Сергей Сытый - Незнакомка

«Незнакомка-1»

Открыть глаза. Казалось бы, что в этом сложного, но нет. Сделать это тяжело, если твоя голова жутко раскалывается от боли, а когда это и получается сделать, то ещё и вдобавок слепящие лучи солнца тебе так режут глаза, что кажется туда словно песка насыпали.

Обнаружив себя в подворотне, мужчина лет тридцати заморгал едва-едва открывшимися глазами, прикрылся ладонью от багряного солнца, которое неудачно расположилось между двух кирпичных стен соседних зданий, по десять этажей в каждом, да так, чтобы тень упала ему на лицо. Затем он ощутил, что его правая ладонь что-то сжимала. Он перевел взгляд в сторону и увидел револьвер в своей руке, да ещё и указательный палец лежал на спусковом крючке. Это его немного удивило. Но вот что действительно повергло в шок, так это труп девушки, который лежал всего-навсего в метре от него, туда же указывал и ствол револьвера.

Премилое лицо молодой особы, которой больше двадцати пять лет и не дашь, обрамленное белокурыми волосами, не было ему знакомо. Его напугал безжизненный взгляд карих глаз, что смотрел куда-то в пустоту. Во лбу же красовалось пулевое отверстие, из которого медленно вытекала непонятная масса багряного цвета.

Осознав, что в его руке револьвер, а у трупа прострелена голова, он решился было подняться и опрометью покинуть место убийства. Но максимум, что у него получилось так это встать, но вот побежать или даже просто пойти не вышло. Перед глазами всё резко вокруг закружилось. Казалось, что ещё секунда, и он опять упадет и, возможно, потеряет сознание. Голова через секунду стала какой-то тяжёлой и сильно разболелась, особенно, то место на затылке, что было ближе к макушке с правой стороны, куда как раз и пришелся удар. Он решил было пощупать быстро образовавшуюся на том месте шишку, но в правой руке был револьвер.

«Выбросить или оставить себе» – подумал он и решил на всякий случай проверить барабан, там оказалось пять из шести патронов. Не стал долго думать и сунул оружие себе за пояс брюк, за спину. Благо на нём был черный пиджак, который быстро скрыл местонахождение револьвера. Окинув себя беглым взглядом, он понял, что на нём также была белая рубашка, брюки и туфли под цвет пиджака.

Так вот осматривая себя, а затем уже и оглядываясь по сторонам, он вдруг понял, что не может вспомнить, как и почему он именно здесь оказался. Единственное, что пришло на ум, что его зовут Джек. Про фамилию и думать не приходилось.

Переводя дух и упершись ладонями в колени, он никак не мог понять, что же делать дальше, поэтому вновь посмотрел на труп девушки. На ней были белые туфли, сарафан бежевого цвета, незамысловатый серебряный браслет на одной руке, искусные тонюсенькие механические часы на другой, а также золотая цепочка на тонкой шее с кулоном в форме сердца. Портило всю эту картину всё тоже отверстие во лбу, да лужица крови, которая незамедлительно образовывалась под головой убиенной и окрашивала блондинистые волосы в багряный цвет заката.

Эта безмолвная картина не могла продолжаться вечно, поэтому к левому уху Джека стало доноситься едва слышимое завывание полицейских сирен. В правом ухе всё ещё звенело. Он спохватился и, выпрямившись, глянул в ту сторону, откуда доносились тревожные звуки, машинально, но лишь на мгновение, приложил ладонь к звенящему уху, которое на ощупь, казалось, просто горело, в отличие от левого.

Джек начинал понимать, что если он и дальше будет вот так стоять без движения возле трупа, с оружием убийства и своей амнезией, то он лишь с каждой секундой будет превращаться не просто в потенциального подозреваемого, а в настоящего убийцу этой незнакомки. А ему ой как не хотелось верить в то, что это именно он убил эту девушку. Но для полиции всё указывало как раз на это. И револьвер, и пять патронов в барабане, да и сам труп в конце то концов. Тогда кто ударил его по голове?.. Но звук полицейских сирен, что становился более отчетливым, прервал размышления Джека. Поэтому он решил времени попусту не тратить. Сейчас главное скрыться с места преступления. А вот с остальным придется разбираться по ходу происходящего.

Постаравшись бросить на труп девушки безразличный взгляд, Джек решил пойти прочь. Когда, увидев тротуар и услышав уличный шум, выбежал на образовавшийся простор, остановился у края дороги. Глубоко дыша, он осмотрелся по сторонам, но ничего более чем необычного так и не увидел. Всё те же вечно снующие и всегда опаздывающие люди семенили по тротуару, кто куда. Та же картина и с транспортом, которого к концу рабочего дня, становилось только больше, что вполне было закономерным.

Удивляло Джека то, что он действительно забыл всё, и к тому же напрочь. Вот сейчас он не знал, на какой улице находится, в каком городе оказался, даже не знал, что за день недели сегодня был. Лишь поймал себя на мысли, что сейчас точно весна, было какое-то ощущение, что в воздухе пахло маем месяцем. А в остальном полный ноль. Да уж удачно его кто-то по голове ударил. Интересно было бы узнать, кто именно такое совершил с ним, возможно, этот кто-то как раз и убил девушку, а его решил подставить. Но зачем?

Вдруг Джек заприметил, что на противоположной стороне улицы, как раз напротив него неподвижно стоял мужчина. Он был чуть старше его и с поседевшими волосами. Над головой у него вывеска бара «Жемчужина» помигивала синим неоновым светом. Одет он был также как и Джек, разве что вместо пиджака на нём был плащ, который развевался на ветру. Он не сводил глаз с Джека и, казалось, хотел таким способом, то ли загипнотизировать своего оппонента, то ли попросту испепелить взглядом.

Внезапно к только что подъехавшему желтому такси, которое лишь на мгновение остановилось возле Джека, подоспел толстяк в полтора метра ростом. В это же время на перекрестке показалась кавалькада из пяти патрульных машин, что навзрыд завывали сиреной, при этом помигивая красно-синими проблесковыми маячками. Джек вышел из оцепенения, осмысленно посмотрел на незнакомца, но теперь уже с неким презрением, на толстяка, что уже подумывал забраться в салон автомобиля, а также на приближающихся полицейских, и тут же принял решение, что будет делать дальше.

Одной рукой отталкивая новоиспеченного пассажира такси, а другой, доставая револьвер из-за пояса брюк, он небрежно рявкнул толстяку, сам усаживаясь на заднее сидение машины:

– Я бы на твоём месте не стал этого делать, – и прежде чем хлопнуть дверцей перед носом изумленного и раскрасневшегося от такого произвола толстяка, который решил было повозмущаться, что это он остановил это такси, а этим пользуются всякие проходимцы, наставил на него оружие. Толстяк побледнел, так ничего и не сказав.