Линвуд Баркли - Исчезнуть не простившись

– Тела принадлежали женщине и мужчине, – сказала Уидмор. – По заключению патологоанатома, даже еще до анализа на ДНК, останки скорее всего принадлежали подростку и женщине лет под сорок или чуть больше.

Синтия посмотрела на меня, потом перевела взгляд на Уидмор.

– Анализ ДНК показал, что они связаны родственными отношениями: родитель – ребенок. Другие анализы подтвердили, что скорее всего это мать и сын.

– Моя мама, – прошептала Синтия. – И Тодд.

– Однако, – продолжала Уидмор, – хотя связь между умершими и была более или менее определена, мы не можем с уверенностью утверждать, что это Патриция и Тодд Бидж. Если у вас осталось что-нибудь от матери, может быть, расческа, в которой застряли волосы…

– Нет, – сказала Синтия. – Ничего такого у меня нет.

– Что же, у нас есть ваш мазок на ДНК, к тому же существует много данных, связывающих вас с останками в машине. Как только определят тип вашей ДНК, а сейчас над этим работают, то смогут узнать, являлась ли покойная вашей матерью, а также могли покойный быть вашим братом.

Уидмор помолчала.

– Но поскольку мы определили родственные отношения между погибшими, а машина действительно принадлежала вашей матери, можно ориентировочно утверждать, что нашли ваших мать и брата.

Казалось, Синтия вот-вот потеряет сознание.

– Но не вашего отца, – продолжила Уидмор. – Я бы хотела задать вам еще несколько вопросов о нем. Что он был за человек?

– Почему вас это интересует? – удивилась Синтия.

– Полагаю, мы можем подозревать, что он убил их обоих.

– Алло?

– Это я, – сказал он.

– Я только что о тебе думала, – ответила она. – Ты давно не звонил. Надеюсь, все в порядке?

– Я ждал, хотел посмотреть, что получится, – пояснил он. – Что они смогут выяснить. В газетах кое-что писали. И показали машину. По телевизору.

– О Господи…

– Они сделали снимок, когда ее увозили из карьера. И сегодня в газетах напечатали статью насчет анализов на ДНК.

– Надо же, как интересно, – сказала она. – Жаль, что меня там с тобой нет. И что было в этой статье?

– Ну, там кое-что есть, а кое-чего нет. У меня газета перед глазами. Здесь написано: «Анализы на ДНК показали, что существует генетическая связь между двумя трупами, найденными в машине; что это мать и сын».

– Интересно.

– Будут еще проводиться анализы, чтобы установить, связаны ли эти останки генетически с Синтией Арчер. Однако полиция практически уверена, что останки принадлежат Патриции Бидж и Тодду Бидж, исчезнувшим двадцать пять лет назад.

– Значит, в статье прямо не сказано, кого нашли в машине? – спросила она.

– Не совсем.

– Ты же знаешь, что они подразумевают под «практически уверена». Они делают из тебя дурака…

– Я знаю, но…

– И все же удивительно, что сегодня можно сделать, верно? – Казалось, она радуется.

– Ага.

– Я хочу сказать, что в те давние времена, когда мы с твоим отцом избавились от этой машины, кто вообще слышал об анализах на ДНК? Прямо голова кругом идет. Ты все еще нервничаешь?

– Пожалуй, слегка.

Ей показалось, что он немного подавлен.

– Знаешь, ты даже мальчишкой постоянно нервничал. Что касается меня, то я оцениваю ситуацию и разбираюсь с ней.

– Ну наверное, ты сильнее.

– Я считаю, что ты прекрасно потрудился, можешь собой гордиться. Вскоре ты вернешься домой и заберешь меня. Я ни за что не хочу пропустить это. Когда настанет момент, я должна увидеть выражение ее лица.

– И как вам удается справиться с этим? – спросила доктор Кинзлер Синтию. – С тем, что, судя по всему, нашли ваших мать и брата?

– Я не уверена, – призналась Синтия. – Но облегчения не почувствовала.

– Конечно, я понимаю, так получилось.

– И отца там не оказалось. Эта Уидмор, детектив, думает, что, возможно, он их и убил.

– Если догадка подтвердится, как вы к этому отнесетесь?

Синтия закусила губу и посмотрела на жалюзи, словно обладала инфракрасным зрением и могла сквозь них видеть шоссе. Это было наше очередное посещение, и я уговорил Синтию не отменять визита, хотя она и собиралась это сделать. Но теперь, когда доктор задавала такие каверзные вопросы, которые скорее бередили рану, чем помогали залечить ее, я пожалел, что не послушал жену.

– Я уже начинаю смиряться с мыслью, что мой отец был не тем человеком, за которого я его принимала, – сказала Синтия. – Тот факт, что его нет ни в каких официальных документах, отсутствует номер социального страхования и записи о водительских правах, невозможно объяснить. – Она помолчала. – Но сама мысль, что он мог убить их, мою маму и Тодда, – в это нельзя поверить.

– Вы полагаете, он сам оставил шляпу? – спросила доктор Кинзлер.

– Может быть.

– Зачем вашему отцу проникать в ваш дом, оставлять такой след за собой, писать письмо на вашей собственной машинке и рисовать карту, которая привела вас к остальным?

– Возможно, он… хочет с этим покончить?

Доктор Кинзлер пожала плечами.

– Я спрашиваю о вашем мнении.

«Стандартный прием психотерапевта», – подумал я.

– Я не знаю, – ответила Синтия. – Если бы я считала, что он это сделал, тогда записки и все остальное могли быть его попыткой признаться, покаяться. Ведь человек, оставивший письмо, каким-то образом вовлечен в их смерть. Иначе откуда он мог знать все эти подробности.

– Верно, – согласилась доктор Кинзлер.

– И детектив Уидмор, хотя и говорит, что это мой отец убил их много лет назад, на самом деле уверена, будто эту записку написала я.

– Возможно, – задумалась доктор Кинзлер, – она полагает, что вы с отцом сделали это вместе. Ведь его тело не найдено. А вас не было в той машине с матерью и братом.

Синтия помедлила, потом кивнула.

– Много лет назад полиция подозревала меня. В смысле, когда они ничего не нашли, то стали хвататься за соломинку, понимаете? Наверное, полагали, что я все это проделала вместе с Винсом. Из-за ссоры, которую в тот вечер устроила.

– Вы же говорили, что почти ничего не помните о том вечере, – заметила доктор. – Как вы считаете, не блокировали ли вы чего-нибудь в своей памяти? Иногда я направляю людей к надежному специалисту, который занимается терапией под гипнозом.

– Ничего я не блокировала. Просто не сознавала. Пришла домой пьяной. Я была глупым подростком. Сразу отключилась. Проснулась утром. – Она подняла руки, снова уронила их на колени. – Я не смогла бы совершить преступление, даже если бы хотела. Я была в отключке. – Она вздохнула. – Вы мне верите?

– Разумеется, – сказала доктор Кинзлер и мягко попросила: – Расскажите мне побольше о ваших отношениях с отцом.