Лев Голубев-Качура - Один пистолет на двоих. Боевик

Затем, он строгим взглядом окинул стоявших перед ним людей, и с появившейся на лице довольной улыбкой, произнёс:

– На первой же станции мы передадим вас транспортной полиции. Пусть они вами занимаются, – и, обернувшись, приказал стоявшим в безмолвии полицейским: «Заведите всех в купе!»

Полицейские, подталкивая в спины, завели задержанных в купе и приказали сесть.

Проводница, оказавшись в группе задержанных, заныла: «А меня-то за что? Я же на работе. Кто за меня будет…»

Выпустите её, приказал лейтенант своим подчинённым, а за этими, он кивнул в сторону сидящих, следите в оба глаза. А я пойду доложу по линии…

Господин лейтенант, перебила его речь Катя, вот наши документы, и подавая удостоверения личности, заговорила более эмоционально:

– Господин лейтенант, вы делаете ошибку. Мы сотрудники полиции, и мы задержали преступников, а вы…

Рассматривая удостоверения, сначала Катино, а затем Васильева, офицер, скривив губы, с сарказмом произнёс: «Откуда я знаю, что они настоящие… Может это очередная фальшивка?», и многозначительно замолчал.

Катя, поняв, что этого глупого служаку, каким-то ветром занесённого в полицию ничем не проймёшь, в ответ лишь молча пожала плечами и стала рядом с мужем.

– Что будем делать, – шёпотом спросила она?

– А ничего. Подчинимся обстоятельствам. Видно нам придётся долго добираться до моря.

– Даа, неважное начало медового месяца, – грустно произнесла она.

– Прекратить разговорчики! – строго произнёс стоявший у двери сержант-полицейский.

Вошедший следом за полицейскими и задержанными лейтенант окинул взглядом купе, и убедившись, что в нём кроме них других людей нет, приказал:

– Этих двоих, – он кивнул в сторону здоровяка и его товарища, – на верхние полки, и пристегнуть наручниками к поручням.

А этих.., – он окинул взглядом Катю и Женю… – его пристегните к стойке столика, а её, – он опять, но теперь дольше, задержал взгляд на грациозной фигурке девушки, – её не трогайте, только не давайте ей подходить к мужчинам и разговаривать с ними.

Понятно?!

– Да, товарищ лейтенант.

– Смотрите у меня, если что не так, головы поотрываю!

Произнеся это грозное предупреждение, он покинул купе.

Оба полицейских – сержант и старшина – остались стоять у двери. Проход был узким, и им приходилось чуть ли не выжимать друг друга с места.

Наконец старшина не выдержал, и буркнув напарнику: «Я сяду, а ты пока стой», примостился на полку почти рядом с Женей.

В купе воцарилось молчание.

Бессонный период перед задержанием, да и нервное напряжение, в котором находился последнее время Женя, не лишило его потребности в отдыхе, и он, убедившись, что Катя уснула, тоже прикрыл глаза.

Он надеялся, что сможет не засыпая встретить утренний рассвет, но почему-то сразу уснул, и никакие сновидения его не тревожили. Он ничего не видел и не слышал. Он спал словно младенец.

А в это время…

Молодой грабитель, не тот, который здоровяк, а тот, который показался в дверях купе первым, открыл глаза.

Стараясь не издать ни малейшего шума, приподнял голову над подушкой, и посмотрел на противоположную нижнюю полку.

Оба полицейских и прикованный к столику пассажир спали. Девушку он не мог видеть, но прислушавшись – уловил её тихое дыхание.

Затем, он перевёл взгляд на товарища – тот смотрел на него почти в упор.

Кивнув ему головой, он медленно достал из кармашка для часов скрепку, и помогая зубами, согнул её ввиде крючка. Затем, поколдовав с наручниками, открыл их.

Гоша, молча наблюдавший за манипуляциями товарища, удовлетворённо кивнул головой.

Освободившись от наручников, парень протянул скрепку напарнику.

Вскоре и второй грабитель был свободен.

Оба осторожно, прислушиваясь к дыханию спящих попутчиков, спустились вниз.

На глаза молодого грабителя попался автомат сержанта – он свободно лежал у него на коленях.

Грабитель нагнулся, опустил руку, и медленно взял его с колен спящего.

Сержант не только не проснулся, он даже не пошевелился.

С захваченным оружием грабители тихо покинули купе.

А поезд, рассекая прожектором тьму и погромыхивая на стыках рельсов, всё мчался и мчался.

* * *

Пришедший утром лейтенант, обнаружив отсутствие двух задержанных, и спящих полицейских, рассвирепел.

Пинком ноги разбудив старшину, он заорал: «Бездельники, тунеядцы, мокрые курицы! Вам не в полиции служить, а коровам хвосты крутить!»…

Проснувшиеся от крика и пинков лейтенанта полицейский сержант и Катя с Женей, не понимая почему так орёт лейтенант, сонно моргали глазами.

А когда поняли, призадумались – грабители сбежали прихватив автомат сержанта, и неизвестно где их искать, и где, при каких обстоятельствах, всплывёт этот самый автомат.

Старшина и сержант сидели опустив головы, а лейтенант продолжал «разоряться».

Его лицо было бледно, волосы на голове всклокочены, он размахивая руками, выкрикивал нецензурные ругательства.

Вскоре в купе начали заглядывать проснувшиеся пассажиры из соседних купе, и спрашивать: «Что случилось? Почему не даёте спать?»

Женя решил успокоить разбушевавшегося лейтенанта. Он понимал, криком делу не поможешь, надо принимать какие-то меры, и насколько возможно – срочные. Поэтому, чуть повысив голос, чтобы офицер его услышал, сказал:

– Лейтенант, уймись!

И чуть тише продолжил: Всех пассажиров на ноги поднял своим криком. Не позорься! Лучше подумай, как сбежавших задержать.., и автомат сержанту вернуть.

Офицер, словно выключенное радио замолчал, затем, со злобой произнёс: «Заткнись! Ты ещё учить меня будешь. На ближайшей станции проверим, что ты за птица такая?»

Поняв, что лейтенант сейчас не в состоянии адекватно воспринять и отреагировать на его слова, Женя лишь покачал головой и замолчал.

Повернув голову к Кате, он, чтобы подбодрить жену прошептал:

– Крепись родная. Ты же у меня сильная. Мы с тобой и не в таких передрягах бывали, правда?

– Да. Я всё перенесу раз ты рядом со мной.

Они сидели в мягких креслах кабинета начальника отделения транспортной полиции города N*** подполковника Алтуфьева и вели неторопливую беседу.

Торопиться было некуда, так как до прибытия поезда шедшего в нужную для них сторону, на юг, оставалось ещё уйма времени – час с лишним.

Подполковник, пожилой, с поседевшими висками импозантный мужчина, неторопливо прохаживался по кабинету, и говорил:

– Я понимаю ваше справедливое возмущение, коллеги, Окажись я на вашем месте, я бы тоже кипел от негодования.

Надо же, задержать таких матёрых воров-рецидивистов, и по чьему-то разгильдяйству, даже вернее, глупости, дать им скрыться, да ещё и похитив у спящего сотрудника автомат…