Пол Сассман - Пол Сассман Исчезнувший оазис

— Я знаю, для вас это важно, — продолжила Кирнан, — но сейчас, поверьте, у меня своих забот по горло, чтобы еще за вас трястись. Порадуйте старуху, исчезните из города. Сделайте милость — хотя бы пока пыль не осядет и я не разгребу то, что навалилось за сутки. Поверьте, дел мне хватит надолго.

Флин потер глаза и задумчиво поднес ко рту пустую стопку.

— Я могу помочь.

— Ой, только не надо! — Кирнан бессильно тряхнула головой. — Вы чего-то недоделали за десять лет операции «Пожар в пустыне»? Как еще вы можете помочь? Как?

— Ну, еще раз посмотрю свои записи, кадры со спутника, данные магнитометрии. Вдруг я что-нибудь упустил? — В голосе Броди звучала мольба — как у ребенка, который упрашивает родителей оставить его допоздна перед телевизором. — Должна же быть хоть какая-то зацепка, — твердил он. — Должна быть. Должна.

— Флин, вы уже тысячу раз все проверили. Десять тысяч раз — и ничего не нашли. Это тупик.

— Я съезжу к Гильфу… могу…

Он заметался в поисках ответа. Кирнан встала.

— Единственное, куда вы поедете, — это в аэропорт, а оттуда первым же рейсом…

— Я схожу к Фадави! — почти выкрикнул Флин. — Навещу Хассана Фадави, — повторил он, глядя Кирнан в лицо. — Он всегда хвастал, что знает про оазис. Мне так говорили. Врал скорее всего, но все равно надо бы поговорить с ним об этом.

Кирнан хотела было с ним поспорить, но передумала и с прищуром оглядела англичанина, взвешивая альтернативы.

— Вы же говорили, что вам он не признается, — сказала она после некоторого молчания. — Скорее язык себе отрежет.

— Это его способ послать подальше. И все же попытаться стоит. На кону слишком многое.

Он уже чувствовал, что Кирнан почти согласна, и решил поднажать:

— Я съезжу и повидаюсь с ним. Если выгонит, сделаю по-вашему: возьму отпуск, уеду на пару недель в Англию. Ну же, Молли, мне надое ним встретиться. Неужели все мои старания впустую? Рано меня списывать, есть еще выход. Погодите.

Кирнан не двигалась — только рука опять потянулась к цепочке с крестом.

— А как же Фрея?

— Ну, ее тоже следовало бы отправить первым рейсом домой… но с учетом характера она вряд ли так тихо сдастся. — Кирнан со вздохом сложила руки на груди. Оба опять замолчали. — Ладно, — нехотя продолжила Молли. — Поговорите с Фадави. Если он что-то знает — действуем по обстоятельствам. Но если это обманка…

— Тогда я уберусь ко всем чертям. Честное шпионское. — Он изобразил салют.

Молли улыбнулась, еще раз стиснула Флину ладонь и Ушла в другой конец комнаты, где сняла с подставки радиотелефон и отправилась на кухню. Через несколько секунд оттуда донесся ее голос. Она очень четко, деловито распорядилась насчет двух срочных паспортов и попросила проверить, есть ли свободные места на авиарейсы из Каира в ближайшие двенадцать часов.

Флин был прав: сдаваться Фрея не пожелала.

Она вышла из душа спустя десять минут. Одежда, которую Молли подыскала для гостьи — джинсы, рубашка, кардиган и удобные кеды, — пришлась почти впору, хотя джинсы пришлось подвернуть, а рубашка и кардиган оказались тесноваты. Бюстгальтер не пригодился совсем — он был натри размера больше.

Лишь только Кирнан объявила, что ради безопасности Фрее необходимо уехать из Египта, девушка напрочь отказалась: она, мол, не намерена оставлять смерть сестры безнаказанной.

— Уеду не раньше, чем увижу Гиргиса в гробу или за решеткой, — сказала она.

Сколько ее ни разубеждали, сколько ни говорили, что у нее ничего не выйдет, Фрея стояла на своем и рвалась поехать с Флином.

— Значит, так, — сказала она, уперев руки в бока. — Либо мы работаем вместе, либо я иду в полицию. Конечно, вы можете запереть меня тут… Посмотрим, что у вас получится.

Она встала в стойку и стиснула кулаки, словно ждала удара гонга. Кирнан досадливо тряхнула головой. Флин улыбнулся:

— Сдается мне, это неравный бой. Молли, я возьму ее к Фадави, и, если мы не узнаем ничего нового, улетим отсюда вместе.

— Ради Бога, вам здесь не базар! — вскипела Кирнан, но Фрея была тверже стали, поэтому старшей из женщин в конце концов пришлось уступить. — Детский сад, — пробормотала она. — Моя операция, а они мне условия ставят! Еще чего не хватало!

Правда, несмотря на резкий тон, вид у нее был не такой разъяренный, а в глазах даже промелькнул веселый блеск.

— Постарайтесь меня не разочаровать, — сказала она.

Флин принял душ и переоделся. Ему с сочетанием вещей повезло меньше, чем Фрее. «Я похож на какого-то гея-тусовщика», — ворчал он, тыча в мешковатую розовую рубаху и джинсы с вышивкой. Кирнан подхватила сумку и вывела их на улицу. В сотне метрах от дома, у детской площадки, стоял серебристый «чероки».

— Возьмите мою машину, — сказала она, передавая Флину ключи. — У меня посольское удостоверение… — Она указала на пропуск, прикрепленный к лобовому стеклу. — На пропускных пунктах проблем возникнуть не должно. С деньгами порядок?

Флин кивнул.

— И пожалуй, на сотовый мне сейчас лучше не звонить. И на все городские телефоны — аналогично.

— Тогда как держать связь?

Кирнан вынула из сумки ручку и блокнот, нацарапала на листке номер и вручила записку Флину.

— Пока не проверю остальные, шлите сообщения сюда. Это надежный канал, никто, кроме меня, о нем не знает, так что, если прослушка не сидит на каждой линии в Египте и за его пределами, секретность нам гарантирована.

Броди и Фрея сели в джип. Флин отрегулировал водительское кресло, завел двигатель и открыл окно.

— Не пропадайте, — напутствовала Кирнан. — И берегите себя.

— И вы тоже, — ответил Флин.

Больше им, видимо, нечего было сказать. Археолог кивнул на прощание, переключил рычаг автоматической коробки передач на передний ход и начал выруливать на проезжую часть. В эту минуту Кирнан прокричала вдогонку:

— Девочка тут ни при чем, Флин! Вы никому ничего не должны. Помните об этом! Все в прошлом!

Он не ответил — только посигналил не оглядываясь, проехал вниз по улице и свернул за угол, старательно избегая удивленного взгляда Фреи.

Едва машина скрылась, Молли полезла в сумку за телефоном.

— Черт, — выругалась она. — И как это он… Вот зараза!

У Сайруса Энглтона был пистолет, «кольт» серии 70 — внушительная штука с блестящим никелированным стволом и рукояткой розового дерева, инкрустированной косой платиновой сеткой с жемчужинами. Энглтон получил оружие в подарок от одного арабского дельца и вскоре уподобился тем людям, которые дают имена машинам или домам, а после относятся к ним как к живым. Свою пушку он нарек Мисси, в честь веснушчатой девчонки, которая сидела позади него в школе — единственной живой души, проявившей к нему хоть немного доброты. Из всего класса одна она не потешалась над его весом, голосом и слабым здоровьем.