Дениз Вудз - Ночной поезд в Инсбрук

У Люси глаза загорелись.

— Фрэн! Он тебя ждет!

Фрэнсис остолбенела.

— Нет. Какое там «ждет». Люси, может, конечно, он и в Хартуме, но и пальцем не пошевелил, чтобы найти меня.

— А ты откуда знаешь?

— Да это же ясно как день, черт побери! Он даже не пытался навести справки о моем местонахождении.

— Откуда ты знаешь?

— Да это и ежу понятно! Он не обратился ни в одно из мест, которые сразу приходят на ум, когда разыскиваешь человека. И в то же время без проблем дозвонился до босса и сказал, что задержится.

— Так почему же он до сих пор не улетел?

— Возможно, нет свободных мест. Господи, откуда мне знать! Может, он встретил кого-то еще.

— А вдруг он ждет, когда ты вернешься с пограничного пункта?

— Нет, Люси, сомневаюсь. Послушай, он даже живет не в «Акрополе», в том отеле, где мы останавливались. Я к тому веду, что он не выбрал бы другую гостиницу, если бы хотел, чтобы я его нашла.

— Черт. Если б только ты могла вернуться.

— Я себя никогда не прощу, черт меня дернул. Надо ж было поехать в Египет. Но если бы ты была на моем месте тогда, то поступила бы точно так же. Ты не осталась бы в Судане.

— Осталась бы, если б Сэм отстал от поезда.

— Ричард не отставал от поезда!

— Но почему ты так в этом уверена?

— Просто нутром чую. Я хорошо его знаю и помню, что он мне наговорил в тот день. А теперь он в Хартуме и даже пальцем не пошевелил, чтобы меня найти! По-моему, тут недвусмысленный намек, так что мне надо как-то налаживать свою жизнь. Ты согласна?

— Но ведь могло произойти что угодно!

— Да сними же ты наконец розовые очки! Пока ты этого не сделаешь, то не сможешь мне ничем помочь!

— Ладно. Но ты не можешь сдаться вот так, получив какой-то один-единственный телекс. Tы должна сама позвонить в офис и узнать, что его задержало.

— У меня нет денег на звонок в Лондон.

— Позвони из посольства.

— Я больше не могу их об этом просить. Им надо было знать, жив Ричард или нет. Свою задачу они выполнили.

— Ну что ж, тогда я позвоню. Дай мне номер. Я заплачу за переговоры. Давай узнаем, что на самом деле творится с этим парнем.

— Я не могу позволить тебе…

— Отстань. Мы позвоним из твоего номера. Который там час?

— Около двенадцати.

Фрэнсис встала у окна, а Люси терпеливо дозванивалась до Лондона. Снова и снова она набирала номер, а когда наконец на ее звонок ответили, то сказала как можно более строгим голосом:

— Будьте добры мистера Кина, пожалуйста.

Фрэнсис перестала дышать.

— …А-а. Но я думала, он уже должен был приехать к этому времени!.. Понятно. А вы часом не знаете, почему он задержался?

Ответ на этот вопрос был коротким.

— Ладно, а вы не подскажете, как с ним связаться? Мне очень нужно с ним поговорить.

С каждым последующим словом она говорила все более кокетливо.

— Но вам ведь известно, где он остановился? Наши семьи связывает давняя дружба…

Она покачала головой, глядя на Фрэнсис.

— Все ясно. Только когда он вам позвонит, передайте ему, пожалуйста…

Фрэнсис подпрыгнула на месте:

— Только не это!

— …что я звонила. Меня зовут Люси Велдер. Спасибо.

И она повесила трубку.

— Если бы они знали, что ты здесь, то скорее всего выдали бы нам, где он скрывается! Он мог оставить тебе весточку.

— С чего это ему оставлять сообщение у них, если не сделал этого ни в каком другом месте? Что они говорят?

— «Задержался за границей по непредвиденным обстоятельствам». Все, что удалось из них вытянуть. Даже не сказали, где его искать. Придется тебе встретиться с ним в Лондоне, Фрэн. Никакого Хартума. И никакого Каира. Разберешься во всем дома.

