Михаил Март - Жизнь, застигнутая врасплох (Сломанные побеги-2)

Сделанные Слепцовым выводы грели душу. Творческий подъем подстегивал, давал силы, вселял уверенность.

Границы как таковой не существовало. Обычный КПП на дороге, где вместо милиции машины проверяли солдаты. Машину обыскали качественно, с собакой, но ничего интересного не нашли. К документам не придрались. Огромного плюшевого верблюда ощупали, но через рентгеновскую установку не пропускали. Слепцов чувствовал себя комфортно, он думал о своем.

Ему вернули документы и пожелали счастливого пути. Какое счастье, он ехал по России, получая наслаждение от одной только мысли — наконец-то!

На подъезде к Оренбургу на карте стоял крестик, означающий место стоянки. Здесь он мог отдохнуть и расслабиться. Таких крестиков на карте было немного. Они контролировались людьми профессора Садыка. Здесь можно, выйдя из машины, поесть, купить себе сигарет, сходить в нормальный туалет. В дорожных условиях обозначенную точку можно назвать бизнес-центром. Ресторан, заправка, почта, телеграф, рынок, игровые автоматы, несколько магазинов и автобусная станция плюс огромная автостоянка.

Павел подъехал к ресторану. До Оренбурга оставалось более восьмидесяти километров. Можно позволить себе пару рюмок коньяка. Авось пронесет.

Размяв ноги и спину легкой гимнастикой, он направился в ресторан. Ему очень хотелось горяченького.

В зале немноголюдно. Он сел за столик у окна. За стоянкой по другую сторону шоссе находился продуктовый магазин. Проще купить бутылку — взять с собой и не искушать судьбу. Выпьет перед сном.

Вышколенный официант в жилетке принес меню. Даже сюда пришла цивилизация. Рынок диктовал новые условия.

Обед ему понравился. Сейчас ему все нравилось. Во время еды он не отрывал взгляда от своей машины. Окна ресторана выходили на автостоянку. В какой-то момент Павел напрягся. Возле его джипа остановилась голубая «Нива». Из нее вышли двое крепких парней и направились к ресторану. Он видел, как они вошли, осмотрелись и сели за столик у самого выхода. Конечно, они его видели, но он не привлек их внимания. Если эти ребята входят в группу поддержки, то ведут себя правильно. Скорее всего, он не ошибся, учитывая тот факт, что шофер остался в машине и питался бутербродом вместо горячего борща. Он мог бы проверить свои догадки, будь у него их номер телефона. Но односторонняя связь не позволяла ему этого сделать. А ему еще никто не звонил. Все шло по плану, и в инструкциях он не нуждался.

Официант принес счет и записку.

Расплатившись, он развернул сложенный листок и прочел:

«Зайдите на почту. До востребования. Для вас есть сообщение».

Слепцов встал и направился к выходу. Двое парней даже не взглянули в его сторону. Миновав их столик, Павел вышел на улицу. Почта находилась рядом. В окошке «До востребования» у него попросили паспорт. Взамен он получил телеграмму. Догадывался от кого, и догадки подтвердились.

«В указанной вами стране и в указанный вами период госпожа Лили Бертран не погибала, но на день позже умер ее муж. Госпожа Бертран присутствовала на панихиде.

Желаю успехов! Ваш поклонник, профессор Дирюкенов».

Слепцов сунул телеграмму в карман. Он улыбался. Новость его обрадовала. Лиля жива. Все остальное не имеет значения.

Находясь в заключении, он думал только о ней. Она ему снилась. Не потому ли он так рвется в Москву? Где-то на подсознательном уровне он верил, что вновь встретится с ней. И эта встреча возможна, если он останется целым и невредимым. Не она ли является его истинной целью, программой максимум. Не потому ли он, как завороженный, преследовал даму в очках, летающую на красном «Ламборджини» по Москве, пытаясь поймать жар-птицу в небе?

Слепцов зашел в магазин, купил себе бутылку коньяка и вернулся в свою машину. Голубая «Нива» исчезла.

Мелькнули фары встречной машины, и он очнулся. Спидометр показывал сто семьдесят километров. Мало того, что он не чувствовал скорости, он пел. Горланил во всю глотку, подпевая доносившемуся из динамиков голосу Фрэнка Синатры.

Шлягер «Один среди ночи» он помнил наизусть.

Резкий поворот и капкан. Милицейская машина, два гаишника, радар на треноге. Сработала реакция. Он успел увернуться, никто не пострадал, кроме сбитого радара, улетевшего вверх, словно ракета со старта. Ему удалось удержать руль и не улететь в кювет.

Слепцова прошиб холодный пот. Хорошее настроение сменилось паникой. Не снижая скорости, он мчался вперед. Все надежды рухнули в одночасье. Нужен поворот. Любой. Сойти с трассы и где-то отсидеться. Вряд ли они его догонят на «Жигулях», им еще очухаться надо и машину развернуть. Идиоты, нашли место для заработка!

Ни одной здравой идеи не приходило в голову. В лучшем случае они запомнили номера его джипа. Запасных ему не дали. В машине не должно находиться никакого компромата. Что же делать?

Телефон молчал. Спасители его не видели и ситуации не знали.

Въехав на холм, он увидел размытые в дымке очертания города и идущую впереди голубую «Ниву».

Слепцов добавил газа, поравнялся с «Нивой» и посигналил, указывая на обочину.

Обе машины остановились.

— Тебе чего, псих? — крикнул шофер из открытого окошка.

Павел выскочил, и, подбежав к водителю «Нивы», быстро пробормотал:

— Меня преследуют гаишники. Не успел затормозить и сбил радар. Перекройте им дыхалку.

Сидящий рядом с водителем здоровяк хлопнул себя ладонью по коленке.

— Черт! Жми в город. Сумская улица, дом пять. Оставь машину во дворе и не подходи к ней, пока тебе не позвонят.

Слепцов в два прыжка оказался возле джипа, запрыгнул и рванул вперед.

«Нива» осталась стоять на месте.

Он не ошибся. Разгадал своих. Теперь он сможет оторваться. Хороший урок для разгильдяя. Все, что от него требовалось, — внимательность и неторопливость.

Перед въездом в город проверяли машины выборочно. Везение кончилось. Его остановили. Удирать бесполезно, впереди пробка. Пост ГИБДД, десяток гаишников, мотоциклы.

Он ждал. Изображать обаяшку не было сил. Полученный стресс не смывается мокрой губкой. Вряд ли его лицо может внушать доверие в данный момент. Скорее всего, оно перекошено страхом.

К машине подошел лейтенант. Слепцов оставался на месте. Он не мог оторвать руки от рулевого колеса. Заклинило. Судорогой свело.

— У вас правая фара разбита, — начал гаишник не представляясь, будто продолжая разговор.

— Знаю. Потому и еду в город. В сельпо для моей машины ничего не купишь.

— На рынке ищите. Где вас угораздило?

— В ворота не вписался. С сердцем плохо стало.

Лейтенант, осмотрев машину, приблизился к окну и

чуть ли голову не засунул в салон. Принюхивается.

— Что тебе сказали ребята из голубой «Нивы»?

Слепцов вздрогнул.