Дэвид Бальдаччи - Коллекционеры

Тут на помощь ему пришел Оливер Стоун. Он работал санитаром в том психиатрическом заведении, куда поместили Милтона. Поняв, что перед ним человек с выдающимися способностями, которые включали в себя совершенную фотографическую память, Стоун умудрился засунуть накачанного седативами Милтона на съемки телеигры, где тот переиграл всех профессионалов и даже заработал небольшое состояние. Годы непрерывного лечения и хорошие лекарства позволили ему вести вполне нормальную жизнь. Теперь у него был весьма доходный бизнес — он разрабатывал веб-сайты для корпораций.

Стоун вытянулся во весь свой немаленький рост — шесть футов два дюйма! — прислонился к стене и скрестил на груди руки, глядя сверху вниз на своего друга.

Имея две докторские степени: в области политических наук и по литературе восемнадцатого века, — Калеб Шоу уже десять лет работал в читальном зале отдела редких книг библиотеки конгресса. Неженатый и бездетный, он имел одну лишь страсть в жизни, если не считать друзей, — библиотеку.

У Калеба тоже были в свое время трудные периоды. Он потерял старшего брата во Вьетнаме, а его родители пятнадцать лет назад трагически погибли в авиакатастрофе. Стоун повстречал Калеба, когда тот был полностью погружен в свои несчастья и, кажется, утратил само желание жить. Стоун подружился с ним, познакомил с владельцем книжного магазина, который отчаянно нуждался в квалифицированной помощи, и Калеб постепенно выбрался из депрессии благодаря любви к книгам. «Я, кажется, коллекционирую разные безнадежные случаи», — думал Стоун. Хотя и сам когда-то был таким же. И в самом деле, Стоун многим был обязан своим друзьям, как и они ему, если не больше. Если бы не Калеб, Робин и Милтон — Стоун был в этом совершенно уверен, — он бы тоже ни за что не выжил. После многолетней деятельности в сфере одного лишь разрушения и уничтожения Стоун последние тридцать лет искал какой-нибудь способ искупить грехи прошлого. По его собственным прикидкам, ему еще многое предстояло в этом плане сделать.

Размышления Стоуна были прерваны приходом Алекса Форда, ветерана секретной службы, который сыграл решающую роль в организации «Верблюжьего клуба» и за свои героические заслуги был принят в него в качестве почетного члена.

Форд просидел с ними полчаса, пока, к большому своему облегчению, не узнал, что с Калебом скоро все будет в порядке.

— Не волнуйся и не напрягайся, Калеб, — сказал он. — Если что понадобится, сразу звони.

— Как дела в ВО? — спросил Стоун, имея в виду вашингтонское отделение службы, к которой принадлежал Форд.

— Несколько напряженно. Криминал что-то перевозбудился.

— Ну, я надеюсь, ты уже отошел после нашего маленького приключения?

— Для меня потенциальный глобальный апокалипсис вовсе не «маленькое приключение». И не думаю, что когда-нибудь полностью «отойду».

После ухода Алекса Форда Калеб повернулся лицом к оставшимся.

— Это было совершенно ужасно, — сказал он. — Он там просто валялся на полу…

— И ты потерял сознание? — спросил Стоун, не сводя глаз с друга.

— Видимо, да. Я помню, как свернул за угол — хотел забрать свой свитер, а он там лежит… Господи, я чуть об него не споткнулся! У меня в глазах потемнело. Дышать стало трудно. И мне вдруг стало ужасно холодно. Я уж подумал, что это сердечный приступ. А потом просто отключился.

Робин положил руку Калебу на плечо:

— Многие на твоем месте потеряли бы сознание.

— Национальный психиатрический фонд считает, что обнаружение мертвого тела по травматическим последствиям занимает второе место среди всех иных событий в жизни человека.

Робин удивленно поднял брови и прокомментировал:

— А что занимает первое место по травматическим последствиям? Обнаружение собственной супруги в постели с обезьяной, размахивающей банкой просроченного плавленого сыра «Чиз-Уиз»!

— Ты хорошо знал де Хейвна? — спросил у Калеба Стоун.

— Да. Очень трагическая история, право слово. Он же был в отличной форме! Только что прошел полное обследование в больнице Джонса Хопкинса. Но, думаю, инфаркт может случиться у каждого.

— Так это был инфаркт? — уточнил Стоун.

— А что еще это могло быть? — Калеб явно был не очень в этом уверен. — Может, инсульт?

— Согласно статистике это, вероятно, был инфаркт, — заметил Милтон. — Самая частая причина так называемой мгновенной смерти в нашей стране. По сути дела, каждый может в любой момент свалиться и умереть, даже не успев удариться о пол.

— Черт бы тебя побрал, Милтон, — буркнул Робин. — Это не смешно.

— Пока не придут результаты вскрытия, мы можем только гадать, — заметил Стоун. — Ноты точно никого больше в хранилище не видел?

Калеб удивленно уставился на друга:

— Нет…

— Но ты прошел через все помещения достаточно быстро, так что вполне мог и не заметить человека на четвертом этаже.

— Оливер, в хранилище нельзя попасть без специальной электронной карточки. И там есть камера наблюдения, над входной дверью.

Стоун глубоко задумался.

— Сначала убивают спикера палаты представителей, а теперь заведующий отделом редких книг умирает при несколько загадочных обстоятельствах…

Робин внимательно посмотрел на него:

— Сомневаюсь, чтобы в наше время террористы охотились на всяких книголюбов, так что не надо все это превращать в очередной гнусный заговор, от которого зависят судьбы мира. С меня вполне хватает одного Армагеддона в месяц, спасибо вам огромное и за это!

Стоун моргнул.

— Что ж, отложим этот разговор, пока не узнаем больше.

— Могу подбросить тебя домой, Калеб, — сказал Робин. — Я на мотоцикле.

Робин очень гордился своим транспортом — полностью восстановленным мотоциклом «Индейский вождь» 1928 года выпуска с очень редко встречающейся коляской елевой стороны.

— Не думаю, что я к этому готов, Робин, — ответил Калеб и после паузы добавил: — Откровенно говоря, этот твой драндулет меня просто в ужас приводит.

В палату пошла медсестра, записала показания всех приборов и поставила Калебу градусник.

— Когда мне можно будет домой? — спросил тот.

Она вынула градусник.

— Температура у вас повысилась до нормы. Да, кажется, у доктора уже готовы ваши документы на выписку.

Пока Калеба готовили к выписке, Стоун отвел Робина в сторону.

— Давай-ка некоторое время понаблюдаем за Калебом.

— Зачем? Думаешь, он действительно заболел?

— Я не хочу, чтобы он вдруг снова заболел.

— Да этот парень умер от коронарной недостаточности, Оливер! Такое каждый день случается.

— Но вероятно, не с теми, кто только что прошел полную диспансеризацию в больнице Джонса Хопкинса.

— О'кей, а если у него просто лопнул какой-нибудь сосудик или он упал и расшиб себе голову? Ты же слышал, что сказал Калеб: парень был там совершенно один.