Ли Чайлд - Один выстрел

– Раз нет ограды, можно заключить, что ночами они используют какую-то систему теплового обнаружения. – сказал Ричер.

– Как к ним лучше всего подобраться?

– С севера, – ответил Ричер, – никакого сомнения. В дробильню можно проникнуть со стороны дороги. Хорошее укрытие до последней минуты. Но они будут этого ожидать. Слишком уж очевидно.

– Как я понимаю, дорога проходит на западе. Вероятно, слишком прямой и открытый обзор. Скорее уж восток или юг.

– Они подумают точно так же. Дорога мне как-то больше подходит, – сказал Ричер. – Она вымощена?

– Дробленым известняком, – ответила Янни. – Этого добра у них навалом.

– Известняк удержит немного дневного жара, – заметил Ричер. – Он будет теплее почвы и оставит на экране светлую полосу. Если контраст не очень велик, это создаст теневую зону по обеим сторонам дороги.

– Брось шутить, – возразил Кэш. – Ты же будешь на тридцать градусов теплее окружающей среды. Засветишься на экране как прожектор.

– Можешь предложить что-нибудь лучше?

– Перерезать провода? Обесточить камеры?

– Слишком опасно, – ответил Ричер. – Они не должны ни о чем знать до самой последней секунды, дом нельзя превращать в зону свободного огня. Не забывай о Розмари.

– Тебе решать.

– Мне по душе дорога, – сказал Ричер.

– А камеры? – спросила Янни.

– Что-нибудь придумаю, – ответил Ричер и обратился к Кэшу: – У тебя в машине есть проигрыватель?

Тот утвердительно кивнул.

– Не против, если твою машину поведет Франклин?

– Да пусть хоть забирает, а мне отдаст седан.

– Прекрасно, до места добираемся в твоей машине. Франклин нас довезет и ссадит, а сам прямым ходом вернется сюда.

– Нас? – переспросила Янни. – Мы все поедем?

– Все. Четверо там, Франклин – на связи.

– Хорошо, – согласилась Янни.

– Нам понадобятся сотовые, – сказал Ричер. – У меня нет.

Франклин извлек из кармана маленькую «нокию»:

– Возьмите мой.

У других телефоны были.

– Сумеете наладить многостороннюю связь? – обратился Ричер к Франклину. – Четыре сотовых и ваш обычный?

Франклин кивнул:

– Дайте мне номера.

– И отключите сигнал вызова, – сказал Ричер.

– Когда начнем? – спросил Кэш.

– Четыре часа утра – мое любимое время, – ответил Ричер, – но русские так и подумают. Мы же у них научились. Кагэбэшники стучали в двери в четыре утра. Так что мы устроим русским сюрприз – выступим в половине третьего.

– Где мое место? – спросил Кэш.

– В юго-западном углу завода, – ответил Ричер, – он выходит на дом южной и восточной сторонами. Будешь держать под обстрелом западную и северную стены дома.

– О'кей.

– Что ты для меня прихватил?

Кэш порылся в кармане ветровки, вытащил нож в ножнах и бросил через комнату Ричеру. Ричер поймал. Стандартный армейский нож с лезвием почти восемнадцать сантиметров.

– Это все? – спросил Ричер.

– Все, – ответил тот. – У меня из оружия только винтовка да этот нож.

– Не может быть.

– Я не псих, у меня – дело. Пушку возьмешь у первого прирезанного.

Ричер промолчал.

Все ждали. Полночь. Час ночи. Ричер еще раз прошелся с ними по плану, чтобы каждый знал свою роль. Затем он позволил себе подумать о завершении операции.

– Кто заместитель Эмерсона? – спросил он.

– Женщина, зовут Донна Бьянка, – ответил Франклин.

– Ей нужно там быть. Ожидается форменный цирк, одному человеку не справиться. Привезете туда Эмерсона с Донной Бьянкой. И, понятно, Алекса Родина.

