Фредерик Молэ - Седьмая жертва

— Кровь, взятая с зеркала ванной комнаты мадам Хлоэ Барт, совпадает по своим генетическим характеристикам с кровью жертвы, — продолжил докладывать профессор. — Конечно, это немного, но ничего больше пока сказать не могу…

— Черт! Но этого следовало ожидать!

— Правда, мы кое-что нашли на тапочках мадам Тражан. На них следы талька.

— При чем тут тальк?

— Именно тальк, господин майор. Марка «Трифлекс». Используется для стерильных хирургических перчаток. На вашем преступнике, когда он брал в руки тапочки, были именно такие. В пакетах с перчатками всегда есть тальк. Впрочем, врачам рекомендуется стряхнуть избыток талька сразу после того, как они надели перчатки.

— Другое происхождение талька исключено?

— У каждой марки есть специфические характеристики. Медицинские лаборатории, производящие хирургические перчатки, предоставляют эти данные. Все подтверждено документально.

— А перчатки можно легко достать?

— Эти предназначены для профессионального пользования, но я думаю, что если захотеть, то их, конечно, можно достать. И последнее. Мы только что закончили исследование тех темных волосков, что вы передали сутки назад. Работа интересна тем, что даже через много лет после того, как человек подвергался различного рода воздействиям, в его волосах остаются чужеродные элементы — ксенобиотики.

— И что?

— Это молекулы, чужеродные данному организму, природа их может быть чрезвычайно различна — от медикаментов до загрязняющих веществ. Могу, например, сказать, что человек, кому принадлежали эти волосы, регулярно употребляет амфетамины.

— Возраст этого человека вы установили?

— А вот это невозможно. Наличие допингов или наркотиков можно установить даже в волосах мумии, более чем через миллион лет! Волос, в отличие от тканей и жидких биологических препаратов, не разлагается. Более того: мы располагаем генетическим кодом его владельца. В настоящий момент это вряд ли что может дать, разве что сравнить этот образец ДНК с тем, что мы получили с линз…

— Ну что ж, тальк, амфетамины… Уже кое-что. Я жду новостей, профессор!

— Можете не сомневаться. Как только у меня будет что-то новое, я безотлагательно сообщу.

Терон вышел из лаборатории. Его что-то беспокоило, и он решил не откладывая сообщить Нико данные экспертов, а уже потом отправляться в больницу и допрашивать супруга Валери Тражан, находившегося там под надзором полиции. Конечно, на основе полученной информации расследование полным ходом не пойдет, но при внимательном ее сборе может сложиться определенный образ, наметиться дорога, которая приведет к убийце. Ему тем более хотелось найти ключ к этой загадке, поскольку его начальник оказался в весьма деликатной ситуации. Вот уж на чьем месте ему не хотелось бы очутиться! Терон подумал о жене. Если прикинуть, то и она чем-то напоминала жертвы и бывшую жену Нико. Черт! Вернуться бы сейчас домой и обнять ее, зарыться лицом в ее темные волосы и поцеловать в шею! Наверное, она готовит завтрак детям. Чего бы он не отдал сегодня утром, чтобы оказаться дома! От всей этой истории можно было сойти с ума…

Бывают дни, когда одиночество наваливается с удвоенной силой. Тревога нарастала, и он это чувствовал. Он перестал различать жару и холод. Он боялся. Боялся встретить пустой взгляд застывших глаз безжизненного тела. Он мог ее не знать, но, может быть, она рассчитывала на него, на его защиту. Почему убийца выбрал для своих угроз именно его? Нико перечитал кипу отчетов о расследованиях с его участием, в результате которых насильники оказались за решеткой. Большинство еще тянули срок, некоторые были условно освобождены, другие освободились действительно. Воспоминания об этих делах погрузили его в пучину агрессии, где часто оказывалось трудно определить меру ответственности преступника, и на первое место выходила психиатрическая экспертиза, которую он считал просто необходимой. Вдруг, подчиняясь неосознанному желанию, Нико вытащил мобильник, набрал номер, который помнил наизусть.

— Больница Сент-Антуан, чем могу быть полезна? — женский голос звучал ровно и спокойно.

— Могу ли я поговорить с доктором Дальри?

— Соединяю с отделением. Не вешайте трубку.

Молчание. Потом уже другой голос:

— Да, вы по какому вопросу?

— Могу ли я поговорить с доктором Дальри? — снова спросил он.

— Она сейчас занята. Что передать?

— Это по личному делу. Срочно. Вас не затруднит передать ей, что звонит Нико Сирски?

— Не вешайте трубку. Я посмотрю, может ли она подойти.

И снова молчание. До Каролин было тяжелее дозвониться, чем до министра. При этой мысли он улыбнулся. Нико мог бы просто представиться, и ее тут же позвали бы, но ему было приятно, что все так сложно, от этого она становилась для него еще желаннее.

— Алло!

Нико подскочил на месте. Она! Этот голос он узнал бы из тысячи — нежный и спокойный. Сердце выпрыгивало у него из груди.

— Нико Сирски у аппарата.

— Да-да, здравствуйте. Как вы?

— Более-менее.

— Вы не возвращались к сестре?

— Нет. Не мог.

— Вы еще вчера выглядели усталым… Как врач я должна выразить вам свое неудовольствие.

— Что ж, это хороший знак… Значит, вы печетесь о моем здоровье…

— Как Алексис? — Она не ответила на его замечание. — Он тоже вчера был не в форме. Я собиралась позвонить вашей сестре.

— Ситуация осложнилась. Потом объясню. Я на самом деле звоню…

— Да, я вас слушаю…

— Послушайте, может быть…

— Что — «может быть»?

— Может быть, нам пообедать сегодня? Времени у меня мало, но я хочу вас видеть. Соглашайтесь, пожалуйста, прошу вас… Я поэтому и…

— Я освобожусь около часа. И на работу мне только в понедельник. Я беру отгулы за дежурства.

— Отлично!

— Я жду вас на набережной?

— Хорошо.

— Каролин?..

— Да?

— Я рад, что вы сможете прийти… Мне нужно с вами поговорить.

Она не ответила. Да он на это и не надеялся. Разговор был закончен.

Александр Беккер листал отчет профессора Вилар об аутопсии и представлял ее в прозекторской: белые брюки, белая блуза, операционный блок, зеленый клеенчатый фартук, маска, шапочка, защитные очки, перчатки, сапоги. Вступительные формулировки он знал наизусть: «Я, профессор Армель Вилар, эксперт-патологоанатом при суде второй инстанции города Парижа, по поручению господина Александра Беккера, судебного следователя в суде первой инстанции города Парижа, в четверг… приступила к:

— процедуре подробного описания трупа Валери Тражан, доставленного в Патологоанатомический институт;

— процедуре полной аутопсии с целью установления обстоятельств и причины смерти и выявления всех имеющихся признаков преступления или правонарушения;