Мишель Мартинес - Особо опасен

Удовлетворенная Бернадетт развернулась и вышла за дверь.

Мелани сгорбилась над столом, положив голову на скрещенные руки. Ей очень хотелось плакать, но она боялась, что стоит только начать, и потом не остановишься. Закрыв глаза, она постаралась дышать ровно, чтобы успокоиться. Громкий стук в дверь прервал попытку медитации. Мелани подняла голову. В дверях стоял Морис Доусон с тележкой, загруженной коробками.

– Эй, Мелани, посылочка для тебя. Тут едва ли половина – штук двадцать коробок пришло.

– А что это?

– Понятия не имею. Прислали с Федеральной, 26.

Адрес штаб-квартиры ФБР. Должно быть, архивные документы по тому старому прослушиванию «Перышек с Траута». Ну вот и хорошо. «Работа – лучшее лекарство», – напомнила она себе.

– Спасибо, Морис. Поставь прямо на пол, где найдешь местечко.

– Если я поставлю их на пол, то за дверь ты больше не выйдешь.

– Не важно. Похоже, сегодня я вообще отсюда не выйду.

Морис засмеялся, хотя Мелани и не думала шутить.

Когда Морис доставил все коробки и вышел, Мелани посмотрела на часы. Без четверти шесть – Элси уже пора собираться домой. Даже если бы Мелани ушла с работы сию секунду, она бы все равно не успела добраться вовремя.

Мелани сняла трубку и набрала номер.

– Квартира Хенсонов, – ответила Элси.

– Элси, это я.

– Ты? А почему звонишь? Тебе уже дома пора быть!

– Я очень, очень извиняюсь, но мне придется задержаться на работе. Я никак не могу уйти. Стив только завтра приезжает из Лос-Анджелеса, так что я надеялась, что вы сможете остаться сегодня подольше.

– Нет, сегодня не могу. Заранее надо предупреждать, а то кто моих детишек ужином кормить будет?

Трое из пяти «детишек» Элси все еще жили с мамой – младшему уже стукнуло двадцать один.

– А не могли бы они сегодня… ну пиццу заказать, например? – предложила Мелани.

– Они привыкли к домашнему.

– Элси, ну пожалуйста. Я буду вам очень благодарна. И оплачу дополнительное время.

– Не сомневаюсь. Но остаться я не могу. Я к такому не привыкла. Когда миссис Хенсон надо было пойти куда-то по делам, она всегда предупреждала меня как минимум за неделю.

– Элси, я на работе. Я не виновата, что пришлось задержаться.

– Да что же это такое? Миссис Хенсон никогда так со мной не обращалась.

– Элси, мне очень жаль. Честное слово, я ничего не могу поделать. Я попробую до кого-нибудь дозвониться. Родители Стива сейчас в отъезде, но, может быть, моя мама или сестра свободны сегодня вечером. А вообще нам нужно поговорить. В ближайшие недели я буду очень занята на работе, и мне понадобится ваша помощь.

– Хм, – неопределенно хмыкнула Элси.

Охваченная беспокойством, Мелани положила трубку. До сих пор она никогда не просила Элси задержаться: выйдя из декретного отпуска, Мелани всегда уходила с работы вовремя, чтобы самой уложить дочку спать. А теперь режиму пришел конец. До рождения Майи Мелани регулярно оставалась в офисе до восьми-девяти вечера. Иногда приходилось задерживаться часов до одиннадцати или вообще работать всю ночь напролет. Бернадетт наверняка заметила, что Мелани бездельничает, и теперь придется опять засучить рукава. Мелани глубоко вздохнула, понимая, что проблемы с нянями только начинаются.

Ей безумно хотелось бросить все и поехать домой к дочке, но, увы, никак нельзя. Придется позвонить маме или сестре. В последние дни Мелани избегала их обеих, не желая признаваться, что выставила Стива. Они уже знали о его измене, и их сочувствие раздражало – уж слишком оно отдавало «нечего было выпендриваться». «Ты вся такая из себя умная и образованная, а собственную жизнь устроить не можешь». Как будто они сами могут. Мелани уже жалела, что рассказала им обо всем, но в ту ночь, когда она обнаружила измену мужа, ей оставалось или поделиться с кем-то, или совсем свихнуться.

