Филипп Ванденберг - Восьмой грех

— Здесь больше нечего делать! — холодно сказал магистр, когда увидел Соффичи. Голова монсеньора, неестественно вывернутая, лежала на подушке безопасности. Изо рта и носа текла темная кровь. — Бедолага, — прокомментировал Аницет увиденное. Звучало так, будто он действительно сочувствовал.

— Мы должны позвонить в полицию, — сказал один из молодых и вытащил из кармана мобильный телефон.

— Это не к спеху, — возразил Аницет, — помогите мне вытащить его из машины.

Совместными усилиями мужчины попытались открыть заклинившую дверь «мерседеса». Но как они ни старались, ничего не вышло. Наконец Аницет наполовину залез в машину и через труп Соффичи продвинулся вперед, к пассажирскому сиденью. Там, на помятом полу, лежало то, что он искал, — пакет и рентгеновские снимки.

Выбраться из машины оказалось не менее трудно. Когда ему наконец удалось вылезти, Аницет с отвращением осмотрелся. Он весь перепачкался кровью.

Словно драгоценное сокровище, магистр сжимал в руках пакет. Губы Аницета растянулись в довольной улыбке. Пот и кровь, стекавшие по лицу, делали его похожим на дьявола.

— Хорошая работа, — пробормотал он и признательно посмотрел на двух молодых людей, сопровождавших его.

Те развернулись и уже хотели идти обратно в замок.

— Одну минуту! — окликнул их Аницет и вытащил из кармана коробок спичек. Он зажег спичку и бросил в разбитый мотор, из которого капал бензин. В тот же миг машина вспыхнула.

Потом магистр повернулся к помощникам и сказал:

— Ну, теперь пойдемте!

Отойдя на пару шагов, он обернулся. Языки пламени поднимались на пять-шесть метров, вздымая к небу черный столб дыма.

— Монсеньор думал, — тихо произнес Аницет, — что я заплачу ему четверть миллиона долларов. — Он помахал над головой пакетом. — За такой маленький пакет! Знал бы он, насколько дорог нам этот кусочек материи.

— Мне и сейчас не звонить в полицию? — поинтересовался один из сопровождающих.

Аницет пожал плечами и ответил:

— Да ради бога.

Новость от прокурора Ахилла Мезомеда пришла совершенно неожиданно. Это случилось утром, около девяти. Катерина как раз принимала душ, вспоминая приятный день, и тут зазвонил телефон. Прокурор сообщил, что постановление об аресте Мальберга аннулировано и расследование дела Марлены Аммер возобновлено.

Катерина была удивлена. У нее как будто камень с души свалился.

— Это действительно хорошая новость, — ответила Катерина. Вода капала с ее волос. — Хотя однажды я уже просила вас не звонить мне в такую рань. Вы меня вытащили прямо из душа.

Мезомед засмеялся.

— Прошу прощения, синьорина, за звонок в столь неподходящее время. Я и забыл, что мой распорядок дня кардинально отличается от вашего. Простите. Но, как говорится, кто рано встает, тому Бог дает. Это, я думаю, в первую очередь относится к незначительным, никому не известным прокурорам. Что касается вашего заверения по поводу Мальберга, что вы якобы видели его всего один раз и что он, вероятно, за границей… Надеюсь, вы не думаете, что я полный идиот и поверил в это? У меня есть сведения, что Мальберг находится в Риме. Но я всего лишь хотел рассказать вам о последних новостях.

— Хорошо, — ответила Катерина, думая о том, как бы не выдать своего волнения. — А вы продвинулись уже в расследовании дела Марлены Аммер? — словно бы невзначай осведомилась она.

Катерина отчетливо услышала, как Мезомед вздохнул:

— Я должен говорить тише, — признался он. — Случай становится все загадочнее. Сам факт, что старший прокурор Буркьелло настоятельно отговаривал меня заново открывать дело, свидетельствует об этом. А ведь я, кроме всего прочего, еще и предъявил новые факты, которые требуют тщательного расследования.

— Вы имеете в виду фотографии, сделанные мною на похоронах Марлены?

— И их тоже. Когда Буркьелло закрывал дело, у него их не было. Но другие факты, приведенные в документах, он тоже не принял во внимание: странные следы ароматических веществ на халате синьоры, гематома на верхней части туловища. И когда я указал Буркьелло на это, он назвал их мелочами. А еще он обвинил меня в честолюбии и посоветовал прекратить расследование. Есть опасность, что моя карьера пойдет под откос.

— И вы подчинились его приказу?

— Конечно нет. Меня не покидает предчувствие, что речь идет не только о смерти Марлены Аммер. За убийством синьоры скрывается другая таинственная история. Возможно, речь идет даже о «несчастном случае на производстве».

— Простите. Я не понимаю, о чем вы говорите, — сказала Катерина, хотя и догадывалась, что имел в виду Мезомед.

— Я предполагаю, что в деле замешан кардинал Римской курии…

— Вы считаете, что у синьоры Аммер была связь с высокопоставленной особой из курии?

— Ваши фото наталкивают на такого рода догадки.

— Не только мои фото, — заметила Катерина и в двух словах рассказала Мезомеду о встрече с синьорой Феллини и о том, что она от нее узнала.

Мезомед, казалось, был удивлен.

— Мое почтение. Мы бы могли объединить усилия. Вы очень умная девушка. Могу предположить, что перед вами открываются даже те двери, которые для мужчины остались бы запертыми. Но с другой стороны, у меня есть такие источники информации, к которым даже у такой журналистки, как вы, нет доступа.

«Неплохо, — подумала Катерина. — Вероятно, это поможет наконец-то узнать подробности о причинах смерти Марлены». Тем не менее она все еще сомневалась. Что-то Мезамед недоговаривал, и это вызывало подозрение.

Прежде чем принять решение, ей нужно было выиграть время и все обговорить с Мальбергом.

— Ваше предложение, — сказала Катерина, — весьма заманчиво. Но ответьте, пожалуйста, на один вопрос: не слишком ли это рискованно для вас — действовать вопреки приказам старшего прокурора? Почему вы это делаете?

Катерина услышала в трубке циничный смешок.

— Почему я это делаю? Я вам скажу. Поведение старшего прокурора наводит на мысль, что он сам замешан в этом деле. И вывести такого человека на чистую воду — мечта любого целеустремленного прокурора. Вы помните дело «Уотергейт»? [29] Уотергейт, Уотергейтское дело — политический скандал в США 1972–1974 гг., закончившийся отставкой Ричарда Никсона. Единственный за всю историю США случай, когда президент прижизненно досрочно прекратил исполнение обязанностей.

— Позвольте, доктор Мезомед, но там не было речи ни о каком прокуроре! Двое журналистов раскрыли шпионский заговор!

— Я знаю, но в ходе расследования они вышли на самого президента США и стали всемирно известными.

— Это правда, — задумчиво ответила Катерина. Мезомед действительно очень честолюбив, она сразу подметила это еще во время их первой встречи. Похоже, он серьезно взялся за дело Марлены Аммер и не отступит ни при каких обстоятельствах.