Карл Хайасен - Ураган

Вот тогда-то он и попросил Августина принести ему противоугонное устройство «Клуб».

Губернатор стоял к своим спутникам спиной, пока прилаживал устройство между тонких, серых губ Кусаки. Бонни думала, что у губернатора ничего не получится, ведь устройство не предназначалось для человеческих челюстей. Увидев, что вышло у губернатора, никто не проронил ни слова, и только сам Сцинк что-то пробормотал и склонился над Кусакой.

— Лестер?

— Ммм…

— Лестер Мэдокс Парсонс!

У Кусаки задергались ресницы. Губернатор попросил Августина взять ведро и принести воды, чтобы разбудить этого жалкого сукина сына.

Розово-оранжевой пелене рассвета не удалось поднять настроение Иди. Тело ее покрылось липким потом, ныли царапины, в горле пересохло, Иди как всегда чувствовала себя несчастной. Ей захотелось кричать, плакать и рвать на себе волосы. Захотелось устроить сцену. А самым большим ее желанием было сбежать, но это было невозможно. Иди оказалась в ловушке, окруженная со всех сторон дикой природой, словно высоким забором из колючей проволоки. Но руки и ноги у нее не были связаны, губернатор не приставлял пистолет к ее голове. Так что вроде бы ничто не удерживало ее от побега, кроме как ясное осознание того, что она никогда не выберется из этих дебрей, заблудится и умрет от голода, а ее истощенный труп разорвут на части и сожрут крокодилы, гремучие змеи и прожорливые тропические муравьи. Перспектива безвестной смерти в болотах оскорбляла чувство собственного достоинства Иди. Она не желала, чтобы ее выгоревшие на солнце кости нашли охотники, рыбаки или любители понаблюдать за птицами. Чтобы ее косточки собирали в скелет циничные студенты-медики и судмедэксперты, а потом идентифицировали с помощью рентгеновских лучей и по зубам.

Иди подошла к губернатору.

— Я хочу поговорить с вами.

Сцинк что-то бормотал про себя, роясь в карманах рубашки.

— Черт побери, у меня кончилась жаба. — Он бросил взгляд на Иди. — Вы потрясающая женщина. Курили когда-нибудь жабу?

— Нам надо поговорить, — повторила Иди. — Наедине.

— Если насчет чемодана, то забудьте об этом.

— Нет, не насчет чемодана.

— Тогда ладно. Как только я закончу беседу с Лестером.

— Нет, сейчас!

Сцинк подпер подбородок своими огромными, грубыми ладонями. Иди почувствовала, что он может свернуть ей шею так же легко, как сковырнуть пробку с бутылки пива.

— У вас плохие манеры, — изрек губернатор. — Идите и садитесь вместе с остальными.

Бонни и Августин стояли на коленях возле задней дверцы «скорой помощи» и рылись в «библиотеке» губернатора. Иди не понимала, как они могут вести себя так беззаботно.

Подойдя к ним, Иди выпалила:

— Мы должны что-то делать. — Это прозвучало у нее как команда.

Августин в это время как раз показывал Бонни первое издание «Авессалом, Авессалом». Он взглянул на Иди и бросил:

— Все идет своим чередом. А когда закончится, тогда и закончится.

— Но кто он такой? — Иди кивнула в сторону Сцинка и обняла Бонни за плечи. — Неужели вы не боитесь? Господи, похоже, я тут единственная, кто имеет мозги и испытывает страх.

— Прошлой ночью мне было страшно, — ответила Бонни. — А сейчас нет.

Августин посоветовал Иди успокоиться.

— Все кончится, когда он скажет. А пока, пожалуйста, ведите себя хорошо и не злите его.

Иди поразила резкость тона Августина. А он указал на Кусаку и спросил:

— Как вы оказались вместе с этим негодяем?

— Давайте не будем об этом, — вмешалась в их разговор Бонни.

— Нет, он прав. Я хочу все объяснить. У нас с ним чисто деловые отношения. Мы проворачивали одно дельце.

— Аферу.

— Да, мы хотели получить страховку за ущерб, причиненный ураганом, — призналась Иди. Она уловила изумленный взгляд Бонни. — Добро пожаловать в реальный мир, принцесса.

— И когда вы собирались сорвать куш? — поинтересовался Августин.

Иди горько рассмеялась.

— Оценщик сказал, что деньги можно будет получить в любой день. Чеки уже отправлены с федеральным курьером. А я торчу здесь, затерянная посреди проклятых болот Эвердглейдс.

— Это не Эвердглейдс — поправил Августин. — На самом деле, это место прямо Сан-Тропе, по сравнению с Эвердглейдс. Но я понимаю, как вы расстроены, ведь из-под носа уплывают двести тысяч.

Слова Августина ошеломили Бонни.

— Ты шутишь. Двести тысяч долларов? — переспросила она.

— Даже двести одна тысяча. — Августин подмигнул Иди.

— Откуда вы знаете? — промолвила та еле слышно.

— Вы кое-что оставили в доме на Калуса-Драйв.

— Ох, черт.

Августин развернул розовые листы копий страхового заявления компании «Мидвест Кэжьюелти», Иди узнала в углу изображение барсука. Августин разорвал копии на мелкие кусочки и посоветовал:

— На вашем месте я пока бы придумал разумное объяснение того, почему ваша сумочка оказалась именно в той кухне. Полиция наверняка поинтересуется.

— Проклятье.

— Так что не торопитесь возвращаться к цивилизации. — Августин отвернулся и снова занялся книгами губернатора.

Иди закусила нижнюю губу. Господи, как же иногда трудно хранить спокойствие. Она почувствовала, что вот-вот может взорваться.

— А в чем вообще дело… это какая-то игра?

— Я так не думаю, — отозвалась Бонни.

— Боже мой.

— Гуляйте с нами, пока все не закончится.

«Нет уж, черт возьми, — подумала Иди. — Ни за что».

Противоугонное устройство «Клуб» еще более исказило и без того уродливые черты лица Кусаки. Оно собрало верхнюю часть его рожи в пухлые складки, как у щенка мопса, глаза превратились в щелочки, а нос задрался почти до бровей. И вообще, в его фигуре выделялись только уродливая рожа и пузо.

— Типичное существо, дышащее через рот, — заключил Сцинк, рассматривая Кусаку, как будто он был музейным экспонатом.

— Фррхх… — возразил ему Кусака. Локти его ныли от царапин, полученных, когда полоумный одноглазый волок его по земле.

И вот теперь этот псих говорит ему:

— Господи, я ненавижу слово «ниггер». Там, у мотеля, я уже решил было убить тебя, как только ты произнес это слово. Захотелось размазать твои жалкие мозги по всему джипу. И даже если бы ты не застрелил моего друга, эта мысль все равно пришла бы мне в голову.

Кусака перестал стонать и постарался сдерживать слюни. Ему было видно, как комары и москиты залетают в его рот и вылетают из него.

— Ничего с этим не поделаешь, — сказал Сцинк, отгоняя насекомых. Он и так уже обильно опрыскал шею и плечи своего пленника средством от насекомых. — А в рот прыскать не следует.

Кусака послушно кивнул.

— Лестер Мэдокс Парсонс, именно это имя указано в твоих водительских правах. Рискну предположить, что тебя так назвали в честь того расиста с куриными мозгами из штата Джорджия. Я прав?