Джон Нэнс - Час Пандоры

В какой-то момент официальные лица в США узнают о том, что он сделал, за этим последуют ожесточенные розыски. Пока еще никто не искал «Гольфстрим», но позже участие этого самолета в деле будет очень легко вычислить.

Чего не скажешь о его действиях, если только он не ошибся по-крупному.

«Гольфстрим» принца начал набирать высоту, а Юрий постарался сосредоточиться на том, что делать дальше. Горючего оставалось немного. Внизу было несколько островных архипелагов с аэродромами. Место посадки выбрать будет несложно, приземлиться, никому об этом не сообщая, и сбежать. Но с острова труднее выбраться. У него в кейсе проверенная коллекция фальшивых паспортов. Он может стать канадцем, иорданцем или пакистанцем. Вот они преимущества опытного русского разведчика со смуглым лицом. Паспорта Юрий получил в КГБ как раз перед его развалом.

Стеблинко тут же представил себе Каир с его немыслимыми толпами народа. Иорданец с деньгами легко выберется и из Каира, и из Египта. А если учитывать обычную медлительность египетских властей, им понадобится неделя для выяснения, что «Гольфстрим», брошенный в одном из их аэропортов, и есть тот самолет, который по всему миру разыскивает разгневанный саудовский принц.

Тогда, и только тогда, обнаружат отсутствие одной ракеты. За это время Юрий успеет объехать половину земного шара.

Стеблинко подсчитал расстояние. Египет находился в тысячах миль к востоку. У него не хватит горючего. Юрий схватил карту и посмотрел на круги, очерченные им несколько часов назад вокруг возможных мест приземления. На западе располагались Канарские острова, туда он долетит. Едва ли на Канарских островах заметят еще один дорогой самолет для бизнес-класса, приземлившийся в аэропорту Лас-Пальмаса. Он может заплатить наличными за топливо, переделать план полета в направлении на восток и через тридцать минут улететь.

Юрий заложил координаты Лас-Пальмаса в бортовой компьютер, а в его мыслях образ Ани спорил с образом хорошо обеспеченной молодой женщины из Каира, которую разведчик знал много лет назад.

Аня выиграла, впрочем, как всегда. И Юрий знал, что так будет и впредь. С иорданским паспортом и приличной суммой наличных он испарится из Каира подобно привидению, чтобы потом возникнуть в условленном месте в условленное время вместе с Аней и с семизначным счетом в швейцарском банке.

Мысли Юрия на какое-то мгновение вернулись к «боингу». Раз не было никаких признаков того, что самолет покинул указанный район, напрашивался единственный вывод – атака была успешной. Каким-то образом он достаточно повредил крыло лайнера, но не видел взрыва.

Задание успешно выполнено.

Но где-то в глубине сознания его донимало воспоминание о том, как «боинг» менял курс.

Отдел ситуационного анализа, Белый дом –

суббота, 23 декабря – 17.50 (22.50 Z)

Сообщения о том, что рейс 66 подал сигнал бедствия, обрушились на отдел ситуационного анализа из множества источников практически одновременно. Радиообращение командира лайнера перехватили еще один самолет, спутник и высокочастотные радиостанции по всей Атлантике.

Больше «боинг» на связь не выходил, и это указывало на то, что самолет действительно сбили.

Джонатана Рота вызвали из конференц-зала, расположенного по соседству.

– Ближайшая радиолокационная станция работает на Канарских островах, но это слишком далеко, – сказал ему один из сотрудников отдела. – Но приблизительно на двести миль восточнее находится наш авианосец «Эйзенхауэр». Они немедленно отправятся на поиски и развернут операцию спасения. Над местом катастрофы в течение еще тридцати минут должен проходить спутник, получающий сигналы бедствия, но пока им ничего не зарегистрировано.

– И что из этого следует? – спросил Рот.

Сотрудник замялся.

– Ну, мне сказали, что это может означать следующее – либо взрыв был настолько страшен, что пострадал даже автоматический радиомаяк бедствия, либо тот, кто атаковал самолет, нанес удар по хвостовой части, уничтожив и его.

Рот нахмурился, затем повернулся к молодой женщине, сидящей возле панели связи.

– Пожалуйста, соедините меня с президентом.

Та через несколько секунд протянула ему трубку.

Похоронным тоном Рот доложил о ранее полученной информации об угрозе со стороны Ирана и о том, что согласно сообщению, рейс 66 был сбит и упал в океан.

– Господин президент, – продолжал он, – я знаю, что это не входит в мои обязанности, но весь мир наблюдал за событиями. И если мы получим любое подтверждение участия Ирана, – а именно, что это дело рук «Акбаха», – я бы очень советовал вам и вашим советникам подумать о телевизионном выступлении со словами осуждения. Мы сможем наконец добиться, чтобы другие разведывательные службы помогли нам уничтожить эту гадину, попирающую все законы.

Борт рейса 66

Только на какое-то мгновение Джеймс Холлэнд подумал, что они погибли. В последние несколько секунд снижения казалось – радиоальтиметр не подтверждает мысль о том, что «боинг» может выйти из пике, не коснувшись воды. Но неожиданно траектория выпрямилась, и прибор остановился на восьмидесяти футах. Холлэнд поднял самолет до ста футов и держал его так десять ужасных минут, пока Робб вглядывался в экран локатора, выискивая признаки того, что они снова в прицеле атаковавшего их самолета.

Но экран локатора был чист, отражая только волны океана.

– Что с управлением? – спросил Робб. – Есть какие-нибудь проблемы?

Холлэнд отрицательно качнул головой.

– Только асимметричная нагрузка из-за потери одного двигателя справа. Мне приходится здорово нагружать левый руль высоты.

Наконец командир осмелился подняться до трехсот футов. Он передал управление самолетом Дику Роббу, а сам взял в руки микрофон трансляции.

«Ребята, это капитан Холлэнд. Я… не знаю, каким образом объяснить вам то, что случилось, кроме как… просто сказать правду. В общем, дело обстоит так. Вы слышали взрыв. Это была ракета класса «воздух-воздух», нацеленная на нас. В нас стреляли. Кто, я не знаю. Тот, кто пытался нас сбить, смог лишь оторвать наш правый внешний двигатель. Мы отлично можем лететь с тремя оставшимися, у нас достаточно горючего. Но мы не знаем, кому понадобилось стрелять в нас в международном воздушном пространстве. И еще у нас нет безопасного места, куда мы могли бы отправиться, а рисковать я не могу. Тот, кто атаковал нас, вполне может полагать, что мы полетим на предназначенный для нас аэродром. Нам нельзя идти на риск и снова встречаться с истребителем, так что мы отправимся в другом направлении. Немедленно. Сохраняйте спокойствие, молитесь, если хотите, но поймите, что мы все еще в безопасности, держимся в воздухе и просто переходим к плану «Б». Я буду информировать. Как и раньше, не дергайте стюардесс, желая получить больше информации. Они не знают ничего кроме того, что я сейчас сказал вам».