Алан Фолсом - Послезавтра

Фон Хольден взглянул на часы. Через пять часов с небольшим они будут во Франкфурте. Он мог позволить себе поспать четыре часа, а потом уже будет решать, что делать дальше.

Фон Хольден проснулся ровно в шесть. Вера еще спала. Он встал, вошел в крошечную ванную и закрыл за собой дверь. Умылся, побрился – в купе первого класса были и бритвенные принадлежности, – ни на миг не переставая размышлять о Шарлоттенбурге. Чем больше он обдумывал случившееся, тем сильнее укреплялся в мысли, что их предал кто-то из Организации. Возможно, несколько человек. Он вспомнил бледное, как смерть, лицо Салеттла у входа в мавзолей: он нервничал из-за появления полицейских с ордером на арест Шолла и упорно настаивал, чтобы фон Хольден взял контейнер и пошел с ним в Королевские апартаменты, где теперь, фон Хольден понял, его подстерегала смерть.

Однако предположение, что предатель – Салеттл, казалось полным абсурдом. Доктор был в «Ubermorgen» с самого его основания, с конца тридцатых годов. Он курировал все, что касалось медицины, следил за хирургическим обезглавливанием и экспериментальными операциями. Неужели, приблизившись к завершению того, чему посвятил полвека, Салеттл вдруг сам все разрушил? Это бессмысленно. Но, с другой стороны, у кого, кроме Салеттла, был полный доступ не только в Шарлоттенбург, но и к самым тайным глубинам «Ubermorgen»?

Свисток поезда вернул фон Хольдена к реальности. Через сорок минут они будут во Франкфурте. Он решил отказаться от самолетов и передвигаться дальше только на поездах – до самого конца, если ему будет сопутствовать удача. В 7.46 международный экспресс повезет их в Швейцарию. В 12.20 они будут в Берне. Оттуда полчаса до Интерлакена, потом – захватывающий дух подъем в Альпы на поездах «Бернес-Оберленд Рейлвэй» и, наконец, последний этап – на «Юнгфрау Рейлвэй» до самой вершины!

Реммер бодрствовал уже двадцать один час, а накануне спал только три часа, поэтому яркие вспышки на скользкой от дождя автостраде к северу от Бад-Херсфельда не сразу привлекли его внимание. К реальности его вернул крик Осборна. Реммер мгновенно оценил ситуацию, нажал на тормоза, и огромный «мерседес» за считанные секунды снизил скорость со ста восьмидесяти до ста миль.

Осборн вцепился в кожаное сиденье: суставы пальцев побелели. Задние колеса «мерседеса» оторвались от земли, и машина на бешеной скорости развернулась на триста шестьдесят градусов. Только тогда Осборн увидел, что впереди – авария. По шоссе разметало полдюжины машин и два тяжелых трейлера. «Мерседес» крутануло на скорости восемьдесят миль в час, и он оказался всего в пятидесяти ярдах от первого перевернувшегося трейлера. Осборн напрягся в ожидании удара и взглянул на Реммера. Тот сидел с каменным лицом, вцепившись в руль обеими руками, словно машина неслась прямо в пропасть, и не было силы, способной остановить ее. Осборн уже хотел было выхватить у Реммера руль и объехать грузовик с другой стороны, но «мерседес» опять резко развернуло. Реммер правой ногой нажал педаль акселератора, машину рвануло вперед, он отпустил газ, и они промчались мимо разбитого грузовика всего в нескольких дюймах от него. Еще один поворот – и «мерседес» избежал столкновения с перевернутым «вольво». Шины зашуршали по мягкому гравию обочины; «мерседес» встал на два колеса, качнулся, обрел равновесие и остановился.

Поезд медленно подползал к главному железнодорожному вокзалу Франкфурта. Фон Хольден встал и выглянул в окно. На душе было неспокойно.

Вера сидела на диване, не сводя с него глаз. Она провела ночь в смятении, почти без сна. Почему Пол в Швейцарии? Почему полиция везет ее к нему? Может быть, он ранен или даже при смерти?..

Поезд остановился. Что-то зашипело, и с грохотом открылись двери вагона.

– Мы сразу пересядем на другой поезд, – сказал фон Хольден. – И имейте в виду – вы по-прежнему в распоряжении федеральной полиции.

– Вы везете меня к Полу – неужели вы думаете, что я сбегу?

Вдруг в дверь купе громко постучали.

– Полиция! Пожалуйста, откройте дверь!

Полиция? Вера взглянула на фон Хольдена. Не обращая на нее внимания, он снова посмотрел в окно. Перрон был переполнен, но полицейских – по крайней мере, в форме – фон Хольден не увидел.

Стук повторился.

– Полиция! Немедленно откройте!

– Это ошибка, – сказал фон Хольден, отходя от окна. – Они, должно быть, ищут кого-то.

Он слегка приоткрыл дверь и выглянул из купе, надев очки, словно для того, чтобы лучше разглядеть посетителей.

– Что такое?

За дверью стояли двое в гражданской одежде, один высокий, другой пониже, чуть поодаль – полицейский в форме, с автоматом. Эти двое, без сомнения, детективы.

– Выйдите, пожалуйста, из купе, – сказал высокий.

– Берлинская криминальная служба, – произнес фон Хольден, открывая дверь пошире, чтобы они увидели Веру.

– Выйдите из купе! – повторил высокий. Они ищут преступника по фамилии фон Хольден. Возможно, это он и есть. Но может быть, и нет. У человека на фотографии не было очков. К тому же он сам из полиции. И что это за женщина в купе?

– Пожалуйста. – Фон Хольден шагнул в коридор. Второй детектив смотрел на Веру, полицейский – на фон Хольдена. Тот улыбнулся.

– Кто эта женщина? – спросил высокий.

– Заключенная. Арестована по подозрению в терроризме.

– Куда вы ее везете?

– В Бад-Годесберг.

– Где сотрудница полиции?

Вера посмотрела на фон Хольдена. О чем это они?

– Не хватило времени, – спокойно ответил фон Хольден. – Никого не было на месте. Все из-за Шарлоттенбурга.

– Удостоверение.

Фон Хольден краем глаза заметил, что полицейский смотрит в окно. По перрону шла красивая женщина. Они расслабились, подумал фон Хольден, они начинают мне верить.

– Да, конечно. – Он вынул из внутреннего кармана тонкий бумажник и протянул невысокому детективу; затем взглянул на Веру. – С вами все в порядке, мисс Моннере?

– Я не понимаю, что происходит.

– Я тоже.

Фон Хольден повернулся; раздались два негромких щелчка, похожих на плевки. Глаза полицейского расширились, а колени подкосились. В тот же миг дуло пистолета уперлось в лоб маленького детектива; еще один щелчок – и он опрокинулся навзничь с пробитым черепом. Фон Хольден отскочил; пуля, выпущенная из девятимиллиметровой «беретты» высокого детектива, скользнула по рукаву его куртки. Фон Хольден дважды выстрелил из маленького, размером в ладонь, пистолета 38-го калибра с глушителем. Лицо детектива на мгновение исказил гнев, затем и он рухнул на пол.

Через несколько секунд фон Хольден и Вера шагали по перрону, слившись с толпой пассажиров. На левом плече фон Хольден нес рюкзак, правой рукой крепко сжимал локоть Веры. Лицо ее было белым от ужаса.