Сергей Бакшеев - Проигравший выбирает смерть

Очевидно, что сигналили ему.

Выбора не было. Заколов двинулся к автомобилю.

Кривой мрачный хвост облака сполз с пережаренного пятнистого блина Луны. Стало светлее. А может, просто глаза привыкли к темноте.

Около гиптильной ямы стояли «Жигули» пятой модели. Где-то за машиной слышались алчные звуки пира стаи местных собак. Но Заколову было не до них, он осторожно шел к застывшему, как изваяние, безмолвному автомобилю.

Расстояние сокращалось. Сидящих в салоне не было видно, ни одна лампочка в машине не горела. Когда Тихон подошел вплотную, приоткрылось окно задней двери и уже знакомый голос невидимого капитана коротко приказал:

– Садись вперед.

Только тут Заколов вспомнил, что забыл железный прут, который он выбил у Ныша Хамбиева. Прут остался привязанным к мотоциклу. И теперь, если понадобится отстаивать Нину силой, в его распоряжении только кулаки. Против одного человека, если тот не вооружен, это хорошее средство. А если нападут дикие псы? Но про четвероногих тварей думать пока не хотелось. Он ведь пришел не драться, а только для обмена Нины на деньги.

С этими мыслями Заколов потянул дверцу. Щелкнул замок, оба первых сиденья – и водительское, и пассажирское – были пусты.

– Глазами не шастай, садись, как сказано, – пресек капитан любопытство Заколова.

– Тиша! – послышался тихий выдох с заднего сиденья.

Это был голос Нины. В ее интонации была и благодарность, и боль ожидания, и надежда.

– Я не мог раньше, – извинился Заколов и сел в автомобиль. – Нина, ты как?

Он попытался обернуться, но голос капитана резко поправил:

– Морду вперед держи! Потом покудахчете.

– Нога уже лучше, – успела вставить несколько слов Нина.

– Разговорчики! – прервал капитан.

Девушка примолкла, Заколов послушно уставился в лобовое стекло. Он уже понял, что капитан сидит прямо за ним, а Нина слева на заднем сиденье.

– Зачем это ты, Заколов, в милицейскую форму вырядился? Да сразу в капитаны?

– Так было надо.

– Может, милиционера прикончил?

– Нет! – грубо ответил Тихон.

– Почему же нет? На тебе три трупа висят, насколько мне известно.

– Он никого не убивал, – торопливо заявила Нина.

– Это, девочка, решает суд. И если твой приятель туда попадет, поверь мне, вышка ему обеспечена.

– Я пришел сюда для обмена, – раздраженно заявил Тихон. – Давайте переходить к делу!

– Ну что же, к делу так к делу. Ты только вот что имей в виду. У меня в руке пистолет. Ствол направлен в спинку сиденья, аккурат напротив твоего сердечка. Будешь вести себя плохо – завалю.

Выждав паузу, видимо для того, чтобы смысл слов получше дошел до адресата, капитан продолжил:

– Деньги принес?

– В рюкзаке, – Заколов равнодушно бросил рюкзак на водительское сиденье.

– Все? – проводив рюкзак заинтересованным взглядом, уточнил капитан.

– Все! Все, что были у меня, – огрызнулся Заколов. – Слушайте, капитан, мне деньги не нужны. Мне нужна девушка, поэтому я сюда и пришел.

– Очень хорошо, очень хорошо. Я рассчитывал на это.

– Ну так что, мы свободны? Или сделаете милость, на станцию подбросите?

После продолжительной паузы капитан устало, как нечто до боли надоевшее, произнес фразу, словно заимствованную из гангстерского кинофильма:

– Видишь ли, в чем проблема, Заколов. Я не оставляю свидетелей.

– Я вас не видел, – тут же ответил Тихон, прекрасно осознавая, насколько это слабый аргумент. Он понял, что события начинают принимать самый худший оборот. Щемящая тоска расплылась в теле. Он сидит спиной к капитану. Капитан вооружен – он нет. Обезоружить капитана в этой ситуации невозможно, малейшее движение – и последует выстрел. Даже если Тихону удастся выпрыгнуть из машины, капитан наверняка сможет достать его пулей. Лучше пока не дергаться, вряд ли капитан захочет стрелять в машине. Останется много следов. А тачка ему еще понадобится.

– Ты меня не видел, а девчонка разглядела, – капитан тяжело вздохнул и, подчеркивая, что обстоятельства выше его воли, грустно продолжил: – Вот такие дела.

– Нина, у него пистолет есть? – как за последнюю соломинку ухватился Тихон.

– Да, – еле слышно ответила девушка.

– С кого начнете? Сначала меня, потом ее? Или наоборот?

– Не заводись. – Капитан еще раз устало вздохнул. – Нравишься ты мне. Девчонку не бросил, пришел, деньги отдал. Кто сейчас на это способен? Я таких странных еще не встречал. Мне все больше нормальные ублюдки достаются. Ты что, Заколов, ее без ума любишь?

Этот вопрос застал Тихона врасплох. Любит он Нину или нет? Нет, конечно. Любовь ведь это… это что-то такое… особенное… Окончательно сформулировать мысль Тихон не смог. Ничего не лезло в голову. Ну, по крайней мере, влюбленные целуются, а он с Ниной даже не целовался. Он разглядел ее как девушку лишь во время этой злополучной поездки. Они и общались неполных два дня, пока их не разлучили. Разве в таких условиях рождается любовь?

Заколов чувствовал, что его ответа ждет не только капитан милиции. В возникшей тишине он не слышал ни одного шороха со стороны девушки и даже ее дыхания. Что ответить в этой ситуации?

– Я пришел, потому что обещал ей. Потому что она ждала и верила мне. Я должен довезти ее домой, – честно ответил Тихон.

Сзади послышалось интенсивное сопение девушки, словно она пыталась сдержать слезы. И непонятно было – это слезы радости или огорчения.

– Значит, в благородство играешь, – подумав, сделал вывод капитан. – Сейчас двадцатый век, Заколов. Все благородство осталось в девятнадцатом.

Возникла напряженная пауза. Казалось, капитан что-то обдумывал. Заколов молча ждал, надеясь на чудо.

– Отпустите нас, – тихо заканючила Нина. – Отпустите…

– Нет! – наконец резко воскликнул милиционер. – Отпустить я вас не могу.

«Чуда не произошло, – отстраненно, словно его это совершенно не касается, понял Тихон. – Возможно, будет шанс, когда милиционер нас выведет из машины».

Сзади раздался щелчок предохранителя. Спина Заколова окаменела. Неужели конец?

– Отпустить я вас не могу, – повторил капитан, только что поставивший пистолет на предохранитель. Он говорил медленно, словно продолжал напряженно размышлять и, заканчивая одну фразу, не знал, какой будет следующая: – Отсюда выйдут либо я, либо вы. Но мне тоже нравится благородство людей девятнадцатого века. Хотел я когда-то быть таким… В те времена дуэли были. За поруганную честь отвечали кровью… Это сейчас можно хамить и унижать человека безнаказанно. Тогда было лучше… Я вот думаю, а что, если нам устроить дуэль? Мы же сейчас враги. Враги должны биться на дуэли… Только пистолет у нас один. Жаль… Но можно найти выход! Будем стрелять по очереди. Кинем жребий: кто первый? Сначала стреляет первый, если не попал, то другой. И так до окончательной точки. Хотя погоди. У меня всего три патрона осталось. Я несколько на этих тварей извел, пока тебя ждал. – Он кивнул в сторону своры притихших после трапезы псов. – Кто это? То ли собаки, то ли кошки.