Мишель Мартинес - Особо опасен

Оставшись наедине с Мелани в кабине лифта, Рендл спросил:

– Что-то я не пойму, почему мы отступились?

– Не кажется ли вам, что будет очень странно, если мы заставим искалеченную девочку давать показания перед присяжными? – Мелани не удалось избежать оправдательных интонаций. Она сочувствовала Бенсонам, но в то же время сомневалась, что действует в интересах следствия. – Я дала Нелл возможность сотрудничать с нами добровольно. По ее словам, у Аманды психологические проблемы. Нелл хочет, чтобы при даче показаний присутствовал психиатр. Трудно отказать в такой просьбе после всего, что пережила девочка.

– Хорошо, допустим, мы сделаем так, как хочет Нелл. Вы уверены, что присутствие психиатра сделает ее более сговорчивой?

– А вы нет? – Рендл промолчал, но ответ был написан у него на лице. – Значит, вам тоже кажется странным поведение Нелл?

– Я не слепой, вижу, когда мне пытаются морочить голову, – ответил он.

– Вы думаете, она может быть замешана в убийстве мужа?

– Замешана ли она? Обычно я не раздумывая сказал бы: «Да, очень может быть». Я не первый год в полиции. И если нахожу в канаве труп с дырой в башке, то первое, что я делаю, – это проверяю ствол супруга. В девяти случаях из десяти он еще дымится. Однако сейчас у нас есть достоверная информация из независимых источников, что в дело вовлечены серьезные игроки. Хотя жена обычно входит в число подозреваемых, я как-то не представляю себе, что Нелл Бенсон спуталась с гангстерами.

– Да, вряд ли, – согласилась Мелани.

– А с другой стороны, у меня на нее аллергия.

– У меня тоже, но, может быть, это потому, что она ведет себя как богатая и заносчивая стерва? Мне бы не хотелось, чтобы личная неприязнь повлияла на мои выводы.

Рендл недоверчиво хмыкнул. Он был из тех, кто предпочитает доверять своей интуиции.

– Да нет же. Возможно, Нелл просто пытается защитить дочь, – продолжала Мелани. – Какой-то психопат только что отрезал пальцы ее дочери, которая вынуждена была смотреть, как отца замучили до смерти. Поставьте себя на место родителя, который видит страдания своего ребенка.

– Об этом я как-то не подумал. – Голос Рендла дрогнул. – Может быть, вы правы.

Лифт остановился, и они вышли в вестибюль. Мелани показалось, что на лице Рендла остался глубокий отпечаток тех времен, когда он видел страдания ребенка.

– Рендл, а сколько вам лет? – спросила она по дороге к выходу.

– Мне? Сорок семь. Но у полицейских год идет за два, так что на самом деле мне девяносто четыре, – ответил он со смехом, но тут же посерьезнел. – А почему вы спрашиваете?

– Не знаю. У вас сейчас такое лицо… как будто вы много всякого повидали.

Он устало улыбнулся:

– Что есть, то есть. Такого повидал, что и вспоминать не хочется.

Мелани решила не спрашивать напрямую о смерти его сына от передозировки. Как-то неловко упоминать об этом. Рендл может разозлиться из-за того, что Дэн ей все рассказал.

– На такой работе это неудивительно, – заметила Мелани, когда они вышли на улицу. – Вам еще долго до пенсии?

– Нет, совсем чуть-чуть. И тогда уж вы меня здесь не увидите. Я собираюсь купить домишко где-нибудь у речки, там, где потеплее: жене нужен хороший климат. Буду каждый вечер ходить на рыбалку, а жена будет мне готовить свежую рыбку на ужин.

– Заманчивая картина. Хотя мне, пожалуй, такая жизнь показалась бы слишком тихой, слишком спокойной.

– Тихую жизнь стоит попробовать. Полезно для душевного равновесия. А то по вашим глазам видно, что у вас неспокойно на душе.

Мелани не ответила. Ее настолько поразила проницательность Рендла, что она онемела от изумления.

– Вас подвезти? – наконец нарушила молчание Мелани. – Через двадцать минут у меня встреча в компании, где работал Бенсон, но я могу подкинуть вас куда-нибудь по дороге.

– Спасибо, моя машина за углом.

– Ладно. Тогда до встречи.

– До встречи. Берегите себя.

Мелани села в машину, завела мотор и влилась в поток транспорта. Их разговор перешел на личные дела, и Рендл больше не возвращался к ее решению отложить опрос Аманды. Однако, размышляя о том, как мало удалось выудить из поездки в больницу, Мелани уже сама сомневалась в правильности своих действий.

Престижные юридические фирмы Нью-Йорка отнюдь не переполнены посетителями. Напротив, в них царит торжественная тишина. Юристы здесь не снимают пиджаки и не повышают голос. Они мнят себя представителями высокоинтеллектуальной и возвышенной профессии и никогда не признаются в том, что они просто жесткие и практичные дельцы.

Двери лифта открылись на тридцать втором этаже, и Мелани шагнула в приемную «Рид, Рид и Уотсон», мгновенно очутившись в знакомой атмосфере. После стажировки в качестве судебного секретаря она провела два года в тихой библиотеке точно такой же фирмы. Не разгибая спины, Мелани копалась в хитросплетениях вторичного страхования и Единого коммерческого кодекса. Время от времени юристы, для которых она готовила материалы, приглашали ее пообедать в каком-нибудь шикарном старинном ресторане. Все ее начальники обладали исключительной способностью вести сдержанную светскую беседу, не касаясь своей личной жизни и не раскрывая истинных взглядов. Мелани никогда не могла понять, как они к ней относились и был ли у нее хоть малейший шанс стать партнером фирмы, проработав необходимые восемь-десять лет. Она сбежала из этого царства ледяной бездушности, как только получила работу прокурора.

Мелани подошла к величественному столу, за которым сидела чопорная секретарь неопределенного возраста, одетая в шелковую блузку с высоким воротником. Мелани тут же поняла, что «Рид, Рид и Уотсон» ничем не отличается от ее прежнего места работы – проникнуть внутрь посторонним труднее, чем прорваться в подземный бункер. Ее наверняка пошлют своей дорогой. С безукоризненной вежливостью, разумеется.

– Я вас слушаю, мисс. У вас назначена встреча? – Акцент секретаря выдавал британское происхождение. Она презрительно взирала на Мелани поверх очков. В былые времена Мелани могла бы смутиться, но сейчас она чувствовала за собой всю мощь федерального правительства.

– Мелани Варгас из Федеральной прокуратуры Соединенных Штатов. – Она предъявила удостоверение. – У меня встреча с Доланом Ридом по поводу убийства Джеда Бенсона.

Секретарь неодобрительно хмыкнула, вероятно, сочтя слово «убийство» неприличным.

– Хорошо, я сообщу о вашем приходе. Присядьте, пожалуйста. – Она указала на элегантные диванчики и кресла кремового цвета, над которыми висел большой портрет маслом. Мелани подошла поближе, разглядывая мужчину, одетого по моде прошлого века. Римский нос и жесткий взгляд беспринципного дельца. Медная табличка на позолоченной раме сообщала, что на портрете изображен некто Джордж Долан Рид, основатель фирмы. Надо полагать, предок того Рида, к которому она пришла. Мелани повернулась к секретарю спиной, притворяясь, что изучает портрет. На самом деле она пыталась подслушать, что говорила в микрофон секретарь. Роскошные ковры поглощали звук, и расслышать удалось только имена: ее собственное и Джеда Бенсона. Молодая женщина в розовом костюме неторопливо прошла через приемную, бросив на Мелани любопытный взгляд.