Рассел Эндрюс - Икар

Грейс знала, что сможет сделать это.

Ни разу в жизни она не испытывала такого страха, но все-таки она могла это сделать. «Только не смотри вниз, — твердила она себе. — Только не смотри вниз, успокойся и двигайся вперед. Джулия Робертс в одном фильме смогла сделать такое. Вот и думай, что ты — Джулия Робертс, что это кино и что, как только ты окажешься на другой стороне, тебя встретит Ричард Гир».

Безумец не слышал ни звука. Джек очень старался отвлечь его. И ей нужно было только сосредоточиться на том, что она делает, и ползти по выступу. Она лежала на животе, вытянув руки перед собой и держась ими за края выступа. Ногами она обхватывала выступ, отталкивалась и продвигалась вперед. Она думала только о том, чтобы преодолевать дюйм за дюймом до крыши соседнего дома и при этом не упасть. Она решила, что не будет оглядываться, пока не доберется туда. Она не позволит, чтобы хоть что-то ее отвлекло. Что угодно. И она не отвлекалась.

Вот почему она не заметила голубя.

Он прилетел и сел на выступ впереди нее, всего на фут впереди нее. Пальцы Грейс прикоснулись к его мягким перьям. Она почувствовала, как захлопали крылья, как птица недовольно заворковала, и она сделала единственную вещь, которую нельзя было позволять, которая не должна была случиться…

Она ахнула от неожиданности и отдернула руку. А когда голубь взлетел и завис у нее над головой, она в страхе замахала на него рукой и потеряла равновесие. Она поняла, что маньяк теперь все услышит, но ей уже было все равно. Это ее волновало меньше всего. Это надо же: она, можно сказать, прошлась по канату на высоте в миллион миль над Манхэттеном и теперь упадет с чертовой крыши, потому что испугалась какого-то голубя! Ей вспомнилась фраза, которую она однажды прочла на кофейной кружке, выставленной в галерее: «Жизнь — дерьмо, но и она кончается». «Очень верно сказано», — подумала Грейс. Она начала заваливаться влево, она теряла равновесие, она падала. А потом перестала падать.

Упала.

Джек увидел, как исчезла Грейс, и ему захотелось закричать. Он был вне себя от отчаяния, но понимал, что у него есть единственный шанс и что он должен этим шансом воспользоваться. Он не мог думать о ней, он запретил себе думать об этом, а когда Брайан обернулся, когда его взгляд устремился вслед за напуганным голубем, взмывающим в небо, Джек быстро наклонился, схватил десятифунтовую гантель, лежавшую на коврике неподалеку, и замахнулся на Брайана, намереваясь ударить его по затылку. Брайан уловил движение и попытался уклониться. Гантель угодила ему по шее. Удар получился не сокрушительным, но и не самым слабым. Брайан покачнулся и упал, а Джек бросился в гостиную. Он понимал, что у него не хватит времени вызвать лифт, не хватит времени даже добежать до лестницы. Брайан быстро пришел в себя, вскочил на ноги и бросился вслед за Джеком.

Джек точно знал, куда направляется: к шкафу в прихожей. Там Кэролайн хранила свое охотничье ружье. Он собирался отвезти это ружье в Виргинию, но забыл. Оно должно было стоять в шкафу. Должно было. И Джек мчался стрелой. Ему нужно было только рывком открыть дверцу, сунуть руку в шкаф и схватить ружье. Он не знал, заряжено ли оно, но не думал об этом. Это была его единственная надежда, и он мог думать только о том, как схватит ружье, наставит его на Брайана и потянет спусковой крючок в надежде, что ему удастся пристрелить мерзкого ублюдка, отправить его ко всем чертям в ад.

