Харлан Кобен - Чаща

Гленда Перес замялась. Потом забрала бумагу, положила ее в карман и направилась к двери. Взявшись за ручку, повернулась ко мне.

— Версия по-прежнему гипотетическая?

— Само собой.

— Если мой брат вышел из леса живым, то он вышел не один.

Я похолодел. Не мог шевельнуться. Не мог произнести ни слова. Попытался что-то сказать, но с губ не сорвалось ни звука. Я встретился с Глендой Перес взглядом. Какое-то время она не отводила глаз. Потом кивнула, и я заметил, что глаза у нее влажные. Когда она начала поворачивать ручку, ко мне вернулся дар речи:

— Не дурите мне голову, Гленда.

— Я не дурю, Пол. Это все, что мне известно. Мой брат выжил в ту ночь. Как и твоя сестра.

День уже готовился к тому, чтобы сдаться сумеркам, когда Лорен Мьюз добралась до того места, где двадцать лет назад находился летний лагерь.

На щите у въезда она прочитала «Кондоминиум „Озеро Шармейн“». Мьюз знала, что территория огромная, простирается за реку Делавэр, которая разделяла в этом месте штаты Пенсильвания и Нью-Джерси. Озеро и жилые корпуса находились в Пенсильвании. Большая часть лесов — в Нью-Джерси.

Мьюз ненавидела лес. Спорт обожала, но только не под открытым небом. Терпеть не могла насекомых, а следовательно, рыбалку, охоту, туризм, ярмарки с призовыми хряками, — короче, все происходящее в сельской местности или там расположенное.

Она остановила автомобиль у сторожки, где сидел охранник, показала ему удостоверение, ожидая, что ворота тут же раскроются. Не раскрылись. Охранник, здоровенный бугай, унес удостоверение в сторожку и взялся за телефон.

— Эй, я спешу!

— Не помни́ трусики.

— Трусики?.. — Мьюз охватила злость.

Впереди мигали красно-синие огни патрульных машин. Наверное, сюда съехались все копы, оказавшиеся в радиусе пятидесяти миль, подумала Мьюз.

Охранник положил трубку. Остался в сторожке. Не вышел к ее автомобилю.

— Эй! — позвала Мьюз.

Он не отреагировал.

— Эй, приятель, я с тобой говорю!

Он медленно повернулся к ней. Черт, подумала Мьюз, молодой мужчина. Всегда проблема. Пожилые охранники обычно пенсионеры, которым скучно сидеть дома, вежливые и услужливые. Женщина-охранник — мать или бабушка, у которой возникла необходимость заработать лишний доллар. Но мужчина в расцвете сил? В семи из десяти случаев копов они недолюбливали. По очень простой причине: их не взяли в полицию. Вот они и вымещали злобу на тех, кому это удалось. Как могли, вставляли палки в колеса.

Разве можно найти большее удовольствие в своей никчемной жизни, чем заставить ждать главного следователя, более того, главного следователя — женщину?

— Эй, приятель! — вновь позвала она, смягчив тон.

— Проехать нельзя.

— Почему?

— Придется подождать.

— Кого?

— Шерифа Лоуэлла.

— Шерифа? Лобо?

— Лоуэлла. Он велел никого не пускать без его разрешения. — И охранник подтянул штаны.

— Я главный следователь округа Эссекс.

Он пренебрежительно фыркнул:

— Где это здесь округ Эссекс?

— Здесь работают мои люди. Я должна проехать.

— Эй, не помни́ трусики!

— Хороша.

— Что?

— Присказка про трусики. Ты уже дважды ею воспользовался. Очень, очень забавная. Могу я ее повторить, если мне захочется осадить кого-нибудь? Сошлюсь на тебя.

Охранник взял газету, не обращая внимания на Мьюз. Она даже подумала: а не проломить ли автомобилем ворота?

— У тебя есть пистолет? — спросила Мьюз.

Охранник опустил газету.

— Что?

