Кори Доктороу - Выход

– Шесть часов, – сказала девушка. – Серьезно?

– Можно и меньше, – ответила Лимпопо, – но такая скорость позволяет нам использовать сырье с меньшими дефектами, добавляя дополнительные проходы для устранения ошибок. Посмотрите, – она показала на своем рукаве место, где шов был повторно пройден во время производства. – Никто не говорит, что избыток – это так просто.

Когда Итакдалее наконец решился приударить за ней, она, к своему удивлению, сказала «Да».

Эти трое уже долгое время жили в «Б и Б» с тех пор, как получили все необходимое, чтобы отправиться в дальнейший путь. И это ее не удивило. Они хорошо прижились. Хохмач, продолжавший называть себя Гизмо фон Пудльдакс, – а все остальные начали звать его просто «Даки», здорово рассказывал всякие интересные истории, и с ним было весело играть в разные настольные игры. Оба этих навыка ценились в общем зале «Б и Б», поэтому он стал здесь постоянным завсегдатаем. Девушка присоединилась к разведгруппе, исследовавшей отдаленные, содержащие сырье объекты, которые предварительно разведывались парком дронов. Она возвращалась после тяжелого дня в очередном городе-призраке, стойкая, гибкая, вымазанная с ног до головы грязью, одетая в безрукавку и рабочие ботинки, ведя за собой целую вереницу рабочих, которые изможденно падали в конюшне, сбрасывая с плеч грузы ткани, металлов и пластика – удручающих остатков умершей промышленности и образа жизни тех людей, которые по-рабски на нее пахали.

А Итакдалее не прижился нигде, несмотря на все свои попытки. Ничего не увлекало его. Никакой досуг не вызвал в нем интереса. У него не было стопок книг, которые он хотел бы прочитать; он не обнаружил какие-либо навыки, которые мог бы развить; не выбрал никакого проекта, в котором смог бы поучаствовать. Он был или слабаком и лузером, или мастером, познавшим истинный дзен.

При всем при том он не был паразитом. Итакдалее выполнял поденную работу, подсчитывал запасы в конюшне, проводил техобслуживание, смеялся над шутками Даки, ходил в составе разведгруппы под руководством девушки, которую звал Натали, а та, в свою очередь, сменила свое имя с «Стабильные стратегии» на «Ласку». Однако ему до всего этого действительно не было никакого дела.

Как-то вечером на восходе солнца она пошла в онсэн и обнаружила его там, лежащего в бассейне под открытым небом и выставившего над водой только нос и рот. Клубы пара поднимались в воздух при каждом его выдохе. Она соскользнула в воду рядом с ним, желая поскорее согреть ноги, ставшие ледяными от хождения по холодным камням. Он поднял голову, приоткрыл глаза, нехотя кивнул и погрузился обратно в воду. Она кивнула в ответ в сторону пара от его дыхания и также ушла под воду. Тут же к ней подплыли рыбки и начали легонько пощипывать кожу. Она закрыла глаза, медленно погружая лицо в воду, пока на поверхности не остался только рот и нос.

Рыбка коснулась ее руки, потом еще раз. Лимпопо поняла, что это вовсе не рыбка, а его рука, случайно вытянутая вдоль ее руки, мизинец к мизинцу. Она сверилась со своими внутренними инструментами и решила, что это даже приятно. Она приподняла руку и положила ее поверх его руки.

Они лежали неподвижно в течение некоторого времени, пока их пощипывали рыбки. Конечно, присутствие рыбок делало все несколько странным. Она и Итакдалее были основным блюдом чьей-то еще оргии, что делало соприкосновение их тел практически целомудренным. Их пальцы едва двигались, расслаблялись и переплетались. Возможно, на это понадобилось около получаса. Каждое движение руки словно вопрошало: «Так можно, все в порядке?» в ожидании ответного движения: «Да, в порядке», что давало повод к новому движению. Они как будто слали друг другу импульсы синхронизации/подтверждения/синхронизации по подтверждению [26] Компьютерный термин SYN/ACK/SYNACK обозначает «алгоритм установки подключения в сетевой среде». через громоздкую, медленно работающую сеть.

