Крейг Расселл - Аспект дьявола

– А почему вы обратились с этим вопросом именно ко мне? – вдруг спросил Бартош с подозрением.

– Потому что вы медик, потому что ваша заинтересованность и проницательность всегда приносила пользу в процессе расследований.

– Уж не думаете ли вы, что у меня есть какая-то личная выгода в этом деле?

– Личная заинтересованность… – Смолак вздохнул, осознав, о чем говорил доктор. – Нет, доктор Бартош, если вы имеете в виду, что я пришел к вам из-за того, что произошло с вашим братом, то нет. Нет, я и не думал об этом.

Бартош нахмурился и кивнул.

– Еще раз спасибо, доктор.

Пока Смолак шел обратно в свой кабинет, его не покидала мысль, что личная история доктора Бартоша и правда могла побудить обратиться к нему за советом. Безумный брат доктора был заключен в психиатрическую лечебницу.

В ТЕЧЕНИЕ ПЕРВОЙ РАБОЧЕЙ недели Виктор решил сконцентрироваться на изучении историй болезни. У него также была назначена встреча с Юдитой Блоховой, которая, как показалось, была расположена к нему.

Юдита отвела его на склад оборудования. Доктор Платнер говорил, что здесь должна быть палата для пациентов, требующих полной изоляции, но пока ее приспособили для хозяйственных нужд. Помещение в целом было похоже на другие, но все же имелись незначительные отличия. Во всяком случае, вид из окон был лучше: от гобелена полей и лесов Центральной Богемии захватывало дух. Особенно это бросалось в глаза из-за контраста с удручающим видом из окон кабинета Виктора.

Однако несмотря на роскошный вид, в этой палате было что-то, что напрягло Виктора, и он снова почувствовал, как за мок сжимает его в своих каменных объятьях.

– Вы тоже это чувствуете? – Юдита поняла его состояние. – В этой комнате у меня мурашки по коже бегут. Я каждый раз дрожу как осиновый лист, если мне нужно приходить сюда вечером, чтобы что-то взять.

– Странно… Во многих отношениях здесь даже уютнее, чем в других помещениях. Здесь когда-нибудь держали пациентов?

– По замыслу профессора Романека здесь должна быть палата для изоляции пациентов во время приступов. Не мне вам рассказывать, как они вопят, ревут и бьются. У нас везде неплохая звукоизоляция, и все шестеро пациентов находятся на приличном расстоянии друг от друга, но вы знаете, насколько шумными могут быть некоторые больные, не услышать их сложно. – Ее гладкий лоб прорезали морщины. – Мне сложно это понять, но вы наверняка слышали о том, что безумие может распространяться как вирус. В это верит профессор Романек, и он, похоже, очень обеспокоен всем происходящим здесь.

– Вы хотите сказать, что здесь планировалось устроить что-то вроде карантина…

Хотя Виктор не разделял полностью теорию Романека, общие идеи казались ему разумными: «коллективное безумие» ставит под угрозу состояние пациентов и делает их более склонными к припадкам. Надо понимать, что «психический» иммунитет у таких людей ослаблен.

– В моей практике были случаи, когда происходило нечто подобное. Не много, но все же были, – сказал он. – Folie à deux [15] Один психоз на двоих ( фр .). , в основном. Один случай синдрома Ласега – Фальре – Гризингера [16] Группа бредовых синдромов, для которых характерна убежденность больного в том, что он подвергается воздействию извне. Чаще всего это бред преследования. , ставший folie en famille [17] Семейный психоз ( фр .) . Но я думаю, что психозы редко бывают заразными.

– Вот здесь я не соглашусь с вами, – перебила его Юдита, внезапно рассердившись, – Ничего не могу сказать про folie à deux , но осмотревшись, вижу folie à plusieurs [18] Массовый психоз ( фр .). повсеместно. Если хотите увидеть самый настоящий массовый психоз, просто посмотрите на то, что происходит в Германии, – если творящееся и там, да и у нас, не эпидемия безумия, то я не знаю, как еще это назвать. Кажется, наши коллеги, Платнер и Кракл, уже заражены.

– Некоторые считают, что коммунизм является вакциной.

Юдита издала презрительный смешок.

– Разве вакцина, созданная для защиты от вируса, может убивать пациента? О, извините, вы коммунист? Хотя вы выглядите слишком аристократично, чтобы быть коммунистом.

– Нет. Но я социалист. В любое другое время я был бы аполитичен, но никто не может позволить себе быть аполитичным в эти дни. – Он сделал паузу. – И тем не менее, почему это помещение сейчас отдано под склад?

– Вряд ли его когда-нибудь будут использовать для изоляции пациентов. Вы ведь, несомненно, уже имели удовольствие познакомиться с очаровательным мистером Скалой?

– Да, мельком. Демон.

– Он самый. Мистер Скала побывал здесь… Когда его привезли к нам, он часами кричал о том, что приближается время дьявола, будто какой-то безумный проповедник. Твердил и твердил, что вскоре мир превратится в пустыню, а немногих выживших заставят носить знак Зверя. Чушь, как вы понимаете. Если, конечно, Опустошитель не носит усов, как у Чарли Чаплина, а знак Зверя – это не свастика. – Юдита пожала плечами. – На самом деле мистера Скалу и сейчас держат в изоляции, под надежной охраной, но в палате. Ему дают обычные успокоительные, хотя он считается самым опасным пациентом замка. Если вы знаете хоть что-то об остальных, это повод задуматься.

– Он обещал срезать кожу с моего лица и носить ее как маску, – мрачно кивнул Виктор.

– О, наш очаровательный мистер Скала в своем репертуаре.

– А вам доводилось общаться с ним?

Юдита отрицательно покачала головой.

– В моей работе есть одна странная особенность: я знаю все о пациентах, так как заполняю их личные дела, но с ними, надеюсь, никогда не пересекусь. Они слишком опасны для того, чтобы общаться с немедицинским персоналом. А я не медик.

Виктор все отчаяннее порывался спросить Юдиту, что помешало ей завершить обучение на медицинском факультете. Но он не хотел ненароком ее спугнуть, чувствуя, что она становится все более откровенной с ним.

– Тогда у вас должно быть наиболее объективное представление о них, – сказал он. – Объект наблюдения лучше просматривается на расстоянии.

– На расстоянии все их злодеяния кажутся вымыслом. Даже не кошмарами, которые не дают спать по ночам, а просто страшными сказками. Может быть, поэтому мне не нравится приходить сюда, – она еще раз оглядела комнату, – это приближает меня к реальности, я начинаю думать о мистере Скале. Но мы здесь, чтобы вы выбрали все, что вам нужно для работы. Где вы собираетесь проводить сеансы?

– В главной башне есть отремонтированная комната… – начал было Виктор.

– Могу вам сказать, что это единственная комната, в которую можно попасть. По остальным помещениям в этой башне никому еще не удавалось пройти. Как-нибудь я расскажу вам местную легенду, – перебила его Юдита и лукаво улыбнулась.