Нельсон Демилль - Спенсервиль

– Спасибо. – Кит вспомнил, что Билли призвали сразу же по окончании школы. Кит получил отсрочку от призыва, потому что поступил в колледж, – теперь, оглядываясь назад, право на такую отсрочку представлялось ему величайшей ошибкой со стороны правительства. Самые богатые, самые умные, самые привилегированные и все прочие, сумевшие попасть после школы в колледжи, получили четыре года на то, чтобы протестовать против войны или же не обращать на нее никакого внимания, а тем временем там убивали и калечили бедных и тех, кто поглупее. Но война не завершилась так быстро, как этого ожидали; она тянулась все дольше и дольше, и в конце концов в армию стали призывать выпускников колледжей, таких же, каким был и сам Кит. К тому времени, когда Кит очутился во Вьетнаме, Билли Марлон и большинство их бывших одноклассников уже или давно вернулись с войны или были убиты.

– Я был в двадцать пятой дивизии, «Молния джунглей», как ее называли, – сказал Билли. – Здорово мы тогда им там врезали!

– Да. – Но недостаточно здорово, чтобы победить и покончить с этой дерьмовой войной побыстрее .

– Ты там тоже всякого навидался, да?

– Да, навидался. – Судя по всему, Билли следил тогда за военной карьерой Кита и, по всей видимости, потчевал весь Спенсервиль рассказами о своих собственных подвигах.

– Ты убивал кого-нибудь? – спросил Билли. – Я хочу сказать: так, чтобы видеть это?

– Да.

– Потрясает, правда?

– Нет, нисколько.

Билли немного подумал, потом кивнул:

– Да, пожалуй, нет… но забыть это трудно.

– Постарайся.

– Не могу, дружище. Понимаешь? До сих пор не могу.

Кит внимательно посмотрел на своего бывшего одноклассника. Да, Билли Марлон явно сильно сдал и опустился.

– А у тебя как дела, чем занимаешься? – спросил Кит.

– Так, особенно ничем. Дважды женился, дважды развелся. От первого брака остались ребята. Теперь они уже взрослые, живут в Форт-Уэйне. Переехали туда еще детьми, вместе с матерью. Она вышла за кого-то… ну, в общем, за дерьмо, понимаешь, и я детей так больше никогда по-настоящему и не видел. А вторая жена… она ушла. – Он еще продолжал некоторое время живописать Киту свою жизнь, пустую и серую, как и следовало ожидать; и Кита в его рассказе не удивило ничего, за исключением разве что самых последних его слов: – Эх, если бы только можно было прожить все заново, совсем иначе!

– Ну, знаешь, у каждого бывают иногда подобные мысли. Но все же лучше думать о будущем и жить дальше.

– Да. Я и собираюсь жить дальше.

– А где ты работаешь?

– Нигде. Делаю, что придется. Охочусь, ловлю рыбу. Я живу в миле за городом, к западу отсюда. Целый дом в моем распоряжении. Бывшая ферма. Единственное, что от меня требуется, это приглядывать за домом. Хозяева ушли на пенсию и переехали к детям куда-то в Калифорнию. Каули. Ты их, наверное, знаешь?

– Да вроде бы слышал.

– Но сейчас они продали ферму, так что мне к ноябрю надо будет найти себе какое-нибудь новое пристанище.

– А почему бы тебе не лечь в госпиталь для ветеранов?

– С чего? Я не болен.

– Выглядишь ты не здорово.

– А-а, это я стал слишком увлекаться пивом с тех пор, как узнал, что мне придется куда-то перебираться. Я всегда начинаю сильно нервничать, когда мне бывает негде жить. Ничего, это пройдет.

– Хорошо, если так.

– Ты где остановился?

– В нашем прежнем доме.

– Да? Слушай, если тебе там одному скучно, я бы мог немного платить за жилье, делать что-нибудь по дому, готовить.

– Я к ноябрю уже уеду. Но посмотрю, может быть, до отъезда смогу тебе чем-нибудь помочь.

– Спасибо. Ты не беспокойся, со мной все будет в порядке.

Кит взял еще пару пива.

– Ты чем на жизнь зарабатываешь? – спросил Билли.

– Я на пенсии.

– Да? А от кого пенсия?

– От правительства.

– Ни фига себе! Слушай, а ты кого-нибудь тут встретил после возвращения?

– Никого. Хотя нет, видел Джеффри Портера. Помнишь его?

– Черт, конечно. Встречал его несколько раз. Пустой он человек.

Они поболтали еще немного, и Кит окончательно убедился, что Билли перебрал. Кит взглянул на часы и проговорил:

– Слушай, мне уже пора. – Он положил на стойку бара двадцатидолларовую бумажку и сказал, обращаясь к бармену: – Дай моему приятелю еще банку, а потом он пойдет домой.

Бармен отодвинул двадцатку назад Киту и ответил:

– С него и так уже хватит.

– Да брось ты, Ал, – заскулил Билли. – Человек хочет меня угостить.

– Допивай, что у тебя есть, и отваливай, – отрезал бармен.

Кит оставил двадцатку на стойке и сказал Билли:

– Возьми ее и отправляйся домой. Я к тебе загляну как-нибудь до отъезда.

– Хорошо, дружище. До встречи. – Билли проводил его взглядом и помахал рукой. – Рад был тебя увидеть, Кит.

Кит вышел на свежий воздух. Бар «Почтовый» располагался по другую сторону парка, что окружал здание суда. Кит пересек улицу и не спеша двинулся через парк.

На скамеечках, под фигурными фонарями сидели люди, несколько парочек прогуливались по парку. Кит увидел свободную скамейку и тоже присел. Прямо перед ним стоял памятник жертвам гражданской войны: огромная бронзовая фигура, изображавшая солдата в форме северян, с мушкетом в руке, а на гранитном постаменте под ним были выбиты имена жителей округа, погибших на той войне, – сотни имен.

С того места, где сидел в свете фонаря Кит, угадывалась целая аллея знакомых ему военных монументов; начинал ее обелиск в память всех войн с индейцами, затем шел памятник погибшим в войне с Мексикой, и так далее, вплоть до мемориала погибшим на вьетнамской войне, который представлял собой простую бронзовую доску с выбитыми на ней именами.

Хорошо, подумал Кит, что в маленьких городках помнят своих героев; но тут же ему вдруг пришла в голову мысль, что чем дальше от гражданской войны и ближе к современности, тем мельче и скромнее становились памятники – такое впечатление, что жители городка постепенно разочаровывались во всей этой затее.

Вечер стоял приятный, и Кит немного посидел в парке. Выбор того, чем можно было бы занять себя в пятницу вечером, в маленьком городке несколько ограничен, и Кит улыбнулся, припомнив вечерние возможности Лондона, Рима, Парижа, Вашингтона и некоторых других мест. Неужели же я и вправду смогу снова тут жить, спросил себя Кит. Наверное, смогу, подумал он. Он вполне мог бы снова начать жить обычной простой жизнью – если бы только было с кем.

Он огляделся по сторонам и заметил освещенный фургон, торговавший мороженым, и небольшую группу окружавших его людей. Киту вдруг пришло в голову, что если он станет приезжать по пятницам в город, то может где-нибудь увидеть Энни. Интересно, выходили ли Бакстеры куда-нибудь ужинать? А ходили ли они по пятницам вместе по магазинам, как это было тут принято? Ничего этого Кит не знал.