Джейк Арнотт - Подснежник

Джон приехал из Нигерии в Лондон, чтобы изучать инженерное дело. Сдав квалификационный экзамен, он работал и в Англии, и у себя на родине, участвуя сразу в нескольких строительных проектах. Как сообщил Огунгбе во время нашего разговора, он довольно решительно настроен использовать свои знания, чтобы улучшить жизнь своего народа. Мы беседовали о новом строительстве, причем я старался поддакивать ему во всем, издавая в нужных местах соответствующие звуки.

Проект, которым Огунгбе занимается в настоящий момент, заключается в том, чтобы построить в окрестностях Энугу в южной части Нигерии новый поселок городского типа. По плану там предстоит воздвигнуть около 3000 домов и современный торговый центр. Огунгбе уже заручился поддержкой правительства, но ему не хватает капитала, чтобы начать строительство. Он, впрочем, не выказал никакого разочарования, когда я сказал, что не располагаю достаточными свободными средствами для участия в подобном масштабном проекте. Огунгбе уверен, что мой титул и положение в обществе способны привлечь достаточное количество инвесторов, и надеется, что я помогу ему найти таких людей в Лондоне.

Потом Тони пригласил нас за стол. За ланчем Джон Огунгбе спросил, что мы думаем о Яне Смите и ситуации в Родезии. Мы с Тони старались отвечать максимально дипломатично, то есть больше ходили вокруг да около. Вскоре Тони переменил тему и принялся оплакивать судьбу частного предпринимательства при лейбористах. По всей видимости, Уилсон намерен ввести в бюджет корпоративный налог. Заодно Тони серьезно предостерег Дж. Огунгбе против социалистического пути развития для Нигерии и пригласил меня принять участие в работе группы по разработке партийной политики оказания помощи заморским территориям, созданной недавно при Политическом консультативном комитете. Согласился.

24 февраля, среда

Ездил навестить Гарри. Рассказал ему о вчерашней встрече с Дж. Огунгбе и предложил встретиться с нигерийцем. Г. не против. Я собирался устроить что-то вроде делового обеда в «Уайтсе», но у Гарри появилась другая идея.

– Почему бы тебе не пригласить его в мой клуб? – спросил он.

– В «Звездную пыль»?

– Да. Почему бы нет? Он мог бы быть нашим почетным гостем.

– Ты уверен, что это хорошая идея?

Мне очень хотелось произвести на Огунгбе хорошее впечатление, но я боялся какой-нибудь вульгарной выходки со стороны Гарри. Разумеется, сказать ему об этом откровенно я не мог. Гарри иногда бывает очень обидчивым.

– Чем тебе не нравится мой клуб? – с негодованием спросил он.

– Он мне нравится, просто… – Я вздохнул. – Нужно показать ему, что мы не какая-нибудь шпана.

Гарри от души расхохотался.

– Хорошо, хорошо, ваша светлость, не беспокойтесь, – сказал он. – Я буду хорошо себя вести.

25 февраля, четверг

«Комитет 1922 года» [22] «Комитет 1922 года», комитет «заднескамеечников» – объединяет всех членов консервативной фракции в палате общин, когда консерваторы находятся в оппозиции, или тех членов этой фракции, которые не входят в состав правительства, когда Консервативная партия находится у власти; назван по году образования. одобрил новую систему выборов нового лидера путем голосования членов парламента. Сэр Алек держится храбро, но дни его сочтены: в ближайшее время ему все равно придется подать в отставку.

27 февраля, суббота

Принимая Огунгбе в «Звездной пыли», Гарри, пожалуй, немного переусердствовал в своем старании сделать все, чтобы наш почетный гость чувствовал себя комфортно. Он, впрочем, все же не забыл пригласить нескольких знакомых бизнесменов, которые могли бы вложить деньги в африканский проект. Не обошлось, разумеется, и без неизбежной «фотографии на память».

Поначалу мистер Огунгбе и мистер Старкс отнеслись друг к другу не без некоторой настороженности. Мне также показалось, что Джон приглянулся Гарри не только как потенциальный деловой партнер. Когда я только представил их друг другу, он хитро подмигнул мне, словно мы оба были участниками заговора. В манере Гарри держаться было что-то чрезмерно дружелюбное, и это меня обеспокоило. Не знаю, как Гарри относится к расовым различиям. Мне известно, что он довольно болезненно реагирует на любой намек на свою еврейскую кровь, однако я понятия не имею, питает ли он какие-либо предрассудки в отношении цветных. Мне, впрочем, показалось, что он готов говорить об этом предмете без всякого смущения. Правда, Гарри поспешил перевести разговор на спортивную тему, но это, вероятно, потому, что бокс – единственная область, в которой ему приходилось непосредственно сталкиваться с черными. Как бы то ни было, он перечислял имена цветных чемпионов с таким видом, словно Джон мог лично знать каждого, и без колебаний признавал их преимущество над белыми боксерами. «Белые парни больше не голодают, – пожаловался Гарри с сокрушенным видом. – Во всяком случае, не так сильно, как раньше». Должно ли это умозаключение служить оправданием для чувства расового превосходства, которое он мог бы иметь в отношении цветных, я так и не понял. К счастью, Гарри не стал дальше развивать свою мысль, и я вздохнул с облегчением. Больше всего я боялся, что он может брякнуть что-то неподходящее.

Джон Огунгбе, впрочем, чувствовал себя достаточно непринужденно. Он громко смеялся шуткам, которые отпускал Гарри, и часто улыбался своей зубастой улыбкой, но, как и в тот день, когда мы познакомились, взгляд его оставался непроницаемым и холодным. Я видел, однако, что Гарри нигериец понравился.

– Джон – настоящая находка для нас, – доверительно шепнул он мне, улучив подходящий момент. – Он ведь сын вождя!

К концу вечера мы все здорово напились. Гарри с самого начала планировал доставить гостю максимум удовольствия, хотя предложенные им развлечения и не отличались изысканностью. Не будучи полностью уверен в склонностях и вкусах Огунгбе, Гарри позаботился о том, чтобы в зале присутствовали не только юноши, но и несколько девиц легкого поведения. И когда Джон заинтересовался одной из них, Гарри устроил так, что они уехали вместе.

28 февраля, воскресенье

Ужасное похмелье. Чувствовал себя вывалянным в грязи и духовно опустошенным. Сходил к вечерне в церковь Всех Святых на Маргарет-стрит.

Сегодня – сыропустная неделя. Торжественная служба подействовала на меня на удивление сильно. Я испытал глубокое чувство благодарности за то, что хотя бы здесь, в храме, человек может найти несколько спокойных минут, чтобы помолиться Искупителю. «Упрямые колени, гнитесь; сердца сталь, стань мягкой, как младенца мышцы! Возможно, хорошо еще все будет…» [23] У. Шекспир, «Гамлет», акт III, сц. 2, пер. И. В. Пешкова.