Фрэнсис посмотрела в окно. Ветхие здания с облупившимися оранжевыми стенами. Синие ставни колотятся на ветру. Остервенело колышется ковер, свисающий с закрытого окна. Она подумала, как странно, что площадь Рамзеса и прилегающий к ней район больше не казались жутким, забытым богом местом: здесь она жила, и ей нравился ее дом.

— Фрэн, я говорила, что завтра мы уезжаем в Луксор?

Она кивнула.

— Мне как-то… Я буду о тебе беспокоиться. Что ты собираешься делать?

— Останусь здесь. Найду работу.

— Работу? Здесь? Почему?

— А что еще мне остается делать?

— Ты могла бы поехать в Лондон и встретиться с Ричардом.

— В Лондоне за мной захлопнется дверь мышеловки. Если Ричард бросил меня, я застряну в Англии без копейки денег. Уж лучше здесь останусь. Если нам не суждено быть вместе, пусть хоть у меня останется та жизнь, которой я жила бы, не будь его рядом. Другой жизни я не знаю.

Люси сидела в длинном черном платье на кровати Фрэнсис, положив ногу на ногу. Черные волосы были кое-где седыми от пыли, в черных глазах мелькало беспокойство.

— Меня волнует, что с тобой будет дальше, если ты останешься. Ведь ты живешь сейчас не в Каире, ты находишься в подвешенном состоянии. Мне бы очень хотелось, чтобы ты из него вышла.

Фрэнсис села, крепко сжала руку Люси и кивнула.

Эта идея пришла ей в голову, как только за Люси захлопнулась дверь. Решение не заставило себя долго ждать: она повернет обратно и поедет в Хартум. А что еще ей остается? Придется возвращаться по своим же следам к тому месту, где он потерялся. А иначе она всю оставшуюся жизнь будет корить себя, что не сделала этого раньше — не повернула обратно. Люси права: он ждет ее в Хартуме. Он держался до последнего и ждал ее, понимая, что она будет продолжать путь, пока они снова не окажутся вместе. Поэтому он должен оставаться на одном месте, а не то поиски никогда не прекратятся и они будут вращаться, как планеты, — каждый по своей орбите, — и их траектории никогда не пересекутся.

Путь будет долгим, тем более что проделать его предстоит в одиночестве. Шагая из угла в угол по комнате, Фрэнсис спрашивала себя снова и снова: «Смогу ли я преодолеть этот путь еще раз?» Да. Она должна это сделать, должна закинуть самый большой невод, чтобы отыскать его, даже если потребуется опять трястись в осточертелой душегубке и вновь пережить страшные воспоминания, выдержать еще более невыносимую жару и, может быть, даже застрять надолго в Вади-Хальфе. Потребуется неделя или чуть больше, чтобы добраться до Хартума, а когда она окажется там, сбережений практически не останется, но проблема с деньгами решится сама собой, как только она найдет Ричарда. Она схватила сумку, полная решимости выйти навстречу хамсину, как только к вокзалу подтянутся такси. Пора вернуть деньги за билет в «Бритиш эруэйз» и получить новую визу в Судан.

Ветер немного утих, когда она вышла из гостиницы и, завернув за угол, направилась к навесному мосту. Земля под ногами беспрестанно двигалась, а пустыня мчалась по площади Рамзеса, как толпа пассажиров, сошедших с пригородного поезда в конце рабочего дня и торопящихся домой. Она шла по знакомому рассыпающемуся тротуару. Хозяева двух магазинчиков — один торговал овощами и фруктами, а другой газированными напитками — открывали ставни, когда она проходила мимо. Фрэнсис улыбнулась, подумав, что больше не будет проходить мимо дверей их лавок по пути на вокзал, куда она ходила раньше встречать поезда. Чтобы добраться до подвесного моста, ей пришлось пробираться, рискуя получить травму, по разрушенному тротуару и идти, утопая в песке, собравшемся у подножия лестницы. Отдельные прохожие, не боявшиеся постепенно утихающего ветра, брели по тротуару. И все-таки Фрэнсис никогда не видела площадь такой безлюдной. Последний день в Каире. Пыль, песок и пара неприкаянных местных жителей. И тут же ирландка.