— Пистолет! У тебя есть пистолет? Ты понимаешь, как замена того, чего у тебя не хватает.

— Заткнись.

— А у меня есть, знаешь ли. И вот что я тебе скажу: ты открываешь ворота, я разрешаю тебе его потрогать.

Он промолчал. Потрогать! Мьюз уже хотелось его пристрелить.

Охранник злобно таращился на нее. Она почесала щеку правой рукой, покачав мизинчиком. Судя по физиономии охранника, он был задет за живое.

— Издеваешься надо мной, да?

— Эй! — Мьюз положила вторую руку на руль. — Не помни́ трусики!

Мьюз понимала, что ведет себя глупо и ничего этим не добьется. Но адреналин выплескивался в кровь. Ей не терпелось узнать, что нашел Эндрю Барретт. Раз патрульных машин понаехало так много — что-то важное.

Например, тело.

Проползли две минуты. Мьюз уже собралась достать пистолет и заставить охранника открыть ворота, когда увидела неспешно шагающего к ее автомобилю мужчину в форме, в широкополой шляпе и со звездой шерифа. Когда он подошел ближе, она прочитала на звезде фамилию: Лоуэлл.

— Чем могу вам помочь, мисс?

— Мисс? Он сказал вам, кто я?

— Ох, извините, он лишь сказал…

— Я Лорен Мьюз, главный следователь округа Эссекс. — Мьюз указала на сторожку: — Маленькие Яйца взял мое удостоверение.

— Эй, как ты меня назвала?

Шериф Лоуэлл вздохнул и вытер нос платком. Большущий нос-картошку. Да и все его лицо было под стать носу — большое и некрасивое. Шериф махнул рукой:

— Уймись, Сэнди.

— Сэнди… — повторила Мьюз и взглянула на охранника. — Разве это не женское имя?

Шериф посмотрел на нее поверх гигантского носа. Скорее всего разочарованно. Она его в этом не винила.

— Сэнди, дай мне удостоверение леди.

«Трусики», потом «мисс», теперь «леди»… Мьюз изо всех сил старалась сдержать ярость. Черт, менее чем два часа пути от Ньюарка и Нью-Йорка, а уже гребаная глубинка!

Сэнди протянул Лоуэллу удостоверение. Шериф снова вытер нос (так сильно, что Мьюз подумала, он сдерет кожу), внимательно изучил удостоверение, вздохнул.

— Тебе следовало сказать мне, кто она, Сэнди.

— Но вы же велели никого не пропускать без вашего разрешения.

— Если бы ты сказал по телефону, кто она, я бы разрешил.

— Но…

— Послушайте, парни, — вмешалась Мьюз, — окажите мне услугу. Обсудите ваши проблемы на очередной встрече в охотничьем домике, а? Мне надо проехать.

— Припаркуйтесь справа, — невозмутимо ответил Лоуэлл. — На место пойдем пешком. Я вас отведу.

Лоуэлл кивнул Сэнди. Тот нажал кнопку — ворота открылись. Мьюз вновь продемонстрировала охраннику мизинец, когда тронулась с места. Сэнди побагровел от бессильной ярости, как и рассчитывала Мьюз.

Она припарковалась. Лоуэлл подошел к ней с двумя фонариками в руках. Терпение Мьюз иссякало. Она выхватила фонарик.

— Ладно, куда идти?

— Да, умеете вы располагать к себе людей.

— Благодарю, шериф.

— Направо.

Мьюз жила в типовом, из красного кирпича, многоквартирном доме (правда, в квартире с отдельным входом, поэтому ей не приходилось общаться с соседями), но у нее сложилось ощущение, что и этот кондоминиум не отличался оригинальностью. Более того, архитектор намеревался создать что-то квазисельское, но потерпел полную неудачу. Алюминиевая обшивка, имитирующая бревна, выглядела совершенно нелепо на трехэтажном здании. Лоуэлл свернул с вымощенной дорожки на земляную тропу.