Тараксандра - Экстрасенсы

– Кровавые ритуалы опасны и требуют серьезных знаний, – озабоченно покачал головой Ксанф. —Ты очень рискуешь, мальчик. Ты можешь погибнуть. Теона сама в себе породила темные силы, которые полностью завладели ее сущностью. Если что-то пойдет не так, эти силы бросятся на тебя и убьют. Проводить подобные обряды – это все равно, что дразнить голодных львов. Надо быть очень опытным магом.

– Ничего, я рискну, – твердо сказал Хотеп.– Какой бы ни была Теона, она сделала много добра и достойна жить!

– Ох, мальчуган, чувствую, что здесь речь идет не только о помощи сестре по служению Вселенной, – проворчал Ксанф. – Не для того тебя спасал Симон, чтобы ты так неосмотрительно рисковал своей жизнью. У тебя, как и у всех нас, священная миссия, изучать тайные знания, чтобы хранить мир и гармонию. Ты же сейчас стоишь на краю пропасти, берегись. Жрец не должен пускать в свое сердце любовь!

Хотеп вздрогнул, этот тихий сдержанный юноша сейчас стоял перед алхимиком, прямой, со странным фанатичным блеском в глазах.

– Не важно, что движет мной, но ради Теоны я готов и смерть принять! – тихо, но твердо проговорил Хотеп.

– А как же Симон? Ты подумал о своем учителе?

– Уверен, что Симон одобрил бы мои действия.

Ксанф пожал плечами.

– Что ж, раз ты уже все решил, тогда иди, готовься. Ритуалы не проводят с бухты-барахты.

Хотеп ушел. Ксанф и Патрикий остались в гостиной, Теона, опьяненная и утомленная, так и не пришла в себя. Патрик был ошеломлен, в голове не укладывалось, что этот невозмутимый и, казалось, бесчувственный, образцовый секретарь, способен на такие эмоции.

– Неужели Хотеп и вправду собрался провести ритуал? – удивленно спросил Патрик.

– Парень влюблен, а для жреца любовь – хуже смерти. Мне лично жалко не эту глупышку, Теону, и не сгорающего от любви Хотепа, но Симона. Неужели его ждет новое предательство? Пусть все боги не допустят этого!

Патрикий хотел задать вопрос Ксанфу, но в это время в гостиную вошел Хотеп. Он был одет в льняное белоснежное одеяние египетского жреца, в руках он нес чашу и нож. Секретарь был торжественен и печален. Хотеп посмотрел на Ксанфа и Патрикия.

– Хорошо, мы будем твоими ассистентами, – сказал алхимик.

– Нельзя же бросать тебя в такой ответственный момент.

– Благодарю, – учтиво проговорил Хотеп.

Ксанф отвел Патрика в сторону. Они встали у стены. Патрикий во все глаза смотрел на разворачивающееся перед ним таинство. Патрик уже несколько раз участвовал в магических обрядах Симона, но они никогда не были связаны с кровью, а Патрику на них отводилась небольшая роль подателя воды или чаши. Иногда Симон просил Патрика разложить карты. Теперь же юноша становился свидетелем, а, возможно, и участником древнейшего сокровенного действа, той самой священной магии, о которой говорили и Симон, и Ксанф. Хотеп подошел к дивану, на котором спала Теона, поставил на пол чашу и, подняв руки с ножом, на древнеегипетском языке тихо запел торжественную песню, прославляющую богов. Когда пение завершилось, он воскликнул:

– Вам, великие боги, я приношу в дар свою кровь! Примите ее, и спасите невинную деву Теону от тьмы охватившей ее!

Хотеп простер левую руку над чашей. В правую – взял нож.

– Стойте, не надо! – в комнату стремительно вошел Симон.

Хотеп опустил нож, его дыхание было возбужденным. Симон подошел к дивану, и окинул печальным взглядом лежащую без чувств предсказательницу. Потом ласково погладил по плечу склонившего голову Хотепа.

