Пол Сассман - Пол Сассман Исчезнувший оазис

Все опять погрузилось во тьму. Фрея стояла без движения, прислушиваясь к стуку сердца, и пыталась разобраться в происходящем. Через полминуты, как только листва и ветки перестали дрожать у нее перед глазами, Фрея медленно, стараясь не шуметь, углубилась по извилистой тропинке в чащу и вышла на опушку.

В поле света было больше — взошла луна, заливая всю округу тусклым серебристым сиянием. Фрея на миг задумалась, выбирая дорогу, затем решительно пересекла поле и по узкой тропке двинулась в обход оазиса, пока не очутилась в тенистой оливковой роще, позади которой виднелся бледный абрис сестриного дома. Там горели лампы, звучали голоса. Много голосов.

Она замешкалась, гадая, не лучше ли притаиться и переждать, пока чужаки не уйдут, как вдруг раздался крик — слабый, испуганный. Любопытство пересилило: Фрея начала пробираться вперед от дерева к дереву, стараясь не хрустеть палой листвой. Она задыхалась от волнения. Из-за низкого плетня на краю рощи можно было разведать окрестности, не выдавая себя. Однако любопытство пересилило: Фрея полезла сквозь дыру в изгороди и короткими перебежками направилась к дому, готовясь в любой момент броситься наутек, если кто-нибудь выйдет. Никто не вышел, так что она беспрепятственно обошла дом и, прильнув к стволу дерева, притенявшего веранду, заглянула в окно гостиной.

Там сновали люди — трое зловещего вида громил. По дому рыскали еще несколько человек, судя по звукам, доносившимся из кабинета Алекс: хлопали дверцы шкафов, скрипели выдвигаемые ящики стола. Двое из тех, кто остался в гостиной, были копиями друг друга — одинаковые квадратные силуэты, прилизанные рыжие волосы, пальцы в перстнях, поблескивающих на свету. Третий неизвестный в гостиной находился вне поля зрения Фреи, и громилы обращались именно к нему.

Вновь и вновь звучали слова «камера» и «пленка». Чей-то испуганный голос что-то неразборчиво лепетал в ответ. Это повторялось раз за разом, с теми же интонациями и нытьем; наконец один из громил нетерпеливо тряхнул головой и щелкнул пальцами. Это вызвало некоторую суматоху, после чего в комнату вбежали еще трое, столь же опасного вида. Между ними — ни дать ни взять шавка среди волкодавов — заламывал руки Махмуд Гаруб, который подвозил ее утром на своей телеге. Фрея плотнее прижалась к дереву, глядя на старика и не в силах оторваться от этого жуткого зрелища. Ее рука нащупала рюкзак, где лежали фотокамера и пленка.

По сигналу близнецов Гарубу задрали балахон, обнажив костлявые ноги в грязно-белых подштанниках. Вслед за тем старика схватили под коленки и, скрутив за спиной руки, подняли над землей в позе роженицы.

— О-о-о! — застонал он и так выпучил от страха глаза, что те, казалось, вот-вот вывалятся из орбит. — Ой! Отпустите!

Палачи подошли вплотную. Их лица были пусты, словно они затевали какую-то нудную рутинную работу. К отвращению Фреи, один из них подцепил пальцем ластовицу штанов старика и отдернул ее, второй открыл выкидной нож, наклеился вперед и приставил острие к обнаженному паху. Гаруб взвыл от ужаса и беспомощно задрыгал ногами. Последовали прежние вопросы. Не получив желаемого ответа, бандиты надавили на нож. У Фреи тошнота подкатила к горлу: лезвие натянуло кожу и врезалось несчастному в промежность.

— Стой! — выкрикнула Фрея.

Все внутри замерли — на секунду, не больше, а потом дом ожил и огласился лихорадочным топотом ног. Дверь веранды с треском распахнулась, бандиты высыпали наружу. Алые вспышки автоматов посылали град пуль в дерево, за которым пряталась Фрея, но ее уже след простыл. Она опрометью обежала дом, перемахнула через низкий плетень и бросилась наутек, лавируя между деревьями, спотыкаясь на неровной земле. Сердце готово было выскочить из груди, за спиной гремела пальба, слышались окрики.

Фрея выбежала из рощи и углубилась в заросли сорняков, прорываясь в поля. Огонь прекратился, но чужие голоса по-прежнему перекликались в опасной близости, каждый со своей стороны. Видимо, бандиты прочесывали округу, чтобы выловить беглянку. Опять угрожающе засвистел-загрохотал вертолет — винт набирал обороты.

Фрея перебежала поле, спустилась в оросительную канаву и перешла ее вброд, утопая по щиколотку в грязи, а затем выбралась по склону наружу и направилась дальше — через лимонный сад, кукурузное поле, пустырь, поросший кустарником. Она продиралась сквозь спутанные ветки, точно пловец в бассейне, думая, что этому не будет конца. Внезапно зелень кончилась и началась пустыня: песок, как волна, лизнул Фрее ноги. Слева, окутанный тьмой, возвышался какой-то амбар — стены из шлакоблоков и кровля из пальмовых листьев. Фрея подергала дверь, но та оказалась заперта. У стены стояла старая телега. Выхода не было: пришлось спрятаться за нее, задыхаясь до боли в горле и дрожа всем телом.

Вертолет кружил над верхушками деревьев, рассекая тени лучом прожектора. Все прочие звуки тонули в грохоте винта, только время от времени слышались выкрики, а изредка — треск автоматной очереди.

«Это они убили Алекс, — пробормотала Фрея. Сцена пыток не оставляла сомнений насчет того, что случилось с сестрой. — Они убили Алекс и теперь хотят убить меня. А я даже не знаю за что».

Фрея утерла лоб, кляня себя за то, что забыла в доме мобильник, и пытаясь продумать дальнейшие действия.

Возможно, переполох в оазисе привлечет внимание местной полиции, но рассчитывать на это не приходилось. Играть в кошки-мышки всю ночь не выйдет: оазис слишком маленький, спрятаться негде. Даже в темноте, даже в подлеске ее рано или поздно выследят, особенное вертолетным прожектором.

«Надо прорваться в Большую Дахлу, — подумала Фрея, судорожно глотая воздух. — Выбраться из оазиса и бежать через пустыню».

Надо-то надо, но как? Луна светит вовсю, вертолет завис над головой, так что на открытом пространстве враги сразу сцапают.

Фрея привстала, огляделась и снова села на корточки. Похоже, ее занесло к южной оконечности оазиса. Слева, в каких-то пяти километрах к востоку, лежала Дахла (точнее, ее основная часть), помигивая огнями на фоне призрачного гребня Гебель-эль-Касра. Туда бы и податься! Однако этот кратчайший путь к спасению шел по открытой местности — сплошь островки гравия и песчаные холмики, негде укрыться, не за что спрятаться от всевидящего ока вертолетного прожектора. Фрею моментально увидят, как кролика посреди шоссе в свете фар.

Немногим лучше дела обстояли на юге, хотя там ландшафт был разнообразнее: ветер намел высокие дюны, обнажил неровные скалы, усеял пустыню булыжниками и островками зелени. Впрочем, местность тоже просматривалась насквозь, но кое-где можно было если не спрятаться, то ненадолго укрыться. «Если пробежать милю-другую на юг, подальше от оазиса, а потом взять курс к востоку на Дахлу, — подумала Фрея, — авось удастся вырваться из-под колпака».