Джеффри Форд - Девочка в стекле

Последовали бурные аплодисменты, и я не был уверен — то ли все радовались, что Хал прервал мою речь, то ли восторгались его ораторским искусством. Но поскольку я заметил, что хлопают даже Антоний и Исабель, то остановился на втором.

— О'кей, о'кей, — сказал я. — Прежде чем я перейду к деталям, скажи, Антоний, тебе есть что добавить?

Антоний посмотрел на меня и кивнул.

— Кроме оружия, я хотел предупредить вас всех вот о чем. Когда начнется вся эта заварушка, то если вы увидите, что на вас нападает этакий белокожий верзила, бросайте все и бегите со всех ног.

— Черт, я всю свою жизнь тренировался в этом, — заметил Капитан Пирс.

— Это самый жуткий тип, какого можно представить, — продолжил Антоний. — А голова у него — как тыква на День благодарения. Только с зубами. Он может любому из вас сломать шею голыми руками.

— Он холостяк? — спросила мисс Белинда.

Когда мне удалось наконец объяснить, чего я хочу от каждого, была уже почти полночь. Но стоило мне закончить, как все, словно по мановению волшебной палочки, собрались и стали выполнять полученные задания.

Исабель и Хал принялись делать бензиновые бомбы из старых банок и обрывков материи. Сал Кутс, отрывая длинные полоски от старых газет Антония, обучал Пиви и Мардж тонкому искусству изготовления папье-маше. Морган отправилась на поиски ножниц. Джек, Антоний и Пирс сварганили из ремней упряжь для мальчика-паука. Дом до четырех часов утра был настоящим ульем, обитатели которого трудились не покладая рук.

Когда все наконец улеглись — кто на диванах, кто на одеялах, кинутых на пол, — я решил присоединиться к Исабель и вздремнуть несколько часов. Проходя по гостиной, я увидел Капитана, расположившегося в шезлонге, и решил, что он спит. Но когда я проходил мимо, Капитан ухватился за рукав моей рубашки и посмотрел на меня своими мутноватыми глазами.

— Совет одного капитана другому, — проговорил он. — Когда сражение началось, единственный настоящий враг — Сомнение. — И он, закрыв глаза, откинул голову назад.

В кровати было тесновато. Справа от меня тихонько похрапывала Исабель, а слева тяжело ворочалось, толкало меня под ребра и разговаривало во сне Сомнение.

Была середина дня, и мы с Антонием сидели за столиком перед окном кофейни, выходившим на главную улицу городка, который, насколько мы знали, назывался Форт-Соланга. Мы пили по третьей чашке кофе, хранили молчание, как статуи, и ждали знака. Улица была пуста, если не считать древнего негра с тростью, — он выбрал себе скамейку на углу, неподалеку от универмага, на другой стороне улицы. Мы сидели уже около часа, и официантка начала подозрительно поглядывать на нас.

— Смотри, — прошептал Антоний.

Я повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как с небес спикировал голубь и сел на голову старого негра. Птица оставалась там около минуты, а потом снова поднялась в небо. После этого старик встал и зашагал по тротуару на запад. Проходя мимо маленького магазинчика, он уже почти скрылся из виду. В это мгновение из магазина вышла ужасно толстая женщина, занявшая собой чуть ли не весь тротуар. Она медленно двигалась на восток, часто останавливаясь перед витринами и долго их рассматривая.

Потом на улице появился черный «форд-А» — ехал он на запад. Проехав мимо нашей кофейни, он остановился, развернулся в обратном направлении и подъехал к тротуару перед универмагом. Из машины вышли двое мужчин в черном и скрылись за дверью магазина.

Толстая женщина по-прежнему неторопливо двигалась по улице, направляясь к углу. Потом появилась уродливая фигура безногого калеки — он тащился мимо нашего окна в западном направлении, сидя на самодельной тележке и отталкиваясь от земли руками. Из магазина на противоположной от нас стороне улицы вышел еще один человек — костлявый, с торчащим кадыком и надвинутой на глаза шляпой. Держа руки в карманах, сложив губы трубочкой и посвистывая, он прошел мимо толстой женщины, идущей на восток.

К тому времени, когда двое в черных костюмах вышли из универмага, толстая женщина разглядывала его витрину. Двое сели в машину, и тут же заворчал двигатель. Тощий в надвинутой на глаза шляпе резко повернулся, словно забыл что-то, и двинулся к универмагу. Когда «форд» отъезжал от тротуара, женщина повернулась со скоростью, никак не отвечающей ее сложению, сделала три шага, сойдя с тротуара, и оказалась точно перед радиаторной решеткой «форда». Она рухнула наземь с такой силой, что вполне могла бы пробить асфальт. Машина остановилась, и те двое вышли из нее. Женщина, корчась и крича, лежала на дороге.

Крики женщины заглушили скрежет тележки, на которой калека пересек улицу, направляясь к месту происшествия. Двое в черном принялись поднимать женщину, и было видно, что задача эта отнюдь не из легких. Тощий, тоже пришедший на помощь женщине, нагнулся и поднял ее упавшую книжку и шляпу. Толстуха надела шляпу, взяла свою книгу, а потом, видимо, отвечая на вопрос одного из мужчин, кивнула и отерла слезы платком, который вытащила из сумочки. Тощий, похоже, был доволен, что в его помощи больше не нуждаются: он покинул группку людей у машины и продолжил гулять по улице.

К этому времени тележка инвалида стояла прямо позади «форда»; калека распластался на ней. Когда толстуха вернулась на тротуар, тощий сошел с него, словно собираясь пересечь улицу, быстро развернулся и правой ногой толкнул тележку с калекой под машину.

Двое мужчин в черном снова сели в «форд». Худой пересек улицу. «Форд» тронулся, тележка осталась на дороге. Войдя в кофейню, Пиви сел за наш столик.

— Приехали, — прошептал он.

— Будем надеяться, под машиной не слишком жарко, и шашка на мальце не взорвется, — сказал Антоний.

В тот день, ближе к вечеру, я сидел в кабинете нашего дома и ждал звонка Агариаса. Я уже отправил две машины — к крыше каждой было привязано по лестнице — на улицу, где проживал маленький Джимми. Оттуда Исабель и большая часть нашей армии должны были выдвинуться к базе Агариаса, пройти с лестницами и бензиновыми бомбами по лесу, а затем мимо прудов и дюн.

В ту минуту, когда солнце заходило, зазвонил телефон. Я снял трубку, зная, что услышу голос Агариаса.

— Она у вас? — спросил он.

— Да. Но она не хочет к вам. Мне пришлось ее связать.

— Только смотрите, чтобы с ней ничего не случилось. Я знал, что на вас можно положиться.

— Я хочу поговорить с Шеллом.

— В этом нет необходимости. Я человек слова.

— Либо я поговорю с ним, либо наша сделка расторгается.

На другом конце провода наступило молчание.

— Шелл, как вам прекрасно известно, очень нелегкий клиент, — сказал наконец Агариас. — Ему два раза почти удалось бежать. Мне пришлось посадить его на цепь и немного утихомирить.