Когда их пальцы окончательно сплелись, наступило секундное разочарование. Теперь что ? Пробный подводный физический контакт был своего рода магическим действом, однако они не собирались заниматься мастурбацией в бассейне. Ну, Итакдалее, это было романтично, а теперь что?

Ей надоело угадывать, что будет дальше, она освободила свою руку, вылезла из бассейна и пошла внутрь. Лимпопо редко вставала так рано, а когда все-таки поднималась, то шла в онсэн, так как могла побыть здесь наедине с собой. Здесь было пусто. Она стояла у самого горячего бассейна, уже успев остыть после прогулки по морозному воздуху до двери парилки. Дверь за ней открылась, и вошел Итакдалее, смущенно улыбаясь. Он подчерпнул ведро воды, практически кипятка, смочил в нем свое полотенце и выжал его, так что пошел пар.

Она улыбнулась в ответ, радуясь тому, как все развивается. Повернулась к нему спиной, посмотрела на него поверх плеча и позвала его, едва кивнув головой. Этого было достаточно. Он робко тер ее спину горячим, обжигающим полотенцем, а она пыталась давить на него всей массой своего тела. Он тер сильнее, смочив полотенце. Он наклонился, чтобы достать до ее ягодиц и ног, она повернулась, когда он достиг ее щиколоток и начал двигаться вверх. Когда он снова встал на ноги, она уже приготовила свое полотенце, все еще испускавшее пар после ведра, и начала тереть его грудь и плечи. Они снова взялись за руки и зашли в самый горячий бассейн. Вода была настолько обжигающей, что проняла их насквозь, кроме крепко сжатых ладоней. Они опустились в воду, сжимая руки так, что побелели костяшки пальцев. Также рука об руку они зашли в самый холодный бассейн, взяли полотенца и омыли друг друга с головы до пят.

Перемещаясь вперед и назад, его левая рука в ее правой, они мыли друг друга, прижимаясь телами, погружались в онсэн, сливаясь в одно то холодное, то обжигающе горячее тело, один сгусток нервов. Закончив, они сидели в душе и натирали друг друга мылом, брызгая друг на друга водяными струями. Они ушли в раздевалку, облеклись в балахоны, на миг разлучившись. В это время они чувствовали касания призрачных рук. Когда они снова переплели пальцы, то им показалось, что наконец вернулось нечто родное и потерянное.

Рука об руку они шли слабо освещенными коридорами. Они обошли общий зал, укрывшись от тех людей, чьи голоса были слышны за журчанием кофия. Они медленно взошли по лестнице, шаг в шаг, слыша, как под ногами на стыках скрипел грубый ламинат. Когда достигли первого пролета, она свободной рукой коснулась сенсорной поверхности, запросив сведения о свободных комнатах, нашла одну на верхнем четвертом этаже, где размещались самые маленькие комнаты, размером практически с гроб.

Не говоря ни слова и тяжело дыша, они поднялись наверх, прислушиваясь ко всем звукам в здании: плакал ребенок, кто-то спустил воду в туалете, кто-то принимал душ. Еще один пролет, несколько крутых поворотов по небольшому извивающемуся лабиринту четвертого этажа, и вот он уже кладет свою ладонь на табличку на двери, после чего дверь откатывается в сторону. Включилась лампа, осветив пустую комнатушку с кроватью-чердаком, аккуратно заправленной свежим бельем. Под кроватью стояли стол и стул, вещи были расставлены в неуклюжей попытке создать обстановку домашнего уюта: несколько книг, несколько скульптурных отпечатков геометрических твердых тел. Какая-то часть сознания Лимпопо вспомнила, как она расставляла эти вещи когда-то, завершая отделку комнаты. Она уже год не поднималась сюда и была очень довольна, что система «Б и Б» поддерживала комнату в порядке. Или ее жители были достаточно сознательными, или система «Б и Б» отмечала, что комната становится неухоженной, и вносила ее в список неотложных дел, после чего ее кто-то прибирал.