Ингрид Вэйл - Тринадцатая…

– Полина, да что ж это такое?!

Кинулся к шкафу и, вытащив оттуда два полотенца, одним укутал ей плечи, а вторым обмотал голову.

Мигом оценив ситуацию, он первым делом поставил на плиту чайник и велел ей пойти одеться в толстовку и самые теплые штаны, какие она только сможет отыскать в своем гардеробе. Пока грелась вода, он осмотрел Несчастную Милашку и пришел к неутешительным выводам. Собака выглядела так, словно была на последнем издыхании. Но он не врач и вполне мог ошибаться. Внешних ран на теле псины он не нашел. Скорее всего, несчастная животина при ударе получила только внутренние повреждения. Крови тоже нигде не было видно, только оранжевые разводы глинистого цвета. Ничего необычного для штата Джорджия, где почва вся красная из-за высокого содержания глины. Заварив чай, Люк выслушал переживания девочки по поводу того, что скажет мама о грязи, которую она развезла на кухне, мокрой одежде и полудохлой собаки, лежащей на полу. Он, как умел, успокоил ее и уверил, что разговор с мамой берет на себя.

– Люк, она умрет? – дрожащим от волнения голосом спросила Полина, беря из его рук чашку.

– Попробуем ее спасти, милая. – Притащив из ванной комнаты корзину для белья, он уложил в нее плед так, чтобы часть его свешивалась с краев. – Надевай куртку и сапоги, повезем ее к ветеринару.

Повторять дважды не пришлось, Полина мгновенно собралась и, дожидаясь Люка, в нетерпении топталась у двери. Наблюдая, как аккуратно он приподнял с пола несчастное животное и положил его в устроенное в корзине гнездышко, а затем укрыл уголками пледа, она верила, что он на самом деле постарается сделать все возможное для спасения Милашки. Так и получилось. Нарушая все правила движения, значительно превышая скорость, он добрался в круглосуточную клинику неотложной помощи для животных в считаные минуты. Подняв на ноги весь персонал, Люк добился того, чтобы доктор осмотрел их Милашку без очереди. Полина не понимала всех терминов, которые вылетали из уст доктора, но разобрала, что собаке сначала сделают рентген, а затем возьмут уйму разных анализов, и стоить это все будет целую кучу денег. Только диагностика выльется в несколько сотен долларов, а что уж говорить об операции, если она вдруг понадобится ее псинке. Но еще до того, как Люк увидел в глазах Полины слезы, он протянул кредитную карточку девушке, озвучивающей стоимость услуг. Полина заволновалась: несмотря на юный возраст, она знала цену деньгам.

– Люк, а Люк, – потянула она его за рукав, – это ведь дорого… Что мама скажет?

– Скажет, что она гордится тобой. Ты смелая и добрая девочка, Полина. Главное, чтобы доктор смог помочь твоей Милашке, а деньги… Это всего лишь бумажки. Они ничто по сравнению с жизнью… даже собачьей. И потом, я беру оплату на себя, так что не волнуйся по этому поводу. – Он ласково тронул пальцем кончик ее носа.

– Когда я вырасту, Люк, я обязательно тебе все верну, правда-правда. Все до последнего цента. – В порыве благодарности она крепко обняла его, а он нежно похлопал ее по спине.

С этого момента ее сердце оттаяло. Она признала, что бородатый ухажер мамы – великодушный, сострадательный и славный человек. Мужчина, который всегда позаботится о них и никогда не бросит в беде. Даже в десять лет ребенок в состоянии понять, что по отношению человека к братьям нашим меньшим можно судить о качествах его души.

– Ты знаешь, – сказала она, поднимая на него взгляд, в котором выражалась глубокая признательность, – я не против того, чтобы ты был другом моей мамы. Ты можешь приглашать ее на свидание сколько угодно. Я больше не буду устраивать концерты… Даже если Милашку не спасут.

Он нагнулся и приложился губами к ее макушке.

– Я люблю твою маму, Полина. И тебя люблю как родную. А Милашку… Давай не будем предполагать худшего, а дождемся, что нам доктор скажет.

И они ждали. Очень долго ждали, сидя в обнимку на лавке у стены в приемной комнате клиники. Время тянулось так медленно, словно его кто-то специально остановил. Люк чувствовал, что девочке нужен отдых. Слишком много волнений свалилось на нее сегодня. Уложив ее поудобней, он свернул свою куртку в виде подушки и положил ей под голову, а сам отошел в сторону, чтобы позвонить Лере, у которой в это время как раз заканчивалась смена в госпитале. Полина знала, что разговор ему предстоит не из легких. Но также она была уверена в том, что он защитит ее от маминого гнева. Более того, он, скорее всего, уговорит маму принять Милашку в семью, в том случае, конечно, если той суждено выкарабкаться из лап смерти. Подумав об этом, Полина слегка успокоилась и почти сразу задремала.

Люк разбудил ее посреди ночи. Ласково погладив девочку по голове, он сообщил, что доктор закончил операцию, которая все-таки потребовалась ее найденышу. Несколько сломанных ребер вызвали внутреннее кровотечение, но собаку привезли вовремя, и хирургическое вмешательство спасло ей жизнь. Через несколько дней ее можно будет забрать домой, и, по прогнозам доктора, животное скоро пойдет на поправку.

– Так что Милашка твоя отныне далеко не Несчастная. Придется тебе теперь ей новое имя подбирать, – широко улыбаясь, сказал Люк. – Например, Милашка, Которой Крупно Повезло, или Милашка-Везунчик. Ведь если бы не ты…

– Милашка-Везунчик – звучит здорово! – тут же согласилась она.

На выходе из клиники, впервые с момента знакомства, она доверчиво протянула ему свою руку. Ее пальчики утонули в широкой ладони Люка, и Полину неожиданно охватило ощущение теплоты, которое обычно возникает только при прикосновении близкого, родного человека. Рядом с ним она чувствовала себя спокойно и защищенно.

* * *

Образ Милашки возник в памяти Полины не случайно. Его навеял раздающийся снаружи автомобиля звук дождя. Лупивший по металлической крыше ливень принес с собой ощущение мокрой, прилипшей к телу одежды, и картины детства нахлынули сами собой. Воспоминания о сбитой, умирающей на дне канавы собаке, которую когда-то в детстве она спасла от гибели, пронеслись в голове Полины со скоростью молнии, но даже за этот короткий промежуток времени она поняла одну простую истину: пока мы дышим – мы живем.

Как и у Милашки, у нее имеется шанс уцелеть. Она не планировала безучастно лежать на полу и ждать своего конца. Полина прекрасно понимала намерения своего похитителя: он не собирался оставлять ее в живых. Она видела его лицо и разговаривала с ним, а значит, сможет детально описать его наружность и при необходимости опознать. Так что судьба ее предрешена. Причем убьет он ее, по всей видимости, не сразу, если не сделал этого до сих пор. Скорее всего, он сначала удовлетворит свои потребности, о характере которых несложно догадаться. Сексуальное насилие и садизм чаще всего предшествуют убийству молодых женщин. Полина решила сделать все от нее зависящее, чтобы в городе не появилось очередное объявление о без вести пропавшей девушке с ее портретом.