Дин Кунц - Ключи к полуночи

— А из тебя выйдет хороший преступник, — сказала Джоанна.

— Да. Но я смогу больше сделать, оставаясь честным, чем на другой стороне закона.

— Мы могли бы грабить банки.

— Не проще ли купить контрольный пакет одного из них?

— Это менее романтично.

— Но безопаснее.

— О, так ты не любишь приключения.

— Думаю, что нет.

— Обычный отсталый обыватель.

— Скучный. Вот такой я.

— Бесцветный.

— Слабый.

— Корабль на приколе, — сказала Джоанна.

— Замкнутый. Я болезненно робкий.

Она рассмеялась и обняла его.

Слегка пообедав в главной комнате их трехкомнатного номера, в десять часов они заползли под одеяла и, перед тем как уснуть, обменялись всего лишь невинными поцелуями и пожеланиями спокойной ночи.

Алексу приснился странный сон. Он лежал в мягкой кровати в белой комнате и над ним стояли три хирурга, все в белом и с белыми масками на лицах. Один хирург сказал: "Где, по его мнению, он находится?" Другой ответил: "Южная Америка. Рио". А третий поинтересовался: "А что будет, если не удастся?" Первый хирург ответил: "Тогда, возможно, его убьют, а наши проблемы останутся". Алекс поднял руку, чтобы коснуться ближайшего доктора, но его пальцы внезапно превратились в крошечные модели зданий, затем стали видны как пять высоких зданий где-то вдали, а затем эти здания стали расти, превращаясь в небоскребы; они приближались, а город рос на его ладони и вверх по руке. Вместо лиц хирургов было ясное голубое небо, а под ним был Рио, прекрасный залив. Затем его самолет приземлился, он вышел и оказался в Рио. Где-то звучала печальная мелодия испанской гитары.

Когда Джоанна придвинулась к нему в темноте и поцеловала в затылок, дорожные часы на тумбочке показывали четыре часа утра.

— Проснулся? — спросила она.

— Теперь да.

— Я слышала, что ты робкий.

— Да, как корабль на приколе.

Он лег на спину. Она взобралась на него, он стал ласкать ее тяжелые груди. Джоанна поскакала на нем, как ковбой на полудикой лошади.

— Я снова приручила твоего зверя, — сказала она.

— К утру он опять одичает.

— Надеюсь.

В семь тридцать Алекс был разбужен громким шумом. Сначала он подумал, что это у него в голове, но дело было не в этом. Это звучало так, будто в запертую дверь кто-то ломился плечом.

Джоанна села рядом с ним, прижимая одеяло к своим голым грудям.

— Что это?

Алекс стряхнул остатки сна. Он насторожился и, послушав с минуту, сказал:

— Кто-то находится у двери в главной комнате.

— Звучит так, будто ее вышибают, — сказала Джоанна.

Алекс потянулся за заряженным пистолетом, который оставил на тумбочке.

Алекс хотел, чтобы Джоанна осталась в постели, но она отказалась и встала рядом с ним.

Поднявшись, он не стал включать свет, так как боялся, что это выдаст их врагу слишком рано.

Когда Алекс добрался до открытой двери из спальни в гостиную, яростный стук прекратился. Тишина, установившаяся так внезапно, теперь казалась более зловещей, чем громоподобный грохот раньше.

Он сделал шаг в другую комнату, но Джоанна остановила его.

— Подожди.

— Все в порядке, — сказал он, — в отеле они не предпримут ничего серьезного.

— Но это также непохоже и на игру, — сказала Джоанна.

Алекс стоял тихо, надеясь услышать шаги, но ничего не было слышно.

Шторы были закрыты. Тусклый серый свет, который просачивался через щели в них, был недостаточным, чтобы осветить комнату. В темноте письменный стал, стулья и диван напоминали спящих животных.

Темно-фиолетовые тени, казавшиеся густыми, как студень, злобно бились и корчились по углам.

Алекс пошарил по стенке в поисках выключателя, нашел его и быстро включил свет. Он прищурился от внезапно вспыхнувшего света и выставил пистолет впереди себя.

— Здесь никого нет, — сказала Джоанна.

Алекс направился к двери, которая вела в коридор восемнадцатого этажа отеля.

— Алекс, может, не надо.

На ковре в прихожей лежал голубой конверт. Его просунули под дверь.

— А вот и причина всего шума, — произнес Алекс. — Кто-то хотел, чтобы мы вылезли из постели, пришли сюда и увидели этот конверт.

Алекс поднял его.

— Что это? — спросила Джоанна.

— Записка от сенатора.

— Откуда ты знаешь?

— Только что пришло в голову.

— А все-таки? — настаивала она.

Конверт был чистый, без машинописных или других пометок, и он был запечатан.

Алекс нахмурился.

— Я не могу сказать, откуда я знаю, но уверен, что это так.

Он вскрыл конверт и развернул листок голубой бумаги, который был внутри.

"Не читайте это вспух. Ваша комната прослушивается. Я должен поговорить с вами. Приходите в 10.00 в Британский музей. За вами будут следить, но я уверен, что вам удастся освободиться от "хвоста". Посылая эту записку, я рискую своей жизнью.

Том Шелгрин."

Лондон был дождливый и холодный. Блеклое декабрьское небо — не выше, чем самое высокое здание в городе, а жидкие бороды тумана сползали даже ниже.

Таксист, взявший их перед отелем, был дородный мужчина с ухоженной белой бородой. Он носил потрепанную шляпу и от него пахло мятой.

— Куда вас доставить?

— Видите ли, мы хотим пойти в Британский музей, — сказал Алекс, — но сначала вам надо отвязаться от людей, которые следят за нами. Вы можете это сделать?

Водитель в недоумении уставился на них.

— Он совершенно серьезен, — сказала Джоанна.

— Похоже, — сказал водитель.

— И он не сумасшедший, — сказала Джоанна.

— Выглядит вроде так, — сказал водитель.

— И он трезвый, — сказала Джоанна.

— Похоже, — сказал водитель.

Алекс отсчитал четыре пятифунтовые банкноты и отдал их таксисту.

— Я дам вам столько же плюс плата в оба конца. Вы поможете нам?

— Ну, — сказал водитель, — за такие деньги можно потакать и сумасшедшему, если таковой встретится.

— Ну и прекрасно. Потакайте мне.

— Меня только одно беспокоит, — сказал водитель. — За вами следят полицейские?

— Нет, — ответил Алекс.

— Полицейские, молодая леди?

— Нет, — сказала Джоанна. — Это не очень приятные люди.

— Так же как и полицейские. — Он усмехнулся, запихнул банкноты в карман рубашки, погладил свою белую бороду и сказал:

— Меня зовут Николас. К вашим услугам. Что я должен искать? На какой машине они могли бы быть?

— Я не знаю, — сказал Алекс, — но они будут держаться у нас на хвосте. Если мы будем внимательно следить, то заметим их.

Уличное движение утром было интенсивным. У первого же угла Николас повернул направо, у второго — налево, затем направо, налево, налево, направо.

Алекс наблюдал через заднее окно.

— Коричневый "Ягуар-Седан".

Николас бросил взгляд в зеркало заднего обзора.