– Теона свободна. Ей дается шанс начать новую жизнь.

Из глаз Хотепа потекли слезы, он опустился на колени перед Симоном и поцеловал его руку.

– Не надо так, Хотеп, – сказал экстрасенс. – Тем более, благодарить надо не меня, а Патрика.

Патрикий был обескуражен.

Хотеп взял руку Патрикия и с чувством пожал ее двумя руками.

– Благодарю, Патрик, я навечно ваш должник. Вы великий ученик несравненного Симона.

– Да я-то здесь причем? – пробормотал юноша. – Я ничего такого не сделал. Мы с Хотепом вдвоем увели Теону из пивной, потом она потеряла сознание, вот и все. Я даже не знал, что надо делать. Ритуал проводил Хотеп.

– Вчера вечером вы разложили Таро, – улыбнулся Симон.– И карты вам дали благоприятный прогноз.

– Вы великий таролог, Патрик! – воскликнул Хотеп.

– А был ли уж столь благоприятным ответ Таро? – ворчливо спросил Ксанф. – Какой была последняя карта?

– «Смерть», – одними губами прошептал Патрикий.

Хотеп задрожал.

– Нет, друзья мои, – покачал головой Ксанф. – Вы лишь ускорили гибель этой девушки. Теона обречена, увы!

Ксанф повернулся, и ни с кем не прощаясь, гордо удалился.

Патрикий стоял, притихший и подавленный, Хотеп, на коленях, уткнулся в диван, на котором лежала бесчувственная Теона, плечи секретаря сотрясали рыдания. Только Симон был спокоен и невозмутим. На глаза Патрика тоже навернулись слезы.

– Я хотел, как лучше, – пролепетал Патрикий. – Я действительно посоветовался с Таро. И они показали «Солнце», «Двойку Чаш» и «Смерть». Я прочитал это, как «Солнце» – успех для меня и для Теоны, «Двойка Чаш» – помощь, которую я оказываю Теоне. «Смерть»… Неужели Теона умрет?

– Карта «Смерть» не всегда означает физическую кончину, часто она предвещает завершение старого и начало новой жизни, – проговорил Симон.

– Я так и подумал, – сказал Патрикий. – Но Ксанф утверждает, что Теона обречена.

– Ксанф любит шокировать.

Симон осторожно погладил Теону по длинным разметавшимся волосам. Предсказательница открыла глаза и тут же испуганно сжалась, увидев склоненные над ней лица.

– Я заснула? Простите. Я сейчас. Я продолжу, – забеспокоилась она. Теона стала шарить вокруг себя. – Где же они? Где? – бормотала гадалка.

– Успокойтесь, Теона, – сказал Симон, он подал девушке корзинку с косточками. – Ваши предметы с вами. Вы свободны.

– Свободна? Да? – еще не очень придя в себя, растерянно проговорила девушка. Теперь она заметила, стоящего рядом Патрика.-Да, да, я помню, как ваш ученик забрал меня из того ужаса. Я еще в первый раз, когда увидела его, почувствовала в нем большую силу.

Теона попыталась подняться, и тут же Хотеп бережно, едва касаясь и затаив дыхание, поддержал девушку. Предсказательница была очень слаба. Хотеп, так же замирая от волнения, помог ей снова сесть.

– Поживите пока у нас, – сказал Симон, – а я или Ксанф подыщем вам дом.

– Нет, что вы, я не могу, я не смею, – замотала головой Теона.

– Можете и смеете, – внезапно строго проговорил Симон, – потому что мы все – части одного мира, мира посвященных. Мы с вами, а вы с нами, Теона. – Симон протянул руку девушке. – Добро пожаловать, сестра.

Теона несмело ответила на пожатие величайшего экстрасенса. Вечером, перед сном, Патрикий взял Таро и вытащил одну из карт. «Смерть», – прочитал юноша на магическом рисунке.