Уэс Демотт - Фонд

Джеймисон в палату не пришел. Не пришел и Блевинс. Мелисса наблюдала за дверью и заглядывала в коридор всякий раз, когда кто-нибудь открывал ее. Наконец любопытство возобладало, и ноги сами понесли ее из палаты.

Джеймисон не переставал смотреть на четырехдюймовый экран на ладони Блевинса даже после того, как Мелисса вышла за кадр и направилась к двери. Он понимал, что сможет увидеть ее, просто взглянув поверх голов дюжины агентов. Она, наверное, будет стоять в другом конце коридора у двери в палату Кейна, ожидая его. Но видеть эту женщину ему не хотелось.

Блевинс снял наушники, потянулся, снял наушники с Джеймисона.

– Ты в порядке, Питер? Ну и дела… Я сожалею.

Джеймисон не мог оторвать глаз от экрана. Он продолжал смотреть на тело Кейна, надеясь, что он еще жив, и моля Бога о том, чтобы Мелисса не убила его. Если бы Кейн сейчас хотя бы немного пошевелился, тогда Джеймисон, возможно, проснулся бы от кошмарного сна, и все снова пришло бы в норму.

Блевинс подождал еще минуту и захлопнул крышку, смотал провод, которым он присоединялся к приемному устройству видеомагнитофона. При этом тихо сквернословил.

Джеймисон уставился на то место, где Блевинс только что держал экран видеосистемы, содрогаясь в страхе от мысли, что сейчас увидит Мелиссу. Его сердце уже разрывалось так сильно, что он не мог чувствовать других частей тела, даже тех, что получили огнестрельные ранения. Он был абсолютно уверен в том, что умрет на месте, стоит ему посмотреть ей в глаза.

Он взглянул туда, где находился Блевинс, но на него самого смотреть не стал.

– Я тебе еще нужен или могу идти?

Блевинс по-отечески похлопал его по спине.

– Хочешь сказать что-нибудь Мелиссе, прежде чем я ее арестую?

Джеймисон стоял, опустив глаза. Он так ни разу и не взглянул ни на кого, увидев, что Мелисса убила Кейна.

– Я не знаю, что сказать ей, Рич.

Он вздохнул, и у него задрожала нижняя губа. Он прикусил ее так сильно, что в рот потекла кровь.

– Понимаю. Если ты готов к отлету, я пошлю с тобой несколько агентов. Мне нужно, чтобы тебя здесь не было.

Джеймисон посмотрел на потолок, моргнув несколько раз.

– Думаю, что готов. Но мне хотелось бы понять, как ты узнал, что она это сделает. Как тебе удалось узнать, что она из тех, кто стремится встать во главе организации?

– Я ничего не знал. Пока Кейн не позвонил мне.

– Кейн тебе звонил? Когда?

– Около часа назад. Набрать номер помогла его медсестра. Я уже был в паре кварталов отсюда. Он рассказал мне все. Все о людях, которых он нанял, чтобы убить тебя, и о том, что Мелисса, возможно, собирается убить его. Она единственная, кто мог взять в свои руки руководство фондом. Он подозревал, что именно она заказала всю эту «музыку». Кейн знал, что ему предстоит умереть, Питер, но обещал сделать все возможное для того, чтобы убедить ее, что он не тот человек, которым следует серьезно заниматься. Вот почему мне потребовалось так много времени, чтобы добраться сюда. Пришлось возвращаться в управление и забрать там видеокамеру, замаскированную в портфеле, и магнитофон.

– Черт бы тебя побрал, Рич! Ты позволил убить человека только для того, чтобы иметь основание арестовать Мелиссу?

Блевинс не стал отводить взгляда и впитывал в себя все, о чем говорил взгляд Джеймисона.

– Сделать такое было трудно. Послушай, ты знаешь, что я беспокоюсь о Мелиссе, почти как ты. Мне пришлось стоять здесь и смотреть, как она убивает человека, зная, что могу пересечь холл и остановить ее. Сохранить жизнь Кейну, а ее спасти от тюрьмы. Это был, пожалуй, самый трудный поступок, который мне когда-либо приходилось совершать, Питер. Кейн хотел, чтобы все было именно так. Он хотел уйти из жизни, совершив доброе дело. А мне хотелось покончить с коррупцией. – Блевинс сделал небольшую паузу и добавил: – Тебе – тоже. Помнишь?

