Джонатан Келлерман - Наваждение

Шон показал на широкую дорожку, ведущую к гаражу на две машины. Напротив одной из дверей расположился черный «бентли-арнейдж».

— Колеса для выдающихся, — заметил Майло. — Только этого мне не хватало.

— Привет, лейтенант. Привет, доктор Делавэр.

Майло не должен был заниматься пустяками.

— Как там Гавайи?

— Я привез тебе немного австралийских орехов, — ответил Майло.

— Спасибо. Красивая рубашка.

Майло перевел глаза на «бентли».

— Кто-то это спер и имел наглость оставить пятно крови?

— Или что-то очень похожее на кровь.

— Например?

— Я почти уверен, что это кровь. Экспертов еще не вызывал — хотел послушать, что вы скажете.

— Кто обнаружил?

— Хозяин. — Бинчи полистал свой блокнот. — Николас Губель. Почтенный гражданин, сразу не стал нам звонить.

Майло обошел «бентли». Солнце так светило на краску, что она казалась расплавленной смолой.

— Каким образом он ее нашел?

— Поездил по улицам и обнаружил в трех кварталах отсюда.

— Не очень-то они разъездились.

— Если вы полагаете, что мне следует об этом забыть, я так и сделаю. Я только хотел убедиться, что ничего не упустил.

— Машина не заперта?

— Ага.

— Дай мне какие-нибудь перчатки и покажи эту якобы кровь.

На внутреннее убранство пошло несколько лучших коровьих шкур плюс одно или два дерева — на фанеру.

Все это пахло частным клубом в Мэйфейр.

Салон «бентли» был молочного цвета с черным, поэтому не увидеть пятно было просто невозможно. Оно оказалось мазком примерно в дюйм площадью справа от сиденья водителя, где по направлению ко шву было уже не таким ярким. Или стекало, или кто-то его вытер.

Я предположил, что это может быть засохший кетчуп, но скорее всего кровь.

Майло сказал:

— Не очень впечатляет.

— Может, там и больше, — заметил Шон, — но ковер черный, на нем трудно заметить хоть что-то без специального оборудования.

— Что в багажнике?

— Бегло осмотрел. Такое впечатление, что там вообще никогда ничего не лежало. Я имею в виду буквально. Пара свернутых зонтиков в специальных креплениях. Хозяин говорит, что они предлагались в числе прибамбасов, стоили восемьсот баксов и он ни разу ими не воспользовался.

Майло натянул латексные перчатки на свои лапищи, наклонился, сунул голову в машину и приблизил голову к пятну, не дотрагиваясь до него. Он его изучал и обнюхивал. Затем проверил ковер, дверные панели, набор стеклянных приспособлений. Открыв заднюю дверцу, заметил:

— В ней пахнет новьем.

— Три тысячи миль на одометре. Похоже, владелец не пользуется не только зонтами.

— У него еще есть «лексус», — пояснил Шон. — Говорит, он не такой показушный и более надежный.

Майло снова пригляделся к пятну.

— Похоже на кровь, но я не вижу никаких следов столкновения на высокой или малой скорости. Какой-то придурок, возможно, ребенок соседей, решил покататься и порезался. Машину угнали из гаража?

— С дорожки.

— Такая тачка — и не взаперти?

— Похоже на то.

— И ключи были в зажигании?

— Владелец клянется, что нет. Я было хотел допросить его с пристрастием, но ему позвонили и он ушел в дом.

Майло сказал:

— Скорее всего они были оставлены в зажигании — никто ведь не хочет выглядеть дураком. Кража настолько заметной машины говорит о незрелости и импульсивности. Под эту категорию подходит соседская шантрапа. Поэтому ее и бросили поблизости. А ты что думаешь, Алекс?

— Звучит разумно.

Он повернулся к Шону:

— Если бы это было серьезным делом, я оцепил бы весь район, включая то место, где ее оставили, и выяснил, у кого из соседских подростков были проблемы с поведением. Но это «если» очень весомо.

— Короче, мне не стоит им заниматься, — подытожил Шон.

— Владелец настаивает на расследовании?

— Его расстроило кровавое пятно, но он говорит, что шум поднимать не хочет, так как машина не пострадала.

— На твоем месте, Шон, я бы посоветовал ему купить «Мидуяр» и забыть об этом.

— Это еще что такое?

— Лучший очиститель кожи.

— Ладно, я так и сделаю.

— Удачного тебе дня.

Когда мы направились к своей машине, дверь дома распахнулась и оттуда поспешно вышел мужчина.

Лет под сорок, может быть, чуть больше, шесть футов роста, длинные конечности, коротко стриженные темные волосы с сединой на висках и маленькие очки с овальными стеклами. На нем была серая футболка, синие вельветовые брюки и коричневые спортивные туфли без носков. На узком прямом носу сидели очки, а губы были сжаты и выдвинуты вперед, как будто кто-то нажал на его щеки.

— Лейтенант? — Он прошел мимо Шона и направился к нам, бросив оценивающий взгляд на разгул слонов на рубашке Майло и на мою черную спортивную рубашку с короткими рукавами и джинсы. Прищурился за очками, пытаясь определить, кто из нас старший.

— Майло Стержис.

Он протянул руку с длинными пальцами.

— Ник Губель.

— Приятно познакомиться, сэр.

Губель большим пальцем показал на «бентли»:

— Дичь какая-то, верно? Я уже сказал детективу Бинчи, что не хочу устраивать представление, но теперь передумал. Что, если этот плохой парень находится где-нибудь в округе и стремится не только к дешевым приключениям?

— Скорее дорогим приключениям, — заметил Майло.

Губель улыбнулся:

— Это был один из тех случаев, когда купишь, а потом пытаешься сообразить: о чем ты вообще думал? Поездишь на ней неделю и понимаешь, что это всего лишь машина, а все остальное — иллюзии… То есть я хочу сказать — что, если у нас по соседству завелся малолетний преступник с серьезными асоциальными наклонностями и эта кража — симптом?

— Чего, мистер Губель?

— Брать все, что захочется. — Глаза Губеля за стеклами очков были живыми и светло-карими.

Майло прищурился:

— Вы опасаетесь, что он вернется и попытается спереть что-нибудь еще?

— Я бы не назвал это опасением, — сказал Губель. — Скорее… наверное, беспокойством. Такая наглость, взять и просто уехать.

— Вы не представляете себе, когда это могло произойти?

— Я сказала детективу Бинчи, что это могло случиться в любое время между одиннадцатью вечера — когда я вернулся домой — и этим утром, когда я вышел из дома и не обнаружил машины. Я направлялся в магазин, чтобы позавтракать. На секунду я подумал, что поставил машину в гараж, но тут же сообразил, что никак не мог этого сделать, потому что там стояла моя вторая машина, а остальное пространство заставлено вещами. — Он закатил глаза. — Машина исчезла. Я не мог поверить собственным глазам.

— Когда в это утро вы вышли из дома, сэр?

— В семь сорок пять. Если вы хотите, чтобы я сузил для вас этот промежуток, то могу сказать, что сомневаюсь, что это случилось после пяти утра, потому что я уже встал и сидел в своем офисе, окна которого выходят в эту сторону. Так что я обязательно бы что-нибудь услышал. Хотя не уверен. Тут этой машине нужно отдать должное: работает она тихо.