – послышалось ему в ответ. – Она нам лишь помешает. Не волнуйтесь, мы с вами просто поговорим. Есть кое-какие новости, и мне хотелось бы их обсудить с вами. Никаких наручников больше. Считайте себя нашим гостем.

– Но я не гость, – поправил Том. – Я пленник. Мы оба.

– Мне жаль, что вы так считаете…

– То есть, – грубо перебил его англичанин, – я могу отказаться от беседы с вами?

– Увы, нет.

– Так я и думал, – мрачно прокомментировал Том и, немного подумав, добавил, уже чуть более учтиво: – Тогда, полагаю, я вынужден пойти с вами, мистер…?

– Не нужно имён. Здесь все называют меня Командиром, и меня это устраивает.

Клокочущее негодование, так и стремящееся из Томаса наружу, бесславно разбивалось о невозмутимость этого человека. Хотела бы я посмотреть со стороны на их «личную беседу»!

– Что ж… Хорошо.

Кажется, англичанин всё-таки решил прислушаться к моим словам. Я услышала, как он встаёт и неуверенными шагами проходит к выходу. Вновь с тихим скрипом открылась дверь, выпуская их из помещения.

– Ром, зайдёшь ко мне через час, – вдруг попросил Командир на русском, прежде чем последовать за остальными.

– Понял, – скупо отозвался мужчина.

Шаги удалились куда-то вдоль по коридору. Робко заглянув в комнату, я успела разглядеть лишь широкую спину Командира в дверном проёме. Почти тут же мне прилетело по лбу – Роман Александрович в прямом смысле этого слова впихнул меня обратно за стеллаж. Я от неожиданности отпрянула и угрожающе замахнулась банкой.

– Не подставляй нас, – прошипел мужчина, перекрывая собой проход, не позволяя мне пройти. – Выйдешь, когда они уйдут.

Дверь в комнату спустя мгновение хлопнула, оставляя нас с доктором наедине.

– Помни, что тебя не должно было быть здесь, – заговорщицки пояснил он. – Я взял на себя риск.

– Надо же, как благородно! – поддела я ехидно. – И всё это ради меня?

– Нет, – довольно-таки язвительно ответил доктор. – Я знал, что он попытается напасть, это сильно осложнило бы мою работу. Поэтому я взял тебя с собой.

– И заставил меня врать, – зло прокомментировала я.

– Ты неплохо справилась со своей задачей.

– Ты меня использовал!

– А разве ты не хотела с ним увидеться? Не хотела, чтобы я помог ему? Считай, что я решил твои проблемы, а ты решила мою. Мы оба получили то, что хотели.

Набрав в грудь побольше воздуха, я так и не нашлась, что ещё сказать. Вместо этого я довольно резко поставила банку на стол.

– Куда он его повёл?

– По всей видимости, к себе в кабинет.

– Зачем? – нахмурилась я. – Что за срочность?

Мужчина вздохнул. Его руки стремительно поползли в карманы брюк.

– Откуда мне знать? – явно раздражённо ответил он. – Ещё будут глупые вопросы? Замечу, я знаю ненамного больше твоего.

– Зачем он просил тебя зайти? – наконец выпалила я.

– Так нужно, – уклончиво пояснил доктор. – Это вообще не твоё дело.

Не было смысла наседать на него и дальше, я знаю. С доктором такое просто не сработает. Растерявшись, я бесцельно обвела взглядом тесную комнату. Яркая лампа освещала письменный стол и сложенные на нём бумаги. Прозрачная банка с существом в формалине слегка поблёскивала в её свете. У меня не осталось сомнений, что Роман Александрович также, как и я, пытается докопаться до истины, и мне было одновременно интересно и страшно узнать, как далеко он продвинулся в своих изысканиях. Но сейчас главным для меня было совсем не это.

– Помоги нам, – неожиданно уверенно попросила я.

– Что? – брови доктора удивлённо поползли вверх.

– Ты должен помочь нам.

– Ты говоришь со мной совсем не тем тоном, – со скрытым ехидством предположил мужчина, чуть склонив голову. – Попробуй ещё раз.

– Саня говорил мне, что заражение не передаётся через укус, это правда?

Доктор помолчал некоторое время, словно раздумывая, в пределах допустимого ли моя любознательность.

– Правда, – наконец кивнул он.

Сердце неприятно сжалось. Нет, несомненно, это было хорошей новостью, и я догадывалась об этом. Но как теперь, подскажите, смириться с собственной памятью?

– Получается, что он действительно погиб зря, – я до боли закусила губу.

– Кто погиб зря? – настороженно поинтересовался доктор.

– Мой муж, – как можно спокойнее пояснила я. – Его укусили, и он думал, что заразился. Он предпочёл не подвергать меня опасности, не хотел ставить перед выбором. Он просто… остался, чтобы умереть. Умереть не самой приятной смертью.