Пробегая по ковру, Джек споткнулся и ударился коленом. Боль сковала бедро, но он сразу вскочил и побежал дальше. Брайан уже переступил через порог гостиной, но Джек был уверен, что ему хватит времени. Если ружье на месте, он успеет его взять. Брайан тоже споткнулся на ковре, но быстро встал и побежал…

Джек достиг шкафа. Он схватился за ручку на дверце и, рванув ее на себя, начал лихорадочно шарить рукой между пальто и куртками. Ружье должно было стоять в углу. Пожалуйста, пусть оно будет здесь… Пусть оно будет здесь и будет заряжено…

Но что-то было не так. Что-то падало из шкафа, валилось прямо на него. Что-то большое, неуклюжее. Джек отшатнулся. Он не смог дотянуться до ружья. Что-то тяжелое повалилось на него, и он упал на спину.

Нет. Нет, нет, нет, нет! Не что-то! Это оказалась вовсе не вещь.

Это был человек. Мертвый человек.

Пейшенс Маккой.

Ее шея была почти перерублена, одежда вся пропитана кровью. Жуткий запах накрыл Джека.

О боже. Труп Маккой лежал на нем. Джек пытался высвободиться из-под мертвого тела женщины. Ее кожа была холодной. Он видел перед собой ее остекленевшие глаза, он чувствовал, как ее кровь липнет к его рубашке, к лицу. Он пытался встать, с отчаянием понимая, что все кончено. Теперь никто не сможет его спасти. Никто. Брайан стоял около него. Джек проиграл.

Брайан пнул его под ребра, и Джек задохнулся от боли в боку. Потом был еще удар, и еще, и еще. Он не сразу осознал, что сидит, прижавшись спиной к стене. Он был жутко избит, но это уже не имело значения. Больше не надо было спешить. Перед открытым шкафом лежал труп Маккой. Брайан молча смотрел на Джека. Его глаза снова стали пустыми, равнодушными. В руке он сжимал нож Дома, нацеленный в сердце Джека. В холле стояла абсолютная тишина, только негромко тикали часы, висевшие на двери лифта.

— Надо было вам сказать, — проговорил Брайан, кивком указав на Маккой. — Она вам больше не поможет.

— Ты и Дома убил, да? — выдавил Джек.

С его подбородка на рубашку капала кровь. Он не знал, его это кровь или кровь Маккой. И ему было почти все равно.

— Нет, мистер Келлер. Это вы его убили. Вы говорили, что рассказали ему все, что знаете. Вот мне и пришлось выяснить, что же он знает, правильно? Он оказался крепким, этот старпер, должен признать. Он стал со мной драться, тесак мясницкий схватил. Верите?

— Да. — Джек представил себе Дома, вспомнил его силу и упрямство. — Верю.

Брайан медленно пошел к нему короткими, уверенными шагами.

— Когда ты убивал Силачку, — сказал Джек, — я был там, рядом с ней. Почему ты меня тогда не убил?

Брайан с упреком посмотрел на него.

— Вы мне нравитесь, мистер Келлер. Вы мой друг. Не всех же подряд я убиваю.

— Но тогда на улице… Эти выстрелы. Ты стрелял в меня.

— Это было предупреждение. Я ведь не мог позволить, чтобы вы меня заложили, правда? Что же вы за друг, если будете на меня доносить?

«О господи, — думал Джек. — О господи, господи».

— А все остальные — они сами меня заставили их убить, — сказал Брайан и сделал еще один шаг к Джеку. — Я никому из них не желал зла. Они вынудили меня. Та, которая в ванне лежала, посмеялась надо мной. А та, которая валялась с вами на кровати, могла меня кое с кем связать насчет наркотиков. А еще одна, в шикарном доме, у которой еще муж ревнивый, так она попросила меня стать ее тренером. Пришла в «Хэнсон», как и вы, а потом стала вопросы задавать. Англичанка ей рассказала. Она сказала ей, что происходит и что она хочет уехать с ним в Лондон. Все хотели отобрать его у меня! А больше всех — ваша женушка; она же не захотела меня слушать, когда я ее загнал тогда в кабинет. Она думала, что мне только деньги нужны. А я не хотел денег, мистер Келлер, я хотел Кида.