Брайан Фриман - Казино Шахерезада

– Бони не станет мараться с какими-то сигналами, пугать, убивая родственников, – возразил Хэмфри. – Он поступит проще – сразу уберет основных участников.

Старый детектив говорил с уверенностью, свидетельствующей, что он не раз и не два уже все обдумывал. Наблюдая за ним, Страйд понимал, что Хэмфри был очень неплохим полицейским. От этого недостатки в его расследовании казались еще более подозрительными.

– Давайте взглянем на ситуацию иначе, – предложил Хэмфри. – Допустим, кто-то хочет помешать Бони осуществить его план. Старого казино нет, новое – не построено, Бони несет ощутимые финансовые потери. Как помешать? Убийствами. Оставляя крошки улик, чтобы вы шли за ним. А он вас приведет в прошлое.

«Крошки улик», – мысленно повторил Страйд, вспоминая об отпечатках пальцев.

– У Амиры имелись родственники?

– Я их не нашел. В семье она была единственным ребенком. Родители давно умерли. Но почему обязательно искать убийцу среди ее родственников? В свое время Бони нажил много врагов.

– Вопрос в том – куда ведут крошки? – проговорил Страйд. – Если ты прав и кто-то действительно мечтает сорвать планы Бони, он считает, что в деле Амиры осталось много нераскрытого.

– Он ошибается. Мы нашли убийцу и закрыли дело.

– Послушай. Ник, – осторожно промолвила Серена, – пойми нас правильно. Многим известно, что ты был завсегдатаем «Шахерезады». Ты подрабатывал там охранником, через них нанимался телохранителем к знаменитостям. – Она указала на фотографии с дарственными надписями.

Лицо Хэмфри сделалось непроницаемым, а взгляд стал ледяным.

– И что?

– Тогда было другое время и иные правила, – продолжила Серена. – Законы тут не действовали. Но интересно знать…

– Сколько мне заплатили? – закончил за нее Хэмфри, повысив голос. – Так? Вижу, вы, ребята, от сукина сына Тиррелла мало чем отличаетесь.

– Мы не говорили о деньгах, – парировала Серена. – Но согласись, в деле слишком много открытых вопросов. Послушай, на тебя никто не давил в ходе расследования?

Хэмфри вскинул голову, долго смотрел на Серену, затем перевел взгляд на Страйда, и тот прочел в них боль скомпрометированного человека.

Отставной полицейский одним глотком допил остававшееся в бокале виски и ответил:

– Нет. Никто на меня не давил.

Страйд краем глаза уловил в комнате постороннее движение. Повернувшись, он увидел в дверях Харви Вашингтона, с которым они столкнулись на пути сюда. Он стоял, печально глядя на Хэмфри, прижимая к груди свою собачку.

– Ник, почему ты им не расскажешь всю правду? Мы старики. Что нам сделают? Кому мы нужны?

Вздохнув, Харви поставил собаку на пол. Та стремглав кинулась к Хэмфри, запрыгнула ему на колени и, свернувшись калачиком, закрыла глаза.

Серена удивленно заморгала.

– Значит, это твоя собака?

– Послушайте, что тут происходит? – спросил Страйд.

Харви ждал, скрестив руки на груди. Хэмфри, не поднимая головы, гладил голову терьера.

– Делай то, что должен, – пробормотал старый полицейский, обращаясь к Харви.

– Не будь ребенком, – укоризненно произнес Харви. Он пододвинул к себе стоявший у стены расшатанный деревянный стул и опустился на него. – На него давили, да еще как, – сказал он, глядя на Страйда и Серену. – Но не деньгами. Ник ни цента ни у кого не взял бы. И уступил он только ради меня.

– Как это, ради вас?

– Мы были любовниками почти полвека.

Из кресла, в котором сидел Хэмфри, донесся тяжелый вздох. «Будь в комнате чулан, – подумал Страйд, – старик непременно спрятался бы там».

– И Лео Риччи об этом узнал, – промолвил Хэмфри. – Представления не имею как. Хотя с их деньгами они могли о ком угодно что угодно выведать. Короче, он намекнул мне, что, если расследование пойдет не так, как им хочется, обо всем станет известно в управлении.

– Не так, как им хочется, это значит – упрется в Уокера Лейна? – уточнил Страйд.

Хэмфри развел руками.

– А что я мог сделать? Я сознавал, что он замешан в деле. Но мне перекрыли все пути.

– Он не все вам говорит, – добавил Харви. – Ник меня защищал. Обмолвись он хоть словом, его бы просто уволили, а меня упрятали бы за решетку. На всю катушку припаяли бы.

Страйд снова взглянул на фотографию Мэрилин Монро и покачал головой.

– Так вот кто, значит, надписи подделывает, – усмехнулся он.

– Он настоящий художник, а не мошенник! – твердо возразил Хэмфри.

Харви скромно потупил голову.

– Я не подделываю, а имитирую, – поправил он Страйда. – Признаю, в молодости я иногда забывал предупредить людей, что они покупают копию, а не оригинал.

– А сейчас? – Страйд, улыбнувшись, взял со стола бейсболку с автографом Уилли Мейса.

Харви ответил улыбкой.

– Порой я делаю Ники кое-какие подарки. Так, для забавы. Продаю кое-что по Интернету, но объявляю их копиями.

– Разумеется. А ваши покупатели тоже честные люди и, конечно же, не перепродают копии по цене оригиналов, – рассмеялась Серена.

– А вот это меня уже не касается.

Страйд отказывался верить своим глазам и ушам. Все до изумления просто – полицейский-гей нашел себе любовничка-мошенника, а в результате убийца – возможно, и Уокер Лейн – уходит безнаказанным, какой-то бедняга из Лос-Анджелеса кончает жизнь на электрическом стуле и дело закрывается. Затем проходит сорок лет, и кто-то открывает вторую серию убийств.

– Лео Риччи еще жив? – спросил Страйд. – Нужно бы и с ним пообщаться.

– Жив, жив, – кивнул Хэмфри. – Но вряд ли сообщит вам что-нибудь ценное. Он занимался тем, что делал за хозяина грязную работу в казино. Лишь Бони знает, что там произошло.

– Бони никогда не согласится беседовать с нами без ордера и семи адвокатов, которые отклонят все наши вопросы, – отозвался Страйд.

– Остается Сохилл. Он может попросить своего папашу созвониться с Бони, – предположил Хэмфри. – Старый банкир уже много лет ведет дела с казино.

– Сохилл связан с Бони? – удивился Страйд.

– А что тут особенного? Лас-Вегас – город маленький.

– Можете обратиться к дочери Бони, – подсказал Харви.

Хэмфри кивнул.

– Да. Клэр Белфорт. Она взяла фамилию матери. Много лет назад Клэр поссорилась с отцом и ушла от него. Стала певицей, исполняет фолк в одном из заведений на Баулдер-Стрип.

– С какой стати ей нам помогать? – поинтересовался Страйд.

– Наверное, она вам и не поможет. Даже скорее всего не поможет. Но Клэр – единственная, кто одним звонком свяжет вас с Бони.

Он припарковал «лексус» на дороге, тянущейся вдоль озера, напротив особняка с темными стеклами. Владелец либо развлекался в городе, либо на своей яхте бороздил тихие озерные воды вдоль острова. Так проводили время почти все обитатели курортного местечка, люди богатые, позволявшие себе направиться куда вздумается и делать что хочется.