Без четверти два обстановка стала нервозной. Хелен Родин подошла, присела на корточки рядом с Ричером и спросила:

– Почему вы на это идете?

– Потому что справлюсь. И еще из-за женщины.

– Вас убьют.

– Вряд ли. Там одни старики и кретины. Я бывал в переделках похуже. – Он взглянул на часы и поднялся: – Ну, за дело.

Янни достала компакт-диск с записью Шерил Кроу и отдала Кэшу. Тот отпер дверцу внедорожника, наклонился и вставил диск в проигрыватель. Франклин взобрался на место водителя, Кэш сел рядом, положив на колени винтовку. Ричер, Хелен Родин и Энн Янни втиснулись на заднее сиденье.

– Включите обогреватель, – сказал Ричер.

Кэш нагнулся влево и настроил обогреватель на максимум. Франклин завел мотор и покатил на запад. Затем свернул на север. Обогреватель разогрелся, в салоне стало тепло, потом жарко. Дорога состояла из однообразных прямых отрезков, обозначенных правыми поворотами под прямым углом. Наконец свернули в последний раз.

– Почти на месте, – заметила Янни. – Осталось около пяти километров.

– Запускай музыку, – распорядился Ричер. – Восьмую дорожку.

Кэш нажал на клавишу. Что ни день, то новый поворот.

Франклин гнал со скоростью сто километров в час.

– Три километра, – отсчитывала Янни. – Полтора.

Ричер смотрел в правое окно. Поля возникали в случайном свете фар. Оросительные установки вращались так медленно, что казались неподвижными. Было туманно.

– Дальний свет, – распорядился Ричер. Франклин дал дальний свет.

– Музыку на полную катушку, – распорядился Ричер.

Кэш повернул головку на полную громкость. ЧТО НИ ДЕНЬ, ТО НОВЫЙ ПОВОРОТ.

– Восемьсот метров, – крикнула Янни.

– Окна! – проорал Ричер.

Четыре больших пальца впились в четыре кнопки, и все четыре стекла опустились на три сантиметра. Раскаленный воздух и оглушительная музыка выплеснулись в ночную тьму. Ричер увидел, как промелькнул темный силуэт дома – одинокого, массивного, с тусклым светом за окнами. Вокруг – ровная пустошь. Смутно белела подъездная дорожка из известняка – длинная и прямая как стрела.

– До знака «стоп» – четыреста метров, – крикнула Янни.

– Готовимся! – проорал Ричер. – Представление начинается.

– Сто метров! – завопила Янни.

– Двери! – крикнул Ричер.

Три двери приоткрылись на три сантиметра. Франклин выжал тормоза. Машина встала на черте как вкопанная. Ричер, Янни, Хелен и Кэш вывалились наружу. Франклин рванул машину с места. Через несколько минут расстояние и мрак поглотили задние огни и глухой ритм музыки.

Соколов обнаружил тепловой росчерк внедорожника на южном и западном мониторах, когда машина была метров за восемьсот. Большой мощный автомобиль мчался на большой скорости, оставляя за собой рвущийся из открытых окон длинный шлейф горячего воздуха. Чего-то в этой картине не хватало. Но тут он услышал. Гудение мощного двигателя, громкая музыка.

Владимир бросил взгляд в его сторону:

– Проезжий?

Машина пронеслась мимо, оставив за собой горячий шлейф.

– Проезжий, – сказал Соколов.

На третьем этаже Ченко тоже услышал шум и выглянул из западного окна спальни. Увидел силуэт большой черной машины, она мчалась со скоростью около ста километров в час, включив все огни. Услышал глухой ритм музыки. Он открыл окно, высунулся и проводил глазами удаляющийся на север световой пузырь. Тот скрылся за камнедробильней, но отсвет фар продолжал плясать в воздухе. Через полкилометра отсвет изменил цвет с белого на красный. Сигнал торможения перед знаком «стоп». Отсвет на секунду застыл, красный снова сменился белым, и отсвет быстро понесся вперед.