Джеймисон сделал несколько шагов, потом показал на магнитофон.

– Уверен, эта пленка не может быть принята в качестве доказательства чьей-либо вины. Даже если будет принята, адвокат Мелиссы представит тебя на суде настоящим монстром, который не принял мер, чтобы помешать ей сделать то, что она сделала. А то, что сделал ты, отвратительно.

– Ты прав. Ее адвокат действительно обыграет это на сто процентов, но материал все равно будет использован в качестве доказательства вины, Питер, и базой для обвинительного приговора. Сожалею, но именно так будут развиваться события. У меня не было выбора. Надеюсь, когда-нибудь ты поймешь это.

Джеймисон резко оборвал Блевинса и уже хотел ударить его своей здоровой правой рукой.

– Ты хоть понимаешь, что говоришь о женщине, которую я люблю?

– Но-но… Не забывай, она планировала убить тебя на делаверском пляже.

– Я не сказал, что она любит меня. Черт бы тебя побрал! Я даже могу представить, что она и сейчас желает моей смерти. Я с этим ничего не могу поделать, как ничего не могу поделать со своими чувствами. Черт возьми, Рич, людям свойственно не замечать грехов тех, кого они любят. Ты отец. Смогли бы твои сыновья совершить настолько скверный поступок, чтобы ты перестал их любить?

Блевинс прикусил губу и вздохнул.

– Нет.

– Тогда не торопись надеяться на то, что я однажды пойму. Я испытываю к тебе отвращение за то, что ты сделал, и буду испытывать его всегда.

Джеймисон повернулся на каблуках и пошел к лифту.

– Минуточку, куда это ты подался? Тебе нужна охрана. Чтобы ты мог выступить в качестве свидетеля. Мои люди нашли Стрика и обнаружили твои материалы, но без тебя эти материалы окажутся бесполезными. Где я могу найти тебя?

Джеймисон нажал кнопку лифта и повернулся к Блевинсу.

– Пошел к черту, Рич. Пошел к черту, и все тут.

Дверь лифта открылась, Джеймисон вошел в него, повернулся и увидел, что Блевинс оглядывается назад. Когда дверь лифта начала закрываться, Блевинс зло посмотрел на агентов и показал им на Мелиссу:

– Арестуйте ее за убийство. Действуйте!

Джеймисон спустился на лифте, но чуть не забыл выйти. Пока остальные пассажиры покидали лифт и шли по своим делам, а новые пассажиры занимали освободившиеся места, он просто стоял, переживая заново то, что произошло в последние несколько минут. Закрывающиеся двери привели его в чувство, заставили двигаться. Он быстро протиснулся между людьми и выскочил наружу. Ему не хотелось возвращаться на этаж, где лежал убитый Кейн и стояла арестованная Мелисса.

Проходя по больничному холлу, он ощущал на себе подозрительные взгляды посетителей. На плече у него все еще висела куртка, закрывающая «беретту». Рубашку ему порвали медсестры из кабинета неотложной помощи, так что часть груди была открыта, если не считать марли и бинтов, закрывавших среднюю часть туловища, и фиксирующей повязки на левой руке. Он миновал автоматическую дверь и окунулся в зимнюю стужу. Натянул куртку на здоровую руку и поверх фиксирующей повязки застегнул, насколько это возможно, молнию. Идти ему было некуда, да и планов на вечер не имелось. Его не оставляли мысли о том, что произошло с того времени, когда Блевинс появился в больнице, и он винил его за катастрофические последствия этого появления. А до того все было прекрасно. Мелисса снова была с ним и в безопасности, и ему больше не грозила смерть. Кейн умирал. Ну и черт с ним. Теперь это Джеймисона не волновало. Он не беспокоился о Кейне и сожалел, что не дал ему умереть в расстрельной мясорубке на тротуаре. Он был ненавистен ему не менее Блевинса.