Брижит Обер - Лишняя душа

Суббота, 14 января – после обеда

Уже два? Если точно, то 13.53, суббота, 14 января, спасибо настольному будильнику «Бетти Буп». [2] Бетти Буп – персонаж одноименного американского мультфильма. Вчера я так поздно легла. На самом деле я просто заснула, когда смотрела фильм на DVD. Американский сериал. «Замужем за убийцей». Два выпуска по три часа. Дух захватывает. Я отрубилась в тот момент, когда до Джины только что дошло, что ядовитого паука в ванную кто-то подбросил специально. Отлично, позавтракаю и буду смотреть дальше.

Я совсем не голодна. Однако надо заставить себя что-нибудь съесть. Чашку мюсли, бокал апельсинового сока. Ставни раскрывать тоже неохота. Уверена, что там вовсю светит солнце. Здесь вообще из 365 дней в году минимум 300 солнечных. Так какой смысл, не успев проснуться, впрыскивать в глаза порцию ультрафиолета?

Мне кажется, у меня портится зрение, побаливают глаза. Сказать об этом доктору Симону на осмотре. Он миленький, этот доктор Симон. Высокий, стройный, с темными вьющимися волосами, в глазах летняя синева. И совсем не претенциозный. Всегда шуточка наготове. Или комплимент «маленьким помощницам», так он называет медсестер. Поговаривают, что он со странностями, сумасброд. У него и вправду каждые пару секунд меняется настроение не пойми почему. Кое-кого это выводит из себя. Только не меня. Я ему спуску не даю, баш на баш, и он тотчас успокаивается. А в добром настроении он очень забавный. Не то что доктор Даге. Этот действует как заморозка! Вечно в своих костюмах «Хьюго Босс». А уж эта стрижка, напоминающая парик! Загорелый – цвет в точности карамель, не крем-брюле или недодержанная нуга, нет, карамель, или, следовало бы сказать, карамёд – учитывая его медовые манеры и блудливые ручки. Мне все время кажется, что передо мной не доктор, а актер, нанятый на роль доктора.

Ладно. Откроем ставни.

Не тут-то было: кругом все серо, похоже, выпадет ледяная крупа, будет гололед. Сад выглядит печальным, поникшим, листья облетают, надо будет заняться этим.

Я никогда бы не сняла низ дома у хилого стареющего типа. Ну ладно, я увидела в больнице на доске объявлений: «Сдам двухкомнатную квартиру в тихом доме». Это объявление дал санитар Стивен, который сдавал квартирку в принадлежавшем ему двухэтажном коттедже, там действительно было очень спокойно. Черепичная крыша, оштукатуренный фасад, массивная деревянная входная дверь, за ней небольшая площадка с двумя дверьми – одна вела ко мне, другая, под лестницей, в подвал дома. Везде очень чисто.

Квартирка оказалась симпатичной, 40 метров, в старинном стиле, с камином, гостиная, спальня, маленькая ванная комната с ванной и большим окном. А главное – под окнами садик. Дом был расположен в приличном квартале, среди небольших особняков, по соседству недавно построенный торговый центр, десять минут пешком до больницы, если идти напрямик через торговую зону. Я сказала себе: «О'кей! Почему бы и нет?!»

До смерти матери, жившей наверху, Стивен сам занимал эту квартиру. Когда она умерла, он переехал в ее апартаменты. Поразительно, что и верхняя квартира, и моя были идентичны, даже расположение комнат такое же. Забавно: поднялся на несколько ступенек, толкнул дверь, и вот ты уже в своей и в то же время иной гостиной. Вместо прелестных позолоченных рельефных обоев по последней моде – оштукатуренные стены, окрашенные бежевой краской. А вместо мягкого кожаного дивана оттенка взбитых сливок возвышается старая софа с велюровой обивкой выгоревшего зеленовато-горчичного цвета.

О спальне и говорить нечего! Обои с рисунком из крупных темно-синих цветов, должно быть, были наклеены в 1930-м, а абажур напоминал лампу в морге.

Прочее в том же духе: интерьер безупречно выдержанный и безупречно ветхий, после смерти маман здесь ничего не переменилось. Деревянные панели – темно-коричневые, темнее не бывает, линолеум – имитация паркета, мебель – имитация сельского стиля, занавески – имитация кружев, в подобном декоре так и тянет повеситься на люстре (имитация венецианского стекла). Но чтобы веревка была настоящей, не имитацией!

По правде сказать, в духе Стивена. С его перехваченными лентой темными волосами, темными, без блеска глазами, его вполне средним ростом (метр семьдесят два при весе шестьдесят пять кило). Не то чтобы он выглядел скучно, скорее мрачно. Стиль школьного отличника, которому предстоит сделаться почетным гробовщиком. На нем всегда спортивный костюм, серый или цвета морской волны, при этом наглаженный! Да, на-гла-жен-ный, с ума сойти! Ничего не скажешь, хорошо Мамулечка воспитала своего обожаемого Стивена. Но маманю не тронь. Мамулечка там, Мамулечка сям, фото Мамулечки на телике, ее тапочки у камина, рядом с ее любимым креслом, хоть Мамулечка их больше не наденет, поскольку померла год назад от пресловутого рака легких. И мы ведь знаем, она не курила! Он мне это триста раз повторил: «Вы представляете, Эльвира, она ведь не курила! Она даже запаха дыма не выносила! О нет! Уж такая она была, Мамулечка! Непреклонная!»

Порой думаешь, а неплохо быть сиротой. Это не цинизм, но я не слишком отчетливо помню родителей. Они погибли совсем молодыми, разбились на машине. Мне досталось небольшое наследство, которое я приберегаю на черный день, а живу на проценты. И поскольку я в финансовом плане могу не беспокоиться, я добровольно заточила себя здесь, как только почувствовала себя угнетенно. Это все стресс и переутомление. «Профессиональное истощение», знаменитое burn out – слетел с катушек, на современном жаргоне. Двадцать лет непорочной службы, имею я право расслабиться на месяц-другой?!

Бедный Стивен. Тут весельем и не пахнет. Я-то уж знаю, ведь в этом доме есть одна особенность. Ему-то я, конечно, об этом не сказала. Но если в моей гостиной встать совсем вплотную к камину – ну ладно, будем откровенными: если почти нырнуть в дымоход, – так вот, тогда слышно все, что происходит наверху!