Эмиль Асадов - Золотой Крюк

— Марина, вы-то как здесь оказались? Ты посмел и ее впутать в свои грязные делишки? — напустился на Витька Сергей Степанович. Но девушка вновь прервала его.

— Виктор мне все рассказал. И знаете — я тоже далеко не в восторге от ваших бывших друзей.… Хотя, может, вы не считаете их бывшими? — в ее голосе сквозило разочарование. — Виктор, разумеется, вернет вам деньги.

— Да как же я их верну? Нам на начальный оборот не хватит! — возмутился Витек, но Марина только рукой махнула, и вчерашний сантехник насупился еще больше.

— Нет, постойте, — Чеботарев был смущен и не знал, куда ему деваться. — Честно говоря, мне план совсем не кажется таким уж пропащим. Он даже может сработать.… Это я сгоряча брякнул, чтобы его позлить…

— А с чего это тебе меня злить? — вновь рассердился Витек. — Я что, для себя одного стараюсь, в петлю лезу? Еще бугая этого с собой привел, чтобы деньги свои у меня отнять, будто я человеческого языка не понял бы…

— Я говорю — финансовую схему надо… желательно немного подкорректировать… Я же все-таки экономист.… А это не бугай вовсе, а Пашка, компьютерщик. Ты сам меня вчера просил. Ему пятнадцать лет всего…

— По виду не скажешь, затылок такой, будто он все эти пятнадцать лет сидел, — недоверчиво сказал Витек, успокаиваясь.

— Не затылок красит человека…

— Ну да, такой затылок никого не красит. Ладно, мне в него дышать не придется. А в компьютерах хорошо разбирается?

— Может сейф банка взломать, не выходя из комнаты, — прихвастнул Чеботарев, а про себя подумал: "Боже, о чем я говорю!" От желания сбежать подальше его сдерживало только присутствие Марины. Она в этот момент улыбнулась.

— Хорошо, что мы смогли договориться. Давайте я включу вашему юному гению какую-нибудь из машин, а мы обсудим ближайшие планы, пока мебельщики не пришли.

Мебельщики появились часа через два, и этого времени им вполне хватило, чтобы Чеботарев расписал всю финансовую схему их операции на бумаге, указал на допущенные ошибки и сам же их подправил. Правда, в самый разгар спора к нему вдруг подключился и Пашка.

— Так зачем же, чтобы платеж из Таллинна организовать, туда-сюда на самолете мотаться? Я вам через интернет все спокойно организую…

— Ты что, подслушивал? — рассердился Чеботарев?

— А как не слушать, если вы так орете? Хоть бы дверь прикрыли.… И потом, здесь что, чужие? Марину я знаю, вас — тем более. Этот, — он кивнул на Витька, — пару раз к вам приходил, сам видел. Так я говорю — через интернет проще. А половину сэкономленных на билеты денег можете мне к зарплате приплюсовать.

— Знаешь, Павел, когда нас всех арестуют, мне будет достаточно встречи с судьями — краснеть еще и перед твоим отцом за то, что втянул тебя в эти аферы, я не хочу, — серьезно сказал Чеботарев.

— Не придется. Мне еще шестнадцати нет. Так что когда вас посадят… Я хотел сказать "если" — мне все равно грозит только нагоняй от отца. По крайней мере, в первый раз получу по делу, а не за просто так.

— Никого не посадят, — пообещала самоуверенно Марина. — Подсаживайся, может, тоже чего-то дельное скажешь.

Потом они разошлись, решив не откладывать первоочередных дел на будущее. Чеботарев отправился довершать начатую Витьком регистрацию фирмы и открывать счет у уже знакомого работника банка. Витек рванул к Палычу, которому предстояло найти директора бывшего завода. Самому Витьку в тресте Бородянского пока лучше было не светиться. К тому же через несколько дней ему предстояла краткосрочная командировка в Таллинн, следовало загодя выправить загранпаспорт и купить билеты для себя и Марины. Сама девушка решила проследить за тем, чтобы мастера аккуратно собрали и расставили мебель, а заодно ничего не стянули, а Пашке и так деваться было некуда — не в школу же! Он предпочел остаться с Мариной в качестве охранника на случай непредвиденных инцидентов с мастерами, а заодно — настроить компьютер и составить список недостающей техники. Ему еще предстояло создать презентационный диск и написать хитроумную программу, способную следить за поступлением денег и выплатой процентов.

Палыч занял свой пост у проходной треста с раннего утра. Мимо него потоком в двери входили люди, с некоторыми он даже здоровался. Но Михаил Юрьевич Тщедушный, директор разворованного завода здесь не работал, потому четкого расписания его появлений не существовало. Оставалось надеяться на удачу. Она Палычу улыбнулась ближе к полудню, правда, лишь два дня спустя. До этого времени сторож уходил со своего нового боевого поста затемно, несолоно хлебавши, и потом ворчал на Витька, ежевечерне звонившего узнать результаты.

— А, здорово, — пробурчал директор в ответ на бурные словоизвержения Палыча. Ему хотелось быстрее отцепиться от старика, чтобы пройти внутрь и встретиться с Бородянским. Вызовы начальника треста вообще плохо сказывались на нервной системе проворовавшегося хозяйственника. Он боялся, что однажды в кабинете его вместо Бородянского с распростертыми объятиями встретит следователь из прокуратуры.

— Да погодите, не бегите так, — повис на его руке Палыч, — я вас третий день здесь отлавливаю.

— Зачем? День зарплаты — только через неделю…

— Знаю, не в том дело. С вами люди хотят встретиться.

— Что еще за люди такие?

— Деловые. Они на завод приходили вас искать…

"О, нет", — Тщедушный побледнел и отвел Палыча в сторону.

— А ты им сказал, что меня можно в тресте найти?

— Не догадался, простите…

— И дальше не догадывайся, — директор оглянулся по сторонам. — Что за люди, чего им надо?

— А я почем знаю? Эти, по моему… бизнацсмены. Один вообще с акцентом говорил, как Раймонд Паулс.

— Давно это было?

— Да с неделю, я вас никак поймать не могу, — Палыч четко исполнял наущения Витька.

— А Бородянский меня зачем звал?

— Он мне не отчитывается. Так мне что пришлым передать? Они же снова заявятся.

— Передай — не видел, не слышал, не знаешь. Умер, скажи, директор, много лет назад, а нового не назначили.

— Ну, как скажете. — Палыч пожал плечами и засобирался уходить. — Только они вам вроде какие-то деньги должны были дать…

— Постой, постой, какие деньги? — Михаил Юрьевич схватил Палыча за рукав и снова повернул к себе. Последнее слово всегда действовало на него магически.

— Почем я знаю, какие? Может, они у вас в долг брали? Будете встречаться или нет? — рассердился Палыч, которому и так было не до конца ясно, зачем Витек обратился к нему со столь странной просьбой, а теперь еще этот хмырь запутал его окончательно своими вопросами. Если бы не чувство благодарности за телевизор, а потом — и за теплые обновки, послал бы он Витька на хутор бабочек ловить. А то стоишь, мерзнешь, и хоть бы знать — зачем это все?