Андреас Эшбах - Один триллион долларов

– Или провидение.

– То же провидение, которое иногда допускает и другие пути развития событий? Нет уж, спасибо. Зачем мне провидение, которое точно так же могло предусматривать мою смерть? Уж лучше я скажу, что это было везение, если повезло.

– А что, действительно все было так плохо? Я совсем ничего не помню.

– Все это не особенно обсуждалось. Я специально проводила розыски; это была одна из моих первых работ, когда я стала изучать историю. Не было никаких военных планов на случай, если состоится мирное народное выступление и правительство пойдет на уступки. Кроме того, вечером девятого ноября люди только потому массами устремились к пограничным переходам, что они неправильно поняли соответствующее разъяснение правительства: открытие границ вообще не предусматривалось, а всего лишь упрощенное оформление заявлений. Что, если бы хоть один пограничник выстрелил?

Она смотрела на его реакцию и когда заметила, что это произвело на него впечатление, добавила:

– Для меня это значит, что все хитрые планы, экстраполяции и анализ тенденций можно просто брать с потолка. Происходит то, что происходит, и все по-настоящему важные события в этом веке произошли внезапно. Если теперь посмотреть на старые прогнозы, пятидесятилетней давности или старше, то просто смешно: практически ничего из предсказанного не сбылось. – Она взяла его под руку. – Поэтому говорю тебе, все это вздор. Пророчество – вздор. Человечество, лишившееся будущего, – вздор.

– А то, что мне принадлежит половина планеты? Тоже вздор?

Урсула сощурила глаза:

– Тебе пришлось сбегать от собственных охранников, словно вору. Как это можно назвать? Свободной, полной жизнью?

Профессор раскрыл перед Маккейном на столе толстую папку и перелистывал ему диаграммы.

– Вот здесь, например. Возможные развития всех народных хозяйств. Легко увидеть, как огромно здесь ваше влияние. Вы можете взять почти любую страну мира и решать по собственному усмотрению, то ли привести ее экономику в состояние расцвета, то ли в состояние руин. Соответствующие стратегии – в приложении. Настольная книга власти над миром.

Маккейн полистал страницы.

– Меня не убеждает, что такого рода влияние может оказаться полезным.

– Потому что вы путаете две вещи – деньги и действительность. Все, что вы можете контролировать, – это деньги. Но деньги – лишь фикция, договоренность между людьми. Если вы контролируете деньги, вы можете контролировать экономику – но лишь до тех пор, пока все придерживаются молчаливых договоренностей. А на все, что не является частью экономического процесса, вы практически не имеете влияния. Например, на размножение. – Коллинз подошел к одной из иллюстраций и постучал по ней тыльной стороной кисти. – Это экстраполяция возможных изменений численности населения. Поразительно узкая область разброса, вы не находите? Еще до наступления 2000 года на свет появится шестимиллиардный житель, это неотвратимо. И это число еще раз удвоится, и в этом тоже мало чего можно изменить.

Маккейн мрачно смотрел на кривые, прижав ко рту кулак, и невольно качал головой.

– И это лишь половина правды, – продолжал ученый. – Потому что если посмотреть на стратегии, которые на этой диаграмме понижающе действуют на рост населения, то окажется, что они содействуют наступлению степей, росту пустынь и засолению почв. – Он указал на другую, меньшую иллюстрацию. – Вот развитие пахотных площадей. В 1980 году на каждого жителя земли приходилось по 0,31 гектара плодородной земли, в 2000 году ее будет лишь 0,16 гектара. И плодородные почвы убывают – как по площади, так и по качеству. Эрозия лишь усиливается из-за неизбежного культивирования: там, где необходимо орошение, почвы засаливаются; своей дани требует и заражение отравляющими веществами. Через двадцать пять лет дойдет предположительно до восьмисот квадратных метров на душу населения – то есть с огородик на человека. Как этого может хватить? – Он в отчаянии опустил руки. – На всех не хватит.

Оба затихли, предавшись своим мыслям. Затем Маккейн неторопливо откинулся в своем кресле, и оно опасно заскрипело под ним.

– И все равно я не могу поверить, – сказал он. – А что, например, с сырьем? Fontanelli Enterprises имеет фактическую монополию на многие металлы решающего технического значения. Мы можем остановить их добычу, если захотим. Или энергия? Мы контролируем хоть и не весь нефтяной рынок, но повышать цены можем по своему усмотрению. Это ведь должно возыметь свой эффект?!

Коллинз снова притулился к краешку своего письменного стола.

– Эффект есть. Но если вы окажете давление на комплексную систему, в ней возникнут стратегии уклонения – совершенно автоматически, поскольку вы тем самым повысите привлекательность альтернативных вариантов. Возьмите энергию. В том же масштабе, в каком поднимется цена на нефть, станут привлекательнее другие системы энергии, например солнечная.

– Я бы ничего не имел против.

– Но вы при этом лишитесь инструмента давления. То же самое с сырьем. Есть даже исторические прецеденты. В мировых войнах противники пытаются отрезать друг другу доступ к стратегическому сырью через бойкоты и блокады морских путей – с тем результатом, что изобретаются вещества-заменители, иногда с улучшенными характеристиками.

Маккейн с каменным лицом положил руки на подлокотники.

– Итак, это и есть ваш результат? Что все тщетно и остается лишь вопрос времени?

– Этого я не сказал. Мой результат таков, что ваши возможности влияния на систему недостаточны для того, чтобы помешать краху. Проще говоря, это не в вашей власти.

– О, спасибо, – сказал Маккейн.

– Это не значит, что нельзя через продолжительное воздействие – например, через международное сотрудничество…

Профессор запнулся, потому что при этих словах его гость запрокинул голову и исторг зычный не то крик, не то смех.

– Международное сотрудничество?! – Профессор, на какой планете вы живете? Когда и где вы видели международное сотрудничество? Какие вам известны прецеденты? Мне известны только прецеденты катастроф. Все эти экологические конференции, от которых не было никакого проку… Нет уж, это вы оставьте. Это просто глупо.

– У нас имеются самые точные, самые обоснованные экстраполяции, какие когда-либо проводились. Во время международной конференции мы могли бы просчитать последствия любых предложенных программ и в тот же день доложить их делегатам.

Маккейн только фыркнул и отрицательно покачал головой:

– Забудьте об этом.

– Мы могли бы добиться через публикацию…

– Это не будет опубликовано.

– Дело ваше. – Тощая фигурка Коллинза, казалось, осела. – Но если быстро и решительно не произойдут чрезвычайно важные вещи, я больше ничего не смогу вам предложить, кроме голода и эпидемий за гранью всяких представлений, а в конце пустынную, отравленную, выщелоченную землю, на которой больше нельзя будет жить.