На конкурсе «Худший способ обнаружить измену мужа» Мелани наверняка получила бы первое место. Несколько недель назад Майе исполнилось пять месяцев, и малышка впервые серьезно заболела – с температурой под сорок и рвотой. Стив уехал на переговоры в Лос-Анджелес, и Мелани осталась одна с ребенком. Она ужасно нервничала и собиралась везти Майю в больницу. Уже за полночь по времени Лос-Анджелеса Мелани позвонила мужу в гостиницу. В номере никто не взял трубку. «Наверное, еще работает», – подумала Мелани и позвонила в офис. Ответил женский голос. Мелани так и не удалось выяснить ее имя, но эта девушка четко знала, чего хотела. Она и не подумала что-то скрывать или щадить чьи-то чувства; напротив, ей не терпелось выложить правду.

– А, – сказала она, – так вы жена Стива… Стив и Саманта давным-давно ушли. Если не можете дозвониться до его номера, попробуйте набрать ее.

И тщательно продиктовала фамилию Саманты.

Похолодев от макушки до пяток, Мелани дрожащими руками снова набрала номер гостиницы и попросила соединить с Самантой Эллисон. Когда трубку взяла она, Мелани тихим и спокойным голосом спросила Стива. Эта шлюха передала ему трубку. Он сказал, что перезвонит ей через минуту из своего номера. Мелани сидела, окаменев и едва дыша, пока не зазвонил телефон.

По крайней мере у Стива хватило совести не врать и не выкручиваться. Он сказал Мелани, что Саманта для него ничего не значит – ну подумаешь, переспали пару раз – и что между ним и Самантой все кончено. Он сказал Мелани, что любит ее и Майю больше всего на свете и ненавидит себя за то, что сделал. Стив не смог объяснить, почему так поступил. Может быть, стресс виноват? На работе напряг, дома младенец, Мелани занята и капризна. Саманта бросилась ему на шею; они были так далеко от дома. Конечно, это вовсе не причина и не оправдание, он все прекрасно понимает. Стив сказал ей, что никогда не простит себе такой проступок, но если Мелани сможет его простить, то он будет образцовым мужем до конца своих дней. Он представить себе не может, что будет делать, если Мелани от него уйдет.

Мелани все никак не могла осознать случившееся. Стив вернулся на следующий день и буквально упал перед ней на колени. С сухими глазами, абсолютно ничего не чувствуя, Мелани наблюдала, как он плакал. Тогда Стив пошел и купил ей дорогой браслет с бриллиантами. Мелани с отвращением посмотрела на подарок и велела Стиву, отнести браслет обратно в магазин. Через несколько мучительных дней Мелани поняла, что ей нужно немного побыть одной, и отослала Стива пожить у родителей. Он взял кое-что из одежды и ушел. Потом его снова отправили в Лос-Анджелес.

Все это случилось почти три недели назад. С тех пор Стив только один раз приезжал в Нью-Йорк на выходные. Мелани позволила ему жить в их квартире, чтобы он мог повидаться с Майей, однако заставила спать на диване. Она с ним почти не разговаривала, а с тех пор как Стив вернулся в Лос-Анджелес, даже на звонки не отвечала. Он оставил ей как минимум пять сообщений на автоответчике, и еще семнадцать пришло по электронной почте – она подумывала удалить их, не открывая. Мелани понимала, что долго так продолжаться не может: у них ребенок и совместный займ на дом, поэтому нужно на что-то решаться. Надо было думать о будущем, но Мелани могла только тосковать о потерянном прошлом. Присутствие Стива ее раздражало, и в то же время больше всего на свете ей хотелось быть с ним вместе – словно ничего не случилось.