Сергей Сытый - Незнакомка

– Кажется, догадываюсь. Это дата моего рождения, только последние две цифры – это восемь и ноль.

– Уже начинаешь вспоминать, – обрадовался напарник Джека.

– Да, Джон. Так говоришь, я работал под прикрытием, – переспросил Фулер, потирая тем временем висок, головная боль не проходила.

– Можно и так сказать, – немного замялся с ответом Джон. – Но это по неофициальной версии.

– А что же тогда с официальной версией? – поинтересовался Джек, но догадывался, что ответ его напарника ему не понравится.

– Тебя бы сегодня шеф уволил, и всё из-за твоих запоев. Но тут пожаловал этот липовый фэбээровец. Он стал вешать нам всем лапшу на уши, а ты быстро за это ухватился, чтобы начать работать под прикрытием, благо твой вид давал на это добро. Так на сегодня ты ушёл от увольнения, но спешу тебя огорчить, это только на сегодня, а ввиду сложившейся за день ситуации – это я про трупы, ты будешь уволен задним числом.

– Я вот вспомнил, с кем я сегодня переспал. Просто белокурая бестия. Не плохо мы с ней покувыркались в номере, перед тем как её застрелили.

– А тебе всё нипочем! Ты опять за своё, Джек! Ты меня вообще слушал?

– Да ладно тебе, Джон. Знаешь, я вот когда был без памяти и ехал в такси, то практически поверил в легенду, что я продажный журналюга, который оттого, наверное, и бухает по-чёрному. А я-то оказывается коп, который, правда, тоже бухает.… Так что ты там говорил про моё увольнение?

– Всё как раз из-за того, что ты бухаешь. Сказать честно, я не знаю, что с тобой дальше будет. Револьвер я сейчас отправлю на экспертизу. Сам знаешь, что на нём обнаружат твои отпечатки пальцев. И ты знаешь, что на тебе будет труп блондинки, хоть ты её и не убивал, как ты говоришь, потом труп это мнимого фэбээровца, благо свидетелей, что ты его прикончил, было предостаточно. А что ты там говорил про такси? Мне доложили, что там тоже труп.

– От этих двух трупов я, конечно, не отмажусь, но вот с таксистом действительно неувязочка вышла. Когда этот придурок, ну этот фэбээровец, шел на таран, я как раз искал визитку с хоть каким-то адресом, чтобы его водителю назвать, ну а револьвер в руке был, он и выстрелил при столкновении. Так что таксист погиб при трагическом стечении обстоятельств. Моя вина, конечно, есть, но лишь номинальная, – закончил было говорить Джек, и протянул обе руки для наручников. – Так что арестовывай меня.

– Для начала тебе нужно в больницу. Охрану я выставлю, если вдруг бежать вздумаешь. Главное, чтобы тебя на ноги поставили. А уж потом разбираться будем, кто и в чем виноват и в какой степени.

– Ну и на том спасибо, что особо не обнадёжил, но и всей правды не сказал.

Напарник Джека ничего не ответил, лишь жестом подозвал санитара, который уже минут пять переминался с ноги на ногу, чтобы оказать неотложную помощь Фулеру. Взяв на радостях его под руку, он повел Джека к карете скорой помощи.

Джон Такер также направил вдогонку Фулеру двух офицеров, что опрометью побежали к виновнику произошедшего. Когда все погрузились в фургон, он через мгновение сорвался с места и двинулся в сторону больницы.

Провожая усталым взглядом фургон скорой помощи, Джон Такер в задумчивости почесал затылок и, тяжело вздохнув, подумал о том, что сегодня закончился ещё один рабочий день, не без происшествий, как без них, не без возникших на то проблем, без них ведь тоже никак нельзя, но наступит завтрашний день и всё возможно начнётся снова. Опять!..

КОНЕЦ

(10.01.2011)

«Незнакомка – 2»

Открыть глаза. Казалось бы, что в этом сложного? Но нет, особенно, когда их открываешь и сразу же закрываешь, потому что от яркого света, что исходил от лампы, расположенной под самим потолком общественного туалета, до боли режет глаза.

Тридцатилетний мужчина, которого звали Джек Фулер, придя в себя, первым делом приложил ко лбу левую ладонь, провел пучками среднего и большого пальцев по глазным яблокам, на секунду-другую подержал их у переносицы и убрал руку. Во второй раз попробовал открыть глаза. Уже щурясь, догадался-таки, что, прислонившись спиной к стене, сидит у кабинки с унитазом внутри и приоткрытой дверью, которая собой практически полностью скрывала обзор того помещения, где оказался Джек.

В следующее мгновение он понял, что его голова просто раскалывается от боли. Помимо шишки, что была поближе к макушке и, казалось, к этому времени разрослась в размерах с яблоко, но это только по ощущениям, боли в груди и покалывания в правом боку, что говорило вероятней всего о сломанном ребре, к этой боли добавился ещё и разбитый нос. Разглядев следы своей крови на косяке двери, он решился было приложить ладонь к ушибленному месту, но как только прикоснулся к нему, тут же прослезился.

– Твою мать! – простонал Джек и прикрыл глаза. Застыв в ожидании, когда боль уйдёт от носа, задался вопросом: «Что я здесь делаю?» И вдруг понял, что не может сам себе ответить на этот вопрос. Он просто не смог вспомнить и всё тут. И открыв глаза, перевел взгляд направо, ощутив, что правая рука сжимала… револьвер.

До этого прищуренные глаза тут же округлились от удивления, и он снова выдохнул:

– Что опять?! Я опять ни черта не помню!..

И вдруг сразу решил проверить барабан револьвера, но он на удивление оказался пустым. Решил было с облегчением выдохнуть, но внезапно вспомнил, что в барабане оставалась всё-таки ещё одна пуля. Но если её здесь нет, то где она?

Память начала понемногу возвращаться к Джеку, но какими-то черепашьими шажками, постепенно и не очень уверенно. Вспомнил, что он полицейский, что сегодняшний день проработал под прикрытием, что пришлось изображать напивающегося в хлам журналиста, и это у него хорошо получалось показывать, благо тренировался едва ли не через день, а то каждый день; вспомнил белокурую девушку с простреленной головой и револьвер в своей руке; вспомнил поездку в такси, которая закончилась аварией и непреднамеренным убийством таксиста из все того же револьвера; вспомнил бегство на мотоцикле от мнимого фэбээровца на мост, который был окружен полицией, где Джек и пристрелил его из все того же револьвера.

Если всё так и было, то возможно и эта последняя пуля лишила жизни чьё-то тело не без помощи Фулера? Но последнее, что помнил Джек, так это то, как его санитар усаживал в фургон скорой помощи в сопровождении двух полицейских, а дальше – ничего, провал в памяти. Что было потом, и почему он оказался в общественном туалете с разбитым носом и револьвером, который он оставил лежать на мосту под бдительным присмотром полицейских, он так и не смог вспомнить. Лишь голова ещё сильнее разболелась.

Ухватившись левой рукой о дверь кабинки и опираясь на другую руку, которая была с револьвером, Джек постарался было подняться на ноги, но не успел он выпрямиться, как ему тут же перехватило дыхание: грудная клетка и сломанное ребро быстро дали о себе знать резкой болью в грудях. Прикрыв на мгновение глаза и опершись плечом о стену, он смог с трудом выдавить из себя: