Брэд Мельцер - Книга судьбы

Лицо у Дрейделя стало белее мела.

— Что? — резко спросил Рого. — Что это значит?

— Какая дата стоит на твоем экземпляре?

Взглянув на правый верхний угол страницы, Рого едва не лишился дара речи.

— Шестнадцатое июня, — выдавил он. — Самый канун покушения.

— А у меня стоит шестое января — через несколько дней мы въехали в Белый дом.

— Я все равно ничего не понимаю. Что такое PI?

— Отцовство, — прошептал Дрейдель. — Получается, что как раз перед тем как его застрелили, у Бойла родился ребенок, о котором никто не знал.

— Что ты сделал ? — недоверчиво переспросил Римлянин, и его голос невнятно донесся сквозь треск помех в защищенном от прослушивания спутниковом телефоне.

— Все в порядке. Проблема решена, — ответил О'Ши, прижимая трубку к уху и глядя в небольшой овальный иллюминатор чартерного гидросамолета.

— Что это значит? Дай мне поговорить с Михеем!

— М-м, в общем… с этим возникают некоторые сложности, — сказал О'Ши, когда самолет клюнул носом вниз, приближаясь к аквамариновым водам озера Уорт. С такой высоты — всего несколько сотен футов над поверхностью воды — внутренние дворики особняков Палм-Бич сливались в одну сплошную неразличимую полосу, убегающую под крыльями самолета вдаль.

— О'Ши, только не говори мне… Что ты с ним сделал?

— Только не читай мне нотации, понял? У меня не было другого выхода.

— Ты убил его?

О'Ши продолжал смотреть в окно, а самолет тем временем мчался уже в нескольких футах над волнами.

— Подумай сам. Он был полевым агентом Управления внешней разведки. Он не имел права действовать на территории Соединенных Штатов. И вдруг его по какой-то неведомой причине видят на гоночном треке! Как только бы Уэс опознал Михея, его сразу взяли бы за жабры!

— Это отнюдь не означает, что он бы заговорил!

— Ты так думаешь? Ты думаешь, что если бы ему предложили сделку и пообещали не привлекать к уголовной ответственности, то Михей не сдал бы нас с потрохами?

— Но он по-прежнему остается агентом ЦРУ! — заорал в трубку Римлянин. — Ты хотя бы представляешь себе, какое осиное гнездо разворошил и что сейчас начнется? Да ведь ты только что спровоцировал извержение вулкана!

— Ты думаешь, я получил от этого удовольствие? Я знал Михея еще со времени учебы в Военном колледже. Он был на первом причастии моей племянницы.

— Ага, а теперь, полагаю, ты хочешь пригласить его на празднование ее шестнадцатилетия?

Самолет вздрогнул и пошел вниз на посадку. Коснувшись поплавками воды, он затрясся мелкой дрожью и запрыгал на волнах, постепенно замедляя ход.

— Все, хватит , — выдохнул О'Ши, когда гидросамолет медленно двинулся по течению к плавучему доку лодочной мастерской Рибовича Спенсера. — Мне и без твоих причитаний тяжело.

— В самом деле? Тогда, наверное, тебе стоило хорошенько подумать, прежде чем ты решил всадить в него пулю! Ты хоть представляешь, как трудно будет найти другого человека внутри Управления?

— Ты , никак, вздумал просвещать меня насчет задних мыслей? Или забыл, из-за кого мы оказались по уши в дерьме? Ведь это ты сотворил невероятную глупость с нашим так называемым шестимиллионным гонораром за информацию о «Черном дрозде». [30] Название стратегического самолета-разведчика СР-71. Ты ломишься в операцию очертя голову, суешь пальцы в розетку, а потом злишься на меня за то, что приходится убирать за тобой.

— Не смей даже… «Черный дрозд» был нашим общим решением! — взорвался Римлянин. — Мы все проголосовали «за»!

— Нет, это ты проголосовал «за». Это ты поднял планку так высоко. А когда они решили, что не заплатят ни цента, ты в соплях и слезах кинулся к нам, крича, что нам нужен человек внутри.

— Отлично, значит, тебе не нужны были эти шесть миллионов долларов?

— Я не хотел, чтобы мы обращались с просьбой выплатить нам такую сумму дважды . Мы потратили почти десять лет, создавая твою проклятую вымышленную личину Римлянина, — вспомни о той информации, которую мы перехватывали и передавали тебе, чтобы тебя сочли по-настоящему ценным информатором! Будь я проклят, если они до сих пор не считают Римлянина реально существующим персонажем, который скармливает правительству исключительно ценные сведения. И все это мы делали для того, чтобы получить действительно крупный, многомиллионный гонорар. Но этот платеж должен был стать одноразовым! Ты слышишь меня — одноразовым ! Именно так мы и планировали изначально, пока у тебя в глазах не зарябило от долларовых знаков, и ты не решил, что мы можем проворачивать такие сделки регулярно.

— Мы могли делать это регулярно и с легкостью получить пятьдесят, шестьдесят, семьдесят миллионов. Ты сам согласился с моим предложением.

— Тогда тебе следовало послушать нас и не приближаться к Бойлу даже на пушечный выстрел, — возразил О'Ши, но в голосе его уже не было гнева и раздражения. — И, в отличие от прошлого раза, я не намерен допустить, чтобы все недоделки и поспешные решения бумерангом вернулись к нам. Пока эта фотография остается у Уэса, мы с тобой ходим с мишенями на груди, понял?

— Так теперь ты и Уэса внес в свой список лиц, подлежащих устранению? Я думал, ты согласен с тем, что он всего лишь будет играть роль наживки.

О'Ши умолк и уставился в иллюминатор. Гидросамолет обогнул дюжину роскошных яхт и устремился к плавучему доку.

— Взгляните на парусное суденышко прямо впереди нас, — сказал пилот, снимая с головы наушники и входя в салон гидросамолета. — Это же посудина Джимми Баффета! Знаете, как она называется? «Холод».

О'Ши лишь кивнул в ответ. Пилот открыл люк, вышел наружу и бросил причальный конец на пирс.

— О'Ши, прежде чем ты продолжишь делать глупости, подумай о следующем месяце, — снова заговорил Римлянин. — Если у нас выгорит это дело в Индии…

— Да ты вообще слушаешь меня или нет? Не будет никакого следующего месяца! Не будет никакой Индии! Или Праги! Или Либерии! Или Лусаки! Мы объединили наши ресурсы — мы создали виртуального информатора — и срубили бабки. Но с меня хватит, приятель. Ты понял? Горшочек с золотом, семьдесят миллионов или сколько еще ты намерен запросить, — это дерьмо собачье. Мы его никогда не получим. Все, я выхожу из игры.

— Но если ты…

— Да плевать мне на тебя! — сказал в трубку О'Ши, выходя на поплавок гидросамолета. Короткий удачный прыжок, и вот он уже на причале. Помахав на прощание пилоту, он зашагал по тропинке, ведущей к административным зданиям лодочной мастерской.

— О'Ши, не будь упрямым ослом, — продолжал Римлянин. — Если ты тронешь Уэса хоть пальцем…

— Ты меня слушаешь или нет? Мне. На. Тебя. Плевать. Мне плевать на то, что мы отвели ему роль наживки. Мне плевать на то, что только с его помощью мы можем взять Бойла. Мне плевать даже на то, что Нико может добраться до него первым. Мальчишка знает, как меня зовут, он знает, как я выгляжу, и хуже всего…