Дэвид Вилтц - Дар сопереживания

К тому времени, когда Беккер вернулся в спальню, Карен полностью оделась и теперь красилась.

– Думаешь, он понял, что здесь я? – спросила она.

Беккер с интересом наблюдал, как она исправляет изъяны во внешности, которых он никогда не замечал. Пальцы Карен порхали, едва касаясь кожи, и вся процедура заняла столько же времени, сколько ему требовалось на бритье. Когда она закончила, он не сумел различить и намека на присутствие косметики. Карен проявила высший артистизм – ежедневное колдовство работающей женщины. Он не заметил никаких изменений в ее внешности, но, в первую очередь, он не видел необходимость что-либо менять: ему нравилось лицо Карен таким, каким оно было.

– Возможно, он это заподозрил, – ответил Беккер.

– Это нарушение внутреннего распорядка. Он может на меня накапать.

Карен говорила совершенно спокойно, просто констатируя факт.

– Он горит желанием раскрыть дело, – сказал Беккер, – и не станет привязываться к мелочам, рискуя все провалить. Он не такой дурак.

– Он совсем не дурак, – возразила Карен. – Многое можно сказать не в пользу Хэтчера, но он отнюдь не дурак.

Беккер пожал плечами.

– Думаешь, мне имеет смысл ехать с вами?

– Да.

– Можно спросить, почему ты в этом так уверен? И прошу тебя, ответь честно и без шуточек. Только пойми меня правильно, мне до смерти хочется поехать вместе с вами, но стоит ли лишний раз раздражать Хэтчера без необходимости таким куском в горле, как я?

– Маккиннон официально назначил тебя на это дело.

– Да, но только потому, что ты его об этом попросил.

– Что, по-твоему, я сказал Маккиннону, чтобы убедить его?

– Не знаю, – призналась Карен.

– Но хочешь узнать, не правда ли?

– Да, очень.

– Я сказал ему, что ты ничему не научишься, сидя за столом в конторе.

– И поэтому ты взял меня с собой? Чтобы научить оперативной работе?

Беккер ничего не ответил.

– Или потому, что я понравилась тебе в постели?

– Ты нравишься мне в постели, но я взял тебя с собой не по этому.

– Я так и думала. Ты всегда нашел бы с кем переспать. Так почему ты выбрал именно меня?

Беккер завязал шнурки на ботинках и поднялся на ноги.

– Пора спускаться, – сказал он.

– Джон, почему? Почему ты выбрал именно меня?

Подойдя к Карен, Беккер взял ее лицо в ладони. Молодая женщина оттолкнула его руки.

– Почему? Что ты наговорил про меня Маккиннону?

– Я сказал, что, по-моему, в тебе есть нечто особенное, – уклончиво сказал Беккер.

– Что?

Беккер наклонился для поцелуя, но Карен оттолкнула его, упершись ладонями ему в грудь.

– Что во мне такого особенного? Целуюсь я ничуть не лучше большинства женщин. Или у меня какая-то особенная грудь? Задница? Что?

– У тебя все это особенное, но дело не в этом.

– Тогда скажи, в чем? Что ты сказал Маккиннону, чтобы он вытащил меня из «Отпечатков» и прислал сюда? Меня – неумеху, хотя у него навалом опытных оперативников.

Беккер подошел к двери и остановился, поджидая Карен. Молодая женщина смотрела на него гневными глазами, полная решимости не сдвинуться с места, пока не добьется правдивого ответа.

– Мой пол достаточно часто вредил мне по службе, и я ничего не имею против, если он мне разок поможет для разнообразия, но если дело только в этом, я хочу это знать, и не надо мне сладеньких сказочек про мои несуществующие особые достоинства.

Беккер распахнул дверь.

– Я сказал Маккиннону, что у нас с тобой очень много общего, только ты об этом еще не догадываешься, – проговорил он и вышел из комнаты, закрывая за собой дверь.

Карен на миг замерла, сидя на кровати, затем оторопело пробормотала: «Господи». Она похожа на Беккера? Эта мысль испугала Карен настолько, что она пожалела, что вынудила Беккера к признанию.

Как любой опытный полицейский, капитан Дженисс знал цену случайности в своей работе, хотя мог бы назвать ее удачей. На самом деле она являлась комбинацией хорошей профессиональной подготовки, умения предпринимать шаги в правильном направлении и поддерживать нужные контакты. И, конечно, сюда следует добавить везение. За долгие годы службы он познал, что обязательно повезет, если присутствуют три остальные слагаемые успеха. Его выход на Солина был стандартным примером такого «везения».

– Есть один мужик по фамилии Кэрриган, – объяснял Дженисс Беккеру. Хэтчер и Карен тоже находилась в машине, но Дженисс обнаружил, что ему проще разговаривать с Беккером. Беккер покорил капитана с первой встречи. Дженнису пришлись по душе его простой взгляд на вещи и дар мгновенно схватывать суть дела, поэтому он адресовался исключительно к Беккеру. Дженисс точно не знал, как в схему вписывается молодая женщина, но она выглядела симпатичной, и он был не против, чтобы она составила ему аудиторию.

– Он владелец ирландского бара в Ист-сайде. Он сам работает там барменом и хочет поддерживать хорошие отношения с полицией.

– Разумно, – заметил Беккер.

– Не только из дипломатических соображений: несколько его завсегдатаев – полицейские. Они повязаны друг на друге по принципу: ты – мне, я – тебе. Поэтому он по большей части держит ухо востро.

– И что он услышал? – спросил Хэтчер.

Дженисс вел рассказ по своему усмотрению и не принял во внимание нетерпения Хэтчера, пропустив его вопрос мимо ушей.

– И если он узнает что-то, что может представлять для нас интерес, он передает это через одного моего знакомого детектива – своего завсегдатая. Этот детектив, так случилось, не очень мне нравится. Вам я могу это сказать, потому что вы его имени не знаете, и я вам его не скажу, так как не хочу, чтобы он об этом когда-либо узнал. Наоборот, я его всячески обхаживаю. Я обхаживаю всех знакомых детективов. Это дает мне вдобавок к постоянному штату подразделения в пять человек – ну, не знаю – сотню-другую внештатных сотрудников, которые часть своего рабочего времени добровольно пашут на меня.

– Однако, не слабо, – присвистнул Беккер. – Вам не приедается улещивать столько народу?

– Еще как. С той самой минуты, как я встаю с постели, – признался Дженисс. – Но что поделаешь? Мне необходима помощь со стороны, своими силами мне ни за что не справиться с моей работой.

– Лицо еще не перекосило от сладких улыбок? – спросил Беккер.

Хэтчер вздрогнул, уверенный, что капитан обидится.

Дженисс искоса взглянул на Беккера и, увидев легкую усмешку, от души расхохотался.

– Давно и, по-видимому, на всю оставшуюся жизнь, слишком уж много задниц я перецеловал на своем веку, – подтвердил он. Женщина на заднем сиденье прыснула в кулак.

– Очевидно, это и к лучшему. Теперь и напрягаться не надо... – сказал Беккер. – Ладно, так что Кэрриган передал этому вашему